«Обманывать детей нехорошо!» – подумала про себя Ружена.

Но, как выяснилось несколько позже, госпожа Красимира вовсе не обманывала своих воспитанников.

Она вообще не умела врать.

– Ружена, так ты будешь участвовать в нашем спектакле? – громко спросила Дагни.

– Конечно, буду! – ответила Ружена, бросив быстрый взгляд на маму.

Та только повела бровью, но не сказала ничего.

Госпожа Белослава, Ружена, Красимира и Норд вышли из столовой во двор и тут же нос к носу столкнулись с тучным и мрачным пожилым мужчиной, одетым, как и Норд, в длинный белый фартук и колпак поверх рабочего костюма.

– Добрый день, уважаемые сударыни. – церемонно поклонился он. – Я Оскар. Шеф-повар главной кухни королевского двора. Вы, очевидно, госпожа Белослава?

– Да.

– Я пробовал ваши изделия. Что-то в них есть!..

– В них есть всё, что должно быть в настоящей выпечке, приготовленной по всем правилам кулинарного искусства. – спокойно ответила госпожа Белослава.

– Искусства. – повторил без выражения Оскар.

И сказал госпоже Белославе невыразимо печальным тоном:

– Мы будем очень рады, если вы поделитесь вашим искусством с нами. Сегодня во второй половине дня, на королевской кухне?..

– Не возражаю.

Оскар душераздирающе вздохнул, и, глядя как будто сквозь Норда, сказал ему:

– А вы, дорогой детский повар… Как вы посмели перехватить уважаемую госпожу Белославу первым?..

– А у нас во дворце и вообще в нашей стране всё лучшее – детям! – с вызовом заявил Норд.

– Детям. – мрачно повторил Оскар. – Но как же субординация? Правила? Дворцовый этикет?

– Видимо, никак! – заявил Норд, с насмешкой разводя руками.

Красимира, сочувственно взяв Оскара за рукав, сказала:

– Оскар, голубчик, ну пожалуйста, не воспринимайте вы всё это как личную обиду. Тем более, Норд тут ни при чём. Это я его попросила позвать госпожу Белославу к нам. Дети так хотели с ней встретиться!

– Вот всегда вы так, Красимира! – мрачно заявил Оскар.

И вновь обратился к госпоже Белославе:

– Мои повара и помощники завершают приготовление блюд к вашему обеду у Его Величества. Я отлучился буквально на минутку, чтобы узнать, как вы относитесь к дичи?

– Прекрасно отношусь. Мой покойный муж был охотником.

– О!.. А к соусу из трёх видов грибов, с добавлением пяти пикантных трав из Северной страны, и смеси из семи корешков из Восточной?..

– Великолепно!

Оскар вдруг улыбнулся с таким облегчением, как будто только что решил для себя вопрос жизни и смерти.

– Спасибо, госпожа! Смиренно удаляюсь…

И удалился, но вовсе не смиренно, а очень живо.

Было довольно забавно наблюдать за тем, как человек такой обширной комплекции движется, весь колыхаясь и быстро-быстро перебирая короткими ножками.

– Зря он ходит ногами. – сказала Ружена.

– А как надо? – с большим интересом спросил Норд.

– Он круглый. Ему надо кататься. Будет гораздо быстрее!..

– Ружена! – строго сказала её мама.

Госпожа Красимира рассмеялась, а сияющий Норд показал Ружене в знак одобрения большой палец, стараясь, чтобы госпожа Белослава этого не заметила.

Но она только сделала вид, что не заметила.

– Кстати, дочь, а что это за спектакль, о котором тебя спрашивала та девочка? – строго обратилась она к Ружене.

– Лисы и зайцы! – воскликнула Ружена.

– Что – лисы и зайцы?..

– Спектакль называется «Лисы и зайцы». – пояснила госпожа Красимира. – Наши дети будут показывать его послезавтра перед торжественным балом в вашу честь.

– О!.. – пробормотала госпожа Белослава.

– Одну девочку родители забрали в путешествие. У нас освободилась роль третьей лисички. И костюмчик есть. Он должен быть Ружене как раз впору.

– Костюмчик! – радостно завопила Ружена. – Мама, ну можно я поучаствую?

– Ну, хорошо…

– Тогда Ружене надо будет прийти сегодня к нам на репетицию, после тихого часа.

