Раде молча слушала старого пекаря. Илан не думал о своей славе у простых жителей Конкордии. Ему было безразлично их мнение, хотя он отлично знал, как играть репутацией. И репутацию требовалось поддерживать.

Зерб откусил от булки половину, неторопливо прожевал, и над его свободной рукой медленно сконденсировался шар воды.

— Вильям, я вас предупреждал, так что не обессудьте. Но для закрепления результата, вот вам маленькое… «что-то хорошее».

Старый Билли курил сколько себя помнил. Табак попадался всякий, ситуации случались разные. К концу жизни он тратил на курево уже треть всех доходов. Говорили ему корабельные медики, что до добра его это не доведёт, но где те медики? А вот он сидит, булочками торгует.

Правда, кашель в последнее время стал совсем нестерпимым, и старик задумался о передаче своего дела внукам. Вот и сейчас, огонь в груди раскочегарился с неимоверной силой. Билл посмотрел в сверкающие глаза молодого графа. Тот явно магичил, и, судя по всему, именно над старым Билли. Новый приступ кашля свалил его на брусчатку площади. Лёгкие словно рвались на волю, пытаясь протолкнуться через горло. Мышцы стискивали рёбра, а те ощутимо поджимали органы, которые должны бы защищать.

— Кха! — пекарь выкашлял на землю кровавый комок размером с детский кулак.

— Вам, Вильям, медики не говорили, что курение может убивать вернее всякой боевой отравы, магии или доброй стали? — Зерб присел перед ним, продолжая жевать булку. — А вот и обещанный графин воды. Булки у вас вкусные, Вильям, продолжайте готовить. И не курите больше, а то я вам лёгкие на изнанку выверну.

Прохладная жидкость коснулась затылка Билла и живыми струйками потекла по лицу и бороде, смывая отвратительного вида комки. А старик стоял на коленях и дышал, словно не было в его жизни холодных ночных дежурств, изнуряющих марш-бросков из заснеженных ущелий во влажные джунгли равнин.

Покупатели ушли, а соседи и праздные гуляки не торопились подбежать и помочь пекарю подняться на ноги. Он и сам не торопился, медленно вдыхая наполненный ароматами воздух.

Рале шла слева от Илана. Она не удержалась и несколько раз обернулась на облагодетельствованного старика. Вопросы крутились у неё на языке, но…

— Спрашивай уже.

— А зачем вы его вылечили?

— Булка вкусная, можно будет его ещё раз навестить. А то недолго ему оставалось, лёгкие отказали бы через месяц. Зато теперь хороший пекарь проживёт год или может три.

— И всё? — брови Рале поползли вверх.

— Обливать водой человека, который старше тебя минимум в три раза — грубо…

Конец фразы повис в воздухе, предлагая мулатке самой заполнить возникшие пробелы. Сам Зерб больше не проронил ни слова. Поэтому они молча шли в сторону взлётной площадки, у которой Илан упустил покупателей детей.

Белокаменное здание управления полётами встретило их умиротворённой тишиной и пустотой: местные начальники изволили обедать в ближайшем ресторане, а значит просителям незачем обтирать плечами и спинами изящные колонны. Об этой их привычке Илан знал и даже потакал. В любом случае, его интересовала персона рангом пониже.

Они поднялись по широкой винтовой лестнице на третий этаж. Здесь работали многочисленные секретари. Едва уловимый скрип перьевых ручек изредка нарушался лязгающей канонадой печатной машины. Именно рёв этого монстра служил маяком для Илана.

Широкая дверь в небольшой кабинет была открыта. Боком к высокому окну стоял стол, занятый лязгающим чудовищем, порождённым промышленностью Конкордата. За печатной машинкой сидела худенькая рыжая женщина и с остервенением била по её клавишам.

— Николь? — позвал её Зерб.

— Позже и в трёх экземплярах! Я занята! — рявкнула она, даже не повернувшись к вошедшим.

— Николь!

— Позже! У меня отчёт!

— Николь, ты ведешь дела? — тихо спросила Ласи.

Реакция последовала незамедлительно: рука Николь зарылась в ворох бумаг на столе, чтобы вынырнуть с огромным искромётом в пальцах.

— Какого хрена эта тварь делает в моём кабинет, Зерб?! Мы же договорились!!!

