— О, ты уже кандидат наук? — уважительно протянул Наумов.

— Да, как-то так, — слега развел руками Максим. — Но и ты ведь уже заведующий отделением. Вроде бы…

В этот момент у Насти ожил мобильный: звонила Вика, прямиком из Египта. Уже третий раз за сегодня. Настя, извинившись, подхватила телефон и вышла из-за стола. Отойдя на достаточное расстояние, она наконец подняла трубку.

— Ну что ты, где ты? — затараторила сразу же Вика.

— Еще в аэропорту. Через полчаса посадка.

— Как там твой Юрочка?

Настя вначале вздохнула, а потом ответила:

— Как обычно…

— То есть — никак, — поняла Вика. — Ничего. Все еще впереди. Что он сейчас делает?

— Пьет кофе и разговаривает с человеком, который тоже летит с нами…

— Симпатичный?

— Кто?

— «Человек, который летит с вами», — терпеливо пояснила подруга.

— Не знаю… Обыкновенный…

— А женщинка с ним симпатичная, молодая?

— Ее не будет. Она сломала ногу или что-то вроде того, поэтому он один.

— Так. Уже лучше. Конкуренции нет. А тебе посоветую пофлиртовать с тем «человеком, который летит с вами», глядишь — Наумов приревнует…

Настя на это только и смогла, что скептически хмыкнуть.

— Ладно, у меня минуты щелкают, а с ними и денежки. Роуминг, понимаешь ли. Все, пока, дорогая. Удачного тебе полета… Созвонимся…

— Пока, целую, — Настя отключилась вслед за подругой и направилась обратно к столику, где оба ее спутника что-то с жаром обсуждали.

— Настя, это невероятно! — увидев ее, воскликнул Максим.

— Что именно? — вежливо уточнила Настя.

— Оказывается, мы с Юрой жили в одном районе, учились в соседних школах и даже закончили учебу в один год!

— Только почему-то никогда не виделись, — с легкой улыбкой добавил Наумов.

— И вот только сейчас встретились! — громко хохотнул Максим.

— Наверное, всему свое время, — заметила Настя, тоже улыбаясь. — И… Это и в правду невероятно.

— Кстати, по такому поводу мы заказали себе по пятьдесят грамм, а тебе — шампанского, — продолжил Максим, и только тут Настя заметила, что на столе вместо чашек из-под кофе уже стоят две рюмки с коньяком и бокал игристого напитка. — Предлагаю выпить за встречу.

— Поддерживаю, — Наумов поднял рюмку вслед за новоиспеченным приятелем.

Настя тоже подняла свой бокал, легонько чокнулась с мужчинами и, откинувшись на спинку стула, едва пригубила.

Выпив залпом коньяк, Наумов с Максимом вернулись к своим воспоминаниям, а Настя, потихоньку потягивая шампанское, просто наблюдала за ним. Разглядывая украдкой обоих мужчин, она все больше убеждалась, насколько они разные во всех отношениях, начиная с внешности и заканчивая манерами поведения. У Максима, например, были по-спортивному коротко стриженные русые волосы и веселые серо-голубые глаза, Наумов же, сколько помнила его девушка, по-модному стриг свои угольно-черные волосы, а взгляд его темно-карих глаз нередко был скучающим или безразличным, даже когда он улыбался или пытался шутить, и при этом почти всегда — испытующим и пронизывающим насквозь. Наумов обладал типично аристократичной внешностью: высокий лоб, тонкий прямой нос, четкие скулы, твердый подбородок, бледная кожа. Максим, напротив, был чуть загорелый, с неправильными, хотя и приятными, чертами лица и открытой улыбкой. В кафе он снял куртку и теперь сидел в белоснежном свитере тонкой вязки с высоким горлом, Наумов же даже в дорогу надел черную шелковую рубашку, правда, оставив ее без галстука и расстегнув на несколько верхних пуговиц. Максим говорил громко, много улыбался и шутил, Наумов же предпочитал в любой ситуации сдерживать и скрывать свои эмоции (это Настя знала, как никто другой), отчего всегда казался высокомерным и холодным. «Стихи и проза, лед и пламя», — вдруг вспомнилось Насте слова великого поэта. «А еще — ангел и демон», — добавила она уже от себя, и тут же усмехнулась своей следующей мысли: «Вот только я всегда почему-то предпочитала отрицательных персонажей… Таких, как Наумов…»

Ее размышления прервал несущийся из динамиков поставленный женский голос, объявляющий начало посадки на их рейс.

— Ну наконец-то, — Наумов сразу же поднялся из-за стола, Максим — следом за ним. Настя тоже подхватилась и стала на ходу застегивать сумку.

— Что-то я волнуюсь, — нервно улыбаясь, проговорила она уже в самолете.

— Боишься летать? — спросил Максим, пропуская ее вперед, к сидению у самого окна.

— Немного. Но в данный момент меня больше пугает сам Ирак.

— Не бойся, — подбодрил ее Максим, опускаясь на соседнее кресло. — Как говорится, в Багдаде все спокойно… Тем более, мы тебя с Юрой в обиду никому не дадим, правда? — он с улыбкой посмотрел на Наумова. Тот как всегда лишь кивнул, усаживаясь на последнее, крайнее кресло, и Настя в глубине души пожалела, что теперь весь полет их будет разделять Максим.

Когда самолет наконец набрал высоту и пассажирам разрешили отстегнуть ремни, стюардессы начали разносить еду и напитки, а после — предлагать пледы тем, кто решит все-таки вздремнуть во время ночного полета. Настя тоже взяла плед, хотя и не была уверена, что сможет заснуть.

В салоне приглушили свет, и Настя прикрыла глаза. Еще с минуту она слышала рядом тихие голоса Наумова и Максима, а потом внезапно провалилась в глубокий сон…

***

Максим еще раз посмотрел на крепко спящих по обе стороны от него мужчину и женщину и достал из кармана куртки небольшой блокнот. Это единственная вещь, кроме средства связи с Организатором и Контролерами в виде наручных часов, которая не исчезнет и останется с ним на протяжении всего путешествия. Все Сопроводители в обязательном порядке снабжались такими блокнотами, в которых ежедневно обязаны были вести, так называемый, «дневник наблюдений за Объектами». На основании этого дневника по окончанию Программы руководством оценивались результаты работы, проделанной Сопроводителем, разбирались его ошибки и недочеты, после чего дневник архивировался.

Максим открыл блокнот, взял ручку и быстро стал писать:

«31.03.2014 23:12.

Объект № 1. Малахова Анастасия. Во время знакомства вела себя сдержанно, но доброжелательно. Достаточно общительна, неконфликтна. С трудом пытается скрыть свое истинное отношение к Объекту № 2, тяжело переживает его безразличие.

Объект № 2. Наумов Юрий. При знакомстве держал дистанцию, на близкий контакт идти не спешил. Впоследствии мне удалось в определенной степени войти к нему в доверие, наладить общение. Использовал для этого легенду «ребята с одного двора». Отношение к Объекту № 1 неоднозначное: о прошлом помнит, но сейчас общения избегает. Порой сознательно демонстрирует ей свое пренебрежение и холодность.

На данный момент оценка взаимоотношений между Объектами 2 из 10.

Задача на ближайшие дни в пункте № 1:

а) полностью войти в доверие к Объекту № 1, закрепить приятельские отношения с Объектом № 2;

б) сблизить общение Объектов, заставить их проявить эмоции по отношению друг к другу, следуя цепочке «конфликт — примирение».

Максим захлопнул блокнот и устало потер затылок. Справа от него зашевелилась спящая девушка, пытаясь в кресле перевернуться набок. Плед наполовину сполз с нее, и Макс осторожно поправил его: сейчас нельзя допустить, чтобы Объект проснулась, хотя это и мало вероятно. Он на всякий случай легонько дотронулся до ее плеча, но девушка никак не среагировала на это, безмятежно откинув голову на спинку кресла и положив под щеку руку. Глядя на нее, Максим чуть усмехнулся: сейчас она нравилась ему больше, чем при первой встречи в агентстве. Во всяком случае, общение с ней оказалось приятным, да и с чувством юмора у нее, кажется, все в порядке. И улыбка у нее тоже очень милая.

Убедившись, что второй Объект тоже крепко спит, Максим нажал чуть заметную кнопку на своих часах и, поднеся их к губам, тихо проговорил в невидимый микрофон:

— Объекты готовы к Перемещению. Можно запускать Программу…

«Какой красивый потолок. Как в музее», — была первая мысль, посетившая еще не до конца пробудившуюся Настю, как только она приоткрыла глаза. Еще несколько секунд ее взгляд сонно скользил по этому самому потолку, расписанному чудесными цветами и диковинными птицами в ярких оперениях, затем спустился ниже, уткнулся в не менее прекрасно сотканный ковер на стене и… Настя, окончательно проснувшись, села на постели.