– Ура! – крикнула Ружена.

Норд сиял.

– Я пришлю за Руженой одну из младших воспитательниц. – сказала госпожа Красимира.

Напольные часы в комнате Алвиса и Видара были намного меньше установленных в столовой детского пансиона, но их звучный «бомм!» прозвучал тоже очень громко.

И, едва он затих, мастер Вадим закрыл последнюю прочитанную им книжку, и посмотрел на Алвиса и Видара таким долгим взглядом, что они даже заёрзали в своём кресле.

– Ну, что ж, – заговорил, наконец, мастер, – после твоего выступления Видар, я уже должен был научиться ничему не удивляться! Но я не просто удивлён! Я потрясён! Я очарован, восхищён и пребываю в абсолютном восторге! Ваши книжки – это… Это просто чудо! Какие прекрасные истории и сказки! Как они великолепно изложены! А какие замечательные иллюстрации, Алвис!..

Братья покраснели и переглянулись.

– Вы на самом деле так думаете? – смущённо спросил Видар.

– Конечно, на самом деле! – горячо воскликнул мастер Вадим. – Можно, разумеется, придраться к несущественным мелочам, повторам, небольшим нарушениям сюжета, но сейчас я этого делать не буду. Все подобные недостатки легко исправимы. И у меня даже возникла целая масса очень интересных идей, которые…

Тут мастер хлопнул себя по губам, и, загадочно улыбнувшись, сказал:

– Впрочем, я пока придержу все идеи при себе. Скоро вы ведь идёте на обед с Его Величеством?.. А после обеда, если вы не против, я могу показать вам нашу типографию.

– Ура! – завопили братья, вскакивая с кресла.

– Прекрасно! – сказал мастер. – Только не надо так кричать. Стены рухнут! И, если вы не против, ваши книги я возьму с собой. Покажу своим мастерам.

В репетиционном зале сквозь музыку ансамбля прорвался какой-то посторонний звук.

Берислав махнул музыкантам рукой, они моментально прекратили играть, и в наступившей тишине стало слышно, что это пиликают большие карманные часы учителя танцев.

Он вынул их из кармана своей блузы, посмотрел на циферблат и сказал:

– Как ни жаль, но наше дневное занятие закончено. Встречаемся вновь на вечерней репетиции!

– А мне можно прийти? – взволнованно спросила Лива.

– Не можно, а нужно! – воскликнул Берислав. – И даже, я бы сказал, совершенно необходимо! Я договорюсь об этом с твоей мамой.

Музыканты начали складывать инструменты в футляры.

– Всем до свидания! – объявил Берислав. – Идём, Лива. Я провожу тебя до твоей комнаты. Новому человеку очень легко заблудиться в нашем огромном дворце.

– А можно лучше я?.. – вдруг спросил Радомир.

И опять его голос прозвучал на весь зал.

К счастью, Лива, как и все танцоры, так раскраснелась во время репетиции, что дальше краснеть ей было уже некуда.

– Что – ты?.. – притворился непонимающим учитель танцев.

– Я провожу Ливу до её комнаты. – не смущаясь, заявил Радомир.

– Ну, вообще-то, я её забирал у матери, я и должен вернуть! – сказал учитель танцев.

– Это не обязательно. – спокойно возразил Радомир.

– Что не обязательно? Возвращать её матери?..

Юноши и девушки захихикали.

– Нет, не обязательно, чтобы именно вы её возвращали.

– Да ну?.. – притворно удивился Берислав, внимательно глядя на Радомира.

Тот явно смутился, но ответил учителю танцев очень упрямым взглядом.

«А меня, значит, вообще никто не спрашивает!..» – подумала Лива.

– Ну, хорошо. – кивнул Берислав. – Лива, ты не возражаешь?..

– Нет! – пискнула Лива.

– Радомир прекрасно ориентируется во дворце, так что можешь на него положиться.

– Хорошо!..

– И насчёт вечерней репетиции я тоже передам вашу просьбу её маме. – заявил Радомир. – Если позволите…

– Однако!.. – покрутил головой Берислав. – Ну, хорошо. Надеюсь, ты справишься с обеими миссиями!

Лива с Радомиром вышли из репетиционного зала, и юноша сказал: