«Не каждый день мне такая удача, — подумал старик. — Не отпущу я ее обратно в реку!»

Было у старика старое ружьишко, только пуля девалась куда-то. Вот подхватил старик с земли два крепких желудя и выстрелил в рыбу. Встрепенулась рыба так, что река из берегов вышла; подпрыгнула в воздух, а потом опять в воду упала и биться перестала, и глаза у нее закатились.

Сколько лет на свете прожил старик, а такого чуда не видывал!

Побежал он скорее домой звать старуху, чтобы она помогла ему дотащить чудо-рыбу до их «Крысиного домишки». Вернулись они вдвоем на берег, а рыба-то исчезла! Словно ее и не было. А вместо рыбы поднялись со дна речного два дуба, могучие, ветвистые, своими кронами в небеса упираются.

— Вот чудеса! — воскликнул рыбак. — Не иначе, волшебная сила тут вмешалась. Где это видано, чтобы такие дубы в миг один из реки вырастали, а мертвые рыбы в родную стихию уплывали? Сдается мне, не зря тут дубы выросли, это владыка неба нас в гости к себе зовет. Почему бы, жена, тебе и вправду к нему не сходить да не попросить у него того-сего, ну хоть бы хлеба вдосталь да сидра игристого? Ведь ты ему каждый день поклоны кладешь, и он твою просьбу уважит.

— Да что ты, старик, в своем ли уме? В мои-то годы по деревьям лазать!

Но старик уперся на своем: лезь, мол, и лезь, проси хлеба и сидра вволю, он не откажет.

Пришлось старухе на дуб лезть, хоть годочки ее уже были не молодые. С ветки на ветку, но чем выше, тем легче оказалось взбираться. Поднялась она на самое небо, а там перед вратами старик с ключами стоит и дальше ее не пускает.

— Ты куда? — спрашивает.

— К твоему хозяину, — говорит старуха. — У меня к нему дело есть.

— Изложи свое дело мне, я ему передам.

— Э-э, нет, — сказала старуха, — у нас говорят: проси хозяина, а не работника. Коли я в такую высь забралась, так уж самого владыку видеть хочу.

Обиделся привратник, дорогу ей заступил. Слово за слово, и началась у них постыдная перебранка. Один кричит, другая спуску не дает. К счастью, услышал шум сам владыка-хозяин и вышел к ним: ведь не каждый день такой шум-крик на небе случается. Узнал он владелицу «Крысиного домишки» и говорит:

— Не стыдно тебе, старая, с моим помощником препираться?

А старуха ему отвечает:

— Пришла я к тебе, владыка, с великой просьбой. Старые мы с мужем стали, нет сил у нас работать, как прежде, вот и приходится нам ох как туго! Дал бы ты нам хоть хлеба насущного да сидра сладкого, век бы мы тебя благодарить стали.

— Что ж, исполнится твое желание! Будете вы есть и пить досыта, — сказал хозяин неба.

На радостях спустилась старуха вниз с дуба легко, как молоденькая, и скорее к «Крысиному домишке» побежала. Да так и замерла на пороге в изумлении! На столе уж румяный хлеб жаром пышет, в больших бутылях золотистый сидр пенится.

С этого дня в «Крысином домишке» ели досыта, пили допьяна. Но, как говорится, человеку все мало, вот и просит старик свою старуху:

— Все хлеб да хлеб, нет чтоб там сала или мяса нам послать да вина крепкого вместо водицы этой яблочной! Сходила бы ты, старуха, к нашему владыке, поговорила с ним, чтоб отпустил он нам вина крепкого и еды разной. Дорога к нему тебе уже известна.

Что верно, то верно, дорога была известна. Вот и отправилась старуха к хозяину неба, владыке дня ясного. Только на этот раз он встретил ее не так ласково, однако просьбу обещал выполнить. И пошла в «Крысином домишке» веселая жизнь. Только вот беда: изобилие да безделье плохие в жизни советчики. Стало старика тщеславие заедать.

— Хорошо, — говорит он жене, — есть и пить досыта, но ведь я и большего заслуживаю. Сходила бы ты, старуха, к владыке нашему. Так и так, мол, просит тебя мой старик уступить ему свое место на один денек. И всего-то хочу я, чтобы после горьких моих бед и унижений я стал на один день владыкой мира.

Вот ведь до чего додумался хозяин «Крысиного домишки»!

Не успела старуха на первую ветку дуба влезть, как услышала сверху голос владыки:

— Остановись, старая! Знаю я, зачем ты ко мне идешь. Захотелось твоему старику владыкой мира стать? Будь по-вашему, да только с поправочкой. Станете вы владыками, но только ночными. Что верно, то верно, это вы заслужили!

От удивления старуха даже рот открыла и лишь сказала: «Ух!», как тут же превратилась в серую сову.

Увидел ее старик и от удивления тоже ухнул: «Ух!» И в миг совой оборотился.

Оставили они свой «Крысиный домишко» и от позора в дупле дуба спрятались.

С тех пор днем они так и сидят в дупле, боятся на свет показаться. Только ночью вылетают и всех пугают — «Ух! Ух!» — владыки ночные.

Вот теперь и вы знаете, откуда совы взялись.

Возвращался капитан Ля Раме. Шагал он по дороге бодро, весело и все радовался, что увидит скоро отчий дом и родную матушку. Пришлось ему на пути через дремучий лес пробираться, и тут, в лесу, повстречал он волка, орла и муравья. Все трое сидели на земле возле убитого ягненка и спорили, как по справедливости разделить добычу. Долго спорили, но так ничего и не решили. В самом деле, если разделить добычу поровну, для волка это маловато, для орла в самый раз, а для муравья слишком много.

Услышал Ля Раме их спор, вышел из-за деревьев да и говорит:

— Ну что, друзья, никак не решите эту простую задачу?

— И не говори, солдат! Никак не придумаем, как нам разойтись по справедливости, — отвечали ему все трое. — Ты вот с войны идешь, многое повидал на своем веку. Может, ты поможешь нам разделить нашу добычу?

Задумался капитан Ля Раме, потом вынул из ножен палаш, взмахнул им и говорит:

— Получай, волк, четыре ноги! Ведь зубы у тебя острые, вмиг перемелешь все кости.

— Верно, верно! — зашумели спорщики.

— А тебе, орел, — костяк! Недаром клюв у тебя крепкий и загнутый!

— Верно, верно! — снова подхватили друзья-спорщики.

— Ну, а ты, муравей, получай голову. Ты же маленький, проворный и без труда всюду проникнешь.

— Верно рассудил! По справедливости!

Рассмеялся Ля Раме:

— Ну, коли остались вы довольны, будьте здоровы, а то я домой спешу.

Хотел Ля Раме уже в путь двинуться, да заслонили ему дорогу новые друзья и говорят:

— Нет, солдат, не отпустим мы тебя с пустыми руками! Ведь, не в пример некоторым людям, хотим мы добром отплатить за твою услугу. Скажи, чем тебя наградить?

— Вашей дружбой! И ничего больше мне от вас не надо. Да что вы в самом деле! — засмеялся Ля Раме.

— Дружбой так дружбой, — обрадовались волк, орел и муравей. — В жизни всякое случиться может. Вдруг тебе когда-нибудь наша помощь понадобится? Тогда знай: стоит тебе только пожелать, и тут же ты превратишься в волка, или в орла, или в муравья — в кого захочешь. Для этого тебе надо лишь крикнуть: «Волк, возьми меня в братья!» Или:

«Орел, возьми меня в братья!» Или: «Муравей, возьми меня в братья!» И тот же миг ты превратишься либо в волка, либо в орла, либо в муравья.

Поблагодарил их Ля Раме и пошел дальше. Шел он, шел и пришел, наконец, в один город. Хотел отдохнуть, повеселиться там, но видит: невеселые все ходят, понурые, говорят-перешептываются о чем-то, на глазах у всех слезы. Удивился Ля Раме и спрашивает у одной древней старушки:

— Что это у вас тут? Уж не случилось ли какого несчастья?

А старушка ему и объясняет:

— Угадал ты, солдатик, у нас и в самом деле беда. Ровно год назад злое чудовище похитило у нас веселую Жаннет, дочку короля. Никому не удалось спасти ее, и завтра чудовище сожрет нашу красавицу, а потом и за другой явится.

— До завтра время еще есть… — задумчиво протянул Ля Раме. — А почему же никто не захотел спасти прекрасную Жаннет из лап чудовища?

— Эх, солдатик, солдатик… — вздохнула старуха. — Многие храбрецы пытались, да поплатились за это жизнью, потому что заперта принцесса в неприступном замке и добраться до него непросто: стоит-то замок на отвесной скале и окружен со всех сторон крепкими стенами. А стережет замок само чудовище. Но убить чудовище никому не удалось, потому что жизнь его в волшебном яйце спрятана.