– Почему? – для проформы спросил Валентин Николаевич.

– Потому что каждая хунта при законно избранном правительстве неизменно оказывается в тюрьме.

Идея о создании корпуса стражей Революции достоинства, засела, как червь в яблоке. Один раз в неделю он собирал у себя прокурора области, начальника службы безопасности, директора местного НАБУ, начальника полиции города и области. Выслушивал их просьбы, слушал их мнения по разным проблемам жизни области, присматривался к ним и сделал окончательный вывод, что положиться на этих людей нельзя. Новый начальник налоговой администрации, присланный из соседней области, Валерий Спиридонов, на вид лет тридцати, стройный брюнет с карими глазами, на первой же встрече, нагло сказал:

– Я ознакомился с вашей биографией, Валентин Николаевич. Меня в ней все устраивает. Я думаю, что мы с вами сработаемся. Однако позвольте дать вам один совет.

– Вы всегда изучаете биографии своих начальников? – удивился губернатор, не зная, что делать с этим хамом, выгнать немедленно или подождать, что он еще выдаст.

– У меня только один начальник, Валентин Николаевич. Это министр финансов. Так вот, если вы хотите стать настоящим вожаком области, надо будет все, что движется, летает и ползает в вашей вотчине обложить дополнительными налогами. Если это не сделаете вы, это сделают за вас бандиты. И тогда в Коблевской области будут два губернатора: дневной и ночной. Но деньги будут у ночного губернатора. А кто заказывает музыку, тот девушку и танцует.

– Дополнительные налоги… Да кто же захочет их платить? – оживился Валентин Николаевич.

– Кажется, Конфуций сказал, что правитель это ветер, а народ трава.

Поклонник Конфуция тут же изложил Валентину Николаевичу свое видение мира.

– Наша область не протянет и пяти лет. Вместе с ней уйдем и мы. Ничто не вечно в этом мире. Но в отличие от области, мы уйдем отсюда миллиардерами, потому что такого золотого времени больше не будет.

– Например, я долго думал, где взять средства на поддержку патриотических сил нашей области, – не сразу врубился губернатор. – Как вам такая организация: Корпус стражей Революции достоинства?

– Не надо выдумывать велосипед, Валентин Николаевич. Люди уже все придумали. Не надо никого копировать. У каждой страны своя специфика. У нас будет Национальный корпус. Это почище каких-то стражей революции. Мы же с вами не безграмотные аятоллы. Есть кадры, есть концепция, нужна только поддержка власти. Вы объявляете бизнесу каникулы от всяческих «крыш» – бандитских, полицейских, прокурорских, судейских. А за это бизнес добровольно платит взносы в благотворительные фонды на содержание и развитие патриотизма в области.

– Ну допустим, поддержка власти будет. А вам-то что от этого? Вы этими фондами руководить не будете.

– Мы эти фонды будем контролировать. Или вы привыкли по старинке? – сощурился Спиридонов, – Брать деньги кейсами из рук в руки? Так вас через полчаса ваш же Червоненко захомутает. По моим подсчетам, одни только маршрутники могут в месяц вносить до трех миллионов гривень.

– Валерий, не припомню по батюшке, – начал Валентин Николаевич.

– Иванович, – подсказал Спиридонов.

– Валерий Иванович, вам, как говорится, и карты в руки. Подготовьте мне ваши предложения в кратчайший срок.

– В кратчайший срок не выйдет, – сказал спокойно Спиридонов. – Я всего неделю в городе. Мне нужен месяц, чтобы войти в тему.

