— Ну, да и государь в долгу не остался! Показал силушку.

— Это точно. Одному патриарху голову оторвал. Трех патриархов своему драку скормил, собственными руками!

— Все так и было. Той животине и троих сожрать — на один зуб перекусить. Здоровый… И зубы огромные. Аж страшно, когда по улицам несется.

— А бабы у государя красивые за ним скачут. Все такие… ладные.

— И драки у них поменьше, чтобы сразу было видно, кто главный.

— И всех этих животин кормить надо! Мясом.

— Да… не подумали светлые отцы, когда против государя пошли. Не подумали.

— И не говори. Не простит их теперь государь. Всех дракам скормит, кто против него умышлял.

— Наш король он такой. Справедливый. За правое дело убить готов.

— Вот смотрю я на твою довольную рожу, экселенц, и хочется мне, экселенц, купить тебе ящик лимонов или глазки выцарапать твои наглые, — уперев руки в бок, Оксана нависала над Александром и была немного рассержена, — Ты, экселенц, когда в буйство впадаешь, лучше сразу головой об стену бейся, а не магию в ход пускай.

— А чего ты меня «экселенцем» через слово поминаешь? — слегка удивленный поведением вампирессы алукард с оторопью смотрел на внезапно появившуюся в его кабинете гостью, — Или ты меня так завуалированно оскорбляешь?

— Это чтобы ты, экселенц, не подумал, что я невежлива по отношению к твоей светлоликой персоне, и еще чего не разрушил, решив, что казна у нас бездонная и можно руки распускать!

— Что я такого разрушил, что ты взбесилась?

— Четыре дома и дорожное покрытие длинной почти двести метров! Не мог поаккуратнее церковникам морды бить?

— Да, как бы, не до этого было. Бунт — он такой… бессмысленный и беспощадный. Причем, с обеих сторон.

— Зубы мне не заговаривай! — казначей отошла от алукарда и села в кресло для посетителей, — Ты, мать твою, теперь король этого богами забытого королевства и должен тут строительством заниматься и ни в коем случае ничего просто так не разрушать, даже если твоя левая пятка так желает. Вот скажи мне, экселенц, из каких фондов мне теперь оплачивать нанесенный тобой ущерб?

— У нас чего, деньги закончились? — увидев, что казначей успокоилась, Александр и сам расслабился, — Уверен, что четыре жалких дома в не самом престижном районе и так разрушенной землетрясением столицы нас не разорят.

— А лучше вообще выкупи их, снеси и образуй там маленькую площадь, — подал голос сидящий на диванчике Сергей, который как раз по дружески общался с алукардом, когда в королевский кабинет ворвалась разъяренная вампиресса.

— Зачем это? — удивилась Оксана, которая совсем не ожидала от своего визита к алукарду увеличения суммы расходов чуть ли не в два раза.

— Поставим там памятник Сашке. Все же, это теперь в некотором роде историческое место. Не каждая страна может похвастаться тем, что ее король собственноручно задавил бунт в своей столице.

— Предложение с памятником, конечно, интересное и оригинальное, — после некоторого раздумья произнес Александр, — Но я считаю, что оно не очень уместное и своевременное. Еще больше злить церковников в такой деликатный момент и макать их лицом в дерьмо… Не стоит оно того. Давайте ограничимся сквером.

— А деньги откуда на площадь брать?! — возмущенная Оксана с негодованием уставилась на автора предложения, — Может Корпус Разведки поделится?

— Не-не-не, — замахал руками Сергей, — У меня и так перерасход бюджета. И вообще, чего это тебя так эти четыре дома взволновали? За разрушения, причиненные королем, должна платить королевская казна.

— У них тоже денег нет, и человеки на меня все счета повесили. Благо, король им это разрешил, — Оксана бросила злой взгляд в сторону алукарда.

— Тогда пусть Секретариат платит, — Сергей, почувствовав, что оплата счетов вполне может быть повешена на его Корпус, лихорадочно подбирал варианты, на кого можно было бы спихнуть неожиданные расходы, — У Юли точно есть запас, я знаю, да и разрушения нанес триумвир, так что…

— Стоп! — Александр хлопнул ладонью по столу, — Повелеваю, расходы на ремонт дороги, выплату компенсаций и организацию сквера повесить на Синод. А там пусть Нестор и оставшиеся патриархи сами разбираются, откуда им брать деньги. Глядишь, в следующий раз два раза подумают прежде чем людей к бунту подстрекать.

— Подумают. Ха! — Сергей развеселился, — Да в Синоде сейчас от страха кирпичи под себя откладывают и ждут, когда ты за остальными патриархами придешь. Колет церковников до сих пор успокоить не может. Так что, патриархи личные средства на компенсацию с радостью отдадут, а вот думать, все едино, не тем умом будут. Религия это… религия, и логика там подчас бессильна.

— Не говори глупостей, — отмахнулся Александр, — И не путай фанатиков и нормальных церковников. В Светлой Церкви, вон, всех неадекватных и излишне фанатичных в Ордена выпихивают, чтобы они там боролись с чем-нибудь, сообразно собственным тараканам в голове, так из кардиналов уже которое десятилетие очень разумные политики получаются. Конечно, почти поголовно извращенцы, взяточники и вероотступники, но неадекватных фанатиков нет. Так что, Вобанэ представляет собой отличную школу разного рода политиков. У нас же в Синоде все в одном соку варятся.

— Намекаешь, что нам тоже надо разделять наших патриархов по тараканам в их головах? — ухмыльнулся Сергей.

— Просто указываю очевидный факт. Да и не надо на самом деле никого разделять. Мы изначально заложили в мартианство идею независимых друг от друга религиозных общин во главе с патриархом. Синод, как объединение патриархов, организация сугубо искусственная и нужна нам куда больше, чем самим мартианцам, которые легко проживут без всяких контролирующих и надзирающих органов над собой.

— Значит я выставляю счет за разрушения Синоду, — Оксана поднялась на ноги, — Извините, если нагрубила. Была неправа. Пойду я дальше работать.

Стоило дыре в бюджете раствориться, как Казначей быстро остыла и вновь стала белой и пушистой, а главное, привычно молчаливой. Как только вