– Подождите здесь, – сказал провожатый. – Я найду кого-нибудь, кто сможет о вас позаботиться.

– Спасибо. – Напряжение Йоханны усилилось, когда придворный вышел из комнаты, оставив их с Карлом одних.

Брат подергал воротник, как будто тот слишком туго сжимал его шею:

– Надеюсь, явившись сюда, мы не допустили ошибку.

– Это был единственный способ избавиться от влияния нашего братца и этой ужасной женщины, – резко произнесла Йоханна, напоминая Карлу о том, какую судьбу уготовила им Геновева.

Он напряженно улыбнулся и кивнул:

– К сожалению, ты права. Тем не менее я предпочел бы находиться в стране, язык и обычаи которой мне знакомы.

– Скоро ты здесь освоишься, – ответила Йоханна, чтобы его подбодрить.

Ей не составляло труда разговаривать по-польски. Этим она не в последнюю очередь была обязана недавней поездке вместе с Казимежем Колпацким и братьями Смулковскими. Разговаривая с поляками, девушка значительно пополнила свой словарный запас, и любой, кто слышал речь Йоханны, мог бы подумать, что она чистокровная полька. Карл за это время тоже многому научился, но его акцент выдавал тот факт, что он вырос за границей.

Дверь открылась, и в комнату вошел пожилой мужчина. Он был одет в узорчатый шелковый жупан и отделанный мехом контуш. Голову венчала великолепная рогатывка с прикрепленным к ней золотым аграфом. Незнакомец подпоясался ярким кушаком, как было принято среди польской знати. Мужчина с любопытством взглянул на близнецов, а затем сказал, потирая нос:

– Патук говорит, что вы Выборские. Но, насколько мне известно, мужская линия этого рода прервалась.

В его голосе прозвучало недоверие, мужчина словно предупреждал Йоханну о том, что лгать не стоит. Девушка подошла к нему поближе, едва не сделала книксен, но, вовремя опомнившись, поклонилась, как подобало юноше:

– Ваша честь, вы совершенно правы. Мы Выборские не по мужской линии. Нашу мать звали Соня Выборская, она дочь Жемовита Выборского и вышла замуж за немца. Однако после смерти отца мы взяли фамилию матери и решили обосноваться у нее на родине.

Мужчина пристально посмотрел на нее.

– Возможно, так и есть, – сказал он через некоторое время и подошел к Карлу. – Несмотря на юный возраст, вы очень похожи на вашего деда Жемовита, а ваш брат больше напоминает мать. Я хорошо знал их обоих, и мне было жаль, что ваш дед решил выдать дочь за немца. С другой стороны, я понимал его мотивы, ведь имперский граф Аллерсхайма спас ему жизнь в сражении с татарами.

Йоханна увидела, что в глазах мужчины блестят слезы.

– Это было тяжелое время, – продолжил он. – Турки и татары постоянно нападали на Польшу, мы больше не могли удерживать границы. Когда Каменец-Подольский пал, путь в Выборово оказался свободен. Старик Жемовит и его сын Гжегож защищали город, как могли, но численное превосходство противника было слишком велико. Оба они погибли в бою, как герои.

– Мы хотели бы узнать, есть ли в Польше еще какие-нибудь родственники, которые могли бы нас принять, – напомнила Йоханна о цели своего визита.

– Сперва давайте познакомимся. Я – Рафал Данилович, один из советников короля. Если позволите, я представлю вас его величеству. Он был близким другом вашего деда и горько оплакивал его смерть.

– Благодарю вас, – ответила Йоханна, вздохнув с облегчением.

Раз уж за это дело возьмется Ян Третий собственной персоной, все будет хорошо.

Данилович ободряюще кивнул близнецам и крикнул слуге:

– Принеси оружие этих юных господ! Они не должны предстать перед его величеством безоружными, будто кастрированные петухи.

– Его величество осматривает в конюшне нового жеребца, которого султан прислал ему в подарок, – ответил слуга.

– Султан шлет подарки, несмотря на то что мы находимся с ним в состоянии войны? – удивленно спросила Йоханна.