Через месяц область вздрогнула, но не взорвалась. Все от мелкого предпринимателя до крупнейших фирм области беспрекословно начали платить взносы в благотворительные фонды, созданные губернатором. На каждом перекрестке висели баннеры с призывом губернатора затянуть ремни, но вывести область в первую пятерку страны. «А чем ты помог фронту и патриотам? – вопили продажные журналисты на телеканалах и с первых страниц газет. По предложению Спиридонова был создан благотворительный фонд свободы слова, из которого черпали обеими руками более или менее способные блогеры, патриотизм которых рос пропорционально их доходам. Желающих пропагандировать идеи Коновальца, Шухевича и Бандеры становилось так много и они размножались с такой невиданной скоростью, что благотворительный фонд не успевал пополняться. Многие беспризорные блогеры в сетях стали обвинять в зраде тех, кто был допущен к корыту. Валерий Спиридонов поначалу даже растерялся, потому что фонд ничего не оставлял своим создателям. Но потом все устаканилось, когда добровольные взносы начали расти наперегонку с ценами на товары и услуги. Валентин Николаевич, сперва струхнувший от такого напора и наглости Спиридонова, с удивлением понял, что Конфуций был стопроцентно прав. Народ области стелился, как трава под ветром правителя. Первые опричники в балаклавах и пятнистой форме с нашивкой «Национальный корпус» появились у тех бизнесменов, которые не отреагировали на призыв губернатора помочь патриотической молодежи в защите идеалов Революции достоинства. Начали самовозгораться офисы, кафе, склады и рынки. Полиция приезжала, составляла необходимые бумаги, возбуждала уголовные дела, но подозреваемых не находила. Зато десятки благотворительных фондов начали пухнуть от взносов. У «Национального корпуса» появилась своя база. Члены «Национального корпуса» теперь имели членские билеты, зарплату и новую форму. Им даже разрешили выполнять частные подряды от фирм, которые хотели потроллить своих конкурентов.

– В чем загадка? – спрашивал иногда губернатор начальника налоговой. – Почему они безропотно платят? Почему они не бунтуют? Жизнь стала откровенно хуже, чем была. Неужели они поголовно верят в наши идеалы? Даже пенсионный фонд отчисляет в наши фонды с каждой пенсии десять процентов.

– Генетическая память народа, – отвечал Спиридонов. – С каждым Майданом жизнь резко ухудшалась. Поэтому в ближайшие пять лет Майдана не будет. А кроме того, подушки и пододеяльники у каждого в тучные годы нашего расцвета были забиты баксами. Теперь они вынимают каждый месяц свою сотенную и живут до следующего месяца. По моим подсчетам самая бедная семья наскребла тогда тысяч десять баксов. Разделим на сто. Ровно сто месяцев. Поэтому сейчас можно даже посыпать их дустом. Народ выйдет на новый Майдан через сто месяцев, а если доллар будет стоить сто гривень, то просто лень считать, когда это случится. О том, что полковник Снаткин задержан при получении взятки и активисты «Национального корпуса» блокируют телеканал «Эхо недели», губернатор Положенко узнал от своего первого помощника. Тот вбежал в кабинет губернатора взмыленный, как лошадь.

– Этого еще нам не хватало! – начал он с самого порога. – Наш «Западенец», – так в узких кругах власти звали мэра города, который представлял львовскую партию «Самозащиты», – устроил блокировку канала «Эхо недели». В результате Кордон обвинил не его, а нас в коррупции и ущемлении свободы слова, в том, что мы покрываем коррупционера Снаткина…

– А при чем здесь Павел Иванович? – удивился губернатор.

– А об этом спросите вашего любимого Ореста Ивановича. Он уже несколько часов держит под арестом начальника полиции, а мы ни сном, ни духом. Кроме того, в ходе митинга был убит один из руководителей «Национального корпуса» Петренко. Илье Кордону уже звонил министр внутренних дел. По словам Кордона, министр возмущен блокировкой телеканала и полностью поддерживает позицию Кордона.

– Ну и дела! – удивился губернатор. – Акцию у телеканала прекратить немедленно. Кордону я позвоню сам и извинюсь. Прокурора ко мне вызвать сейчас же. Я хочу все узнать из первых уст. По поводу Петренко решим утром. А почему Западенец решил выступить против «Эхо недели»?

– Илья Кордон несколько дней назад проголосовал против переименования проспекта Ленина на проспект Бандеры.

– И министр полностью поддерживает в этом вопросе Кордона?

– Я тоже удивлен до глубины души, – смешался первый помощник.

– Этот Западенец – просто придурок, – сказал Валентин Николаевич. – Кто ему этот Бандера – кум, сват? Помешался на переименовании улиц. Почтальоны уже не могут корреспонденцию доставлять по адресам. Сколько улиц нашего города могут носить имя Бандеры? Была площадь Маяковского. Стала площадью Бандеры. Теперь главный проспект города будет проспект Бандеры! А давайте сразу всем улицам города присвоим имя Бандеры. И будет как в Нью-Йорке. Губернатор находится на пересечении 21 авеню Бандеры и 22 стрит Бандеры. Ну совесть какую-то надо иметь? И главное, до сих пор у нас была тишь да благодать. Сам президент меня хвалил за понимание ситуации в стране. И вдруг убийство активиста, да еще одного из руководителей. С ума можно сойти.