— Спасибо, девочки, подождите в коридоре, — Илан выпроводил спутниц и закрыл за ними дверь. Только тогда Николь опустила пистолет.

— Ты обещал держать её подальше от меня, Зерб! Эта психопатка почти меня убила! Дважды! Это по-твоему подальше? Долбанный кабинет в длину всего четыре метра! Как по мне, ты мне её почти в трусы запустил! И это нихрена не соответствует нашим договорённостям!

Николь разорялась ещё сто двадцать восемь секунд — Илан отсчитывал в уме. Именно она должна была стать последней жертвой Ласи. Только благодаря вмешательству мага Крови их встреча не закончилась чьей-то смертью.

— По крайней мере, ты соизволила обратить на меня внимание. Мне от тебя нужно кое-что.

— Всем от меня нужно кое-что. От моей задницы кому-то нужно что-то определенное, а от моих мозгов всем нужно нечто необъяснимое! Ты по какому поводу из двух? Если по первому, то иди откуда пришёл, я замужем! — она потрясла правой рукой, на которой плотно сидел золотой брачный браслет.

— Тебе пробить с ноги, чтобы успокоить? Или сама остынешь? — неизменно вежливо спросил Илан.

— Чего, прям некогда? Ладно, говори, чего пришёл, а то у меня отчёт стоит, — мгновенно переключилась на деловой лад Николь. Искромёт исчез в бумагах.

Зерб описал ей мага и водосборщика. Секретарь минуту подумала над его словами и выдала:

— За летягу не скажу, их тут стаями ветер гоняет, а вот за мага… Димир Орлотоли, я почти уверена. Самовлюблённый кусок известного вещества. Второе лицо в артели «Бронзовый ветер». Вчера погрузились и отчалили… — она уверенным движением выхватила толстую тетрадь из стопки. Зашелестели страницы. — Прямо на Тихий, у них там основная база. Дирижабль… нет, катадир "Труженник». Думаю, на сто двадцатый радиус они ещё не скоро доберутся.

Зерб задумчиво кивнул. При всей удобности катадиров они были исключительно тихоходными, ведь на платформе, соединяющей два баллона, порой вырастали настоящие деревни.

— Спасибо… а большая у них артель? Чем они в целом занимаются, кроме сбора воды?

— Это вопрос. Они снабжают водой несколько поселений в сорока радиусах от Тихого. Лицензия на торговлю у них… — Николь взяла другую тетрадь и быстро пролистала. — Неполная. Только на воду и артефакты.

— Артефакты, — Илан прикрыл глаза.

Водосборщики часто выступали пионерами, расширявшими границы Конкордата. Летающие острова часто дрейфовали, и иногда в обитаемый радиус залетали осколки эпохи Воцарения. Мёртвые города, выросшие на огромных скалах. Чудеса природы, сочетавшие на маленькой площади пустыни, джунгли и ледники. Кладбища погибших дирижаблей. В непостоянном мире постоянного движения была только одна константа — радиус восприятия, двадцать километров. За ним небо начинало играть с воздухоплавателями. И вот порой в обитаемых радиусах встречались подарки из прошлого. Их ценили исследователи и коллекционеры, а за рабочие образцы можно было получить неприлично большие деньги. Или молнию в лицо.

Зерб пришёл в себя стоя рядом с Николь и теребя пуговицу её блузки. Красноречивое выражение женского лица, смесь гнева со страхом, говорило о ситуации лучше всяких слов.

— Прости, задумался, — он разжал пальцы и отошёл. — Тихий — стабильный остров?

— Да, — Николь выдохнула и быстро набросала координаты на блокноте. — Сто двадцатый радиус Конкордии — это очень далеко. Почти граница Конкордата. Живущие там люди более чем самостоятельные.

— Не сомневался ни мгновения, — Зерб взял листок. — Извини за…

Мужчина пошевелил пальцами в воздухе. Он всё чаще стал уходить от реальности. Пусть несколько напряжённых дней и не показатель, но неприятный звоночек точно.

— Извинения в карман не положишь!

— Но и лечить их не нужно, — Илан вежливо кивнул на прощание и вышел, прикрыв за собой дверь.

Рале и Ласи молча стояли рядом с окном. Глаза мулатки были закрыты, а дышала она слишком размеренно для бодрствующего. Ласи же явно считала что-то на взлётном поле.