– В настоящее время объявлено перемирие. Поэтому султан и отправляет нам дары, да и мы ему тоже. Он любит янтарь, которого у нас немало.

Данилович сделал знак близнецам следовать за ним и через бесконечные проходы повел их в ту часть дворца, которая находилась недалеко от королевской конюшни.

Йоханна заметила, что Карл испытал облегчение. Теплый прием, который оказал им старый друг их деда, стал для него приятным сюрпризом. Скоро они будут у родственников и Йоханна сможет закончить этот маскарад.

Ржание жеребца указало им путь. Двое слуг удерживали коня, стоявшего во дворе перед конюшней, пока король осматривал его со всех сторон. Йоханна не знала, на кого ей следует взглянуть в первую очередь – на благородное животное с мерцающей бурой шерстью и чуть более темной гривой или же на высокого, хорошо сложенного мужчину в длинном красновато-коричневом контуше. На боку у Яна Третьего висел великолепный меч, а правая рука сжимала украшенную золотом булаву, служившую символом его власти. Голова у короля была непокрыта – стоявший неподалеку паж держал в руке меховую шапку с золотым аграфом.

– Красивое животное, – сказал король, – но я предпочел бы, чтобы он был кобылой, тогда на ней смогла бы ездить моя жена. Для меня этот жеребец слишком слаб.

Йоханна могла в это поверить. Хотя конь был поистине великолепен, он не смог бы вынести такого крупного мужчину, как Ян Третий.

Заметив, что кто-то приближается, король обернулся.

– Дорогой мой Данилович, кого вы ко мне привели? – весело спросил он.

– Это господа Кароль и Ян, сыновья Сони Выборской. После смерти родителей они решили поселиться в Польше.

– Правильное решение! – ответил Ян Третий и внимательно посмотрел на близнецов.

Кароль был долговязым, но обещал стать стройным, ловким мужчиной. Рядом с братом Ян казался низкорослым.

Йоханна сделала шаг вперед и поклонилась:

– Ваше величество, мы хотели бы узнать, к каким родственникам нам следует обратиться после смерти наших дедушки и дяди.

– А вы что об этом думаете, Данилович? – спросил у советника Ян Третий.

Тот неуверенно покачал головой:

– Сперва мне нужно навести справки, ваше величество. Cупруга Жемовита Выборского принадлежала к боковой ветви рода Замойских. Однако его мать была урожденной Сенявской…

– От матери нам известно, что мы связаны кровными узами с этими двумя фамилиями. Но то же можно сказать и о других семьях, в том числе и о Собеских. Правда, это более отдаленное родство, – произнесла Йоханна.

Карл кивнул, подтверждая ее слова. Ян Собеский задумчиво покрутил кончики своих великолепных усов:

– На мой взгляд, важна не степень родства, а то, у каких родственников вам будет лучше. Мы поговорим об этом вечером после ужина. Данилович, старый друг, предоставьте этим ребятам комнату и проследите за тем, чтобы их одели поприличней. В таком виде я не могу представить их своей жене.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещал королевский советник и велел Карлу и Йоханне следовать за ним.

Близнецы торопливо поклонились его величеству и поспешили вслед за Даниловичем.

Тем временем Ян Третий снова повернулся к жеребцу и принял решение:

– Подготовь этого коня для Якуба. Пусть на нем ездит мой сын.

– Как пожелаете, ваше величество.

Шталмейстер приказал слугам отвести жеребца обратно в конюшню и снова повернулся к королю:

– Не желает ли ваше величество посмотреть также на двух жеребцов, купленных по вашему распоряжению во Фландрии? Они высокие и сильные и вынесут вас в любом бою.

– Покажи их мне. Если они оправдают мои ожидания, я прокачусь на одном из них сегодня после обеда, – ответил король с довольным видом.

Комната, которую отвели Йоханне и Карлу, была не больше той, которую они занимали во дворце Любомирских. Однако, в отличие от предыдущего пристанища, во дворце короля близнецы чувствовали себя как дома. Их накормили, а затем несколько слуг принесли одежду и гости смогли выбрать себе наряды.

Йоханна была в восхищении от благородных тканей, украшенных серебряными нитями и пуговицами из полудрагоценных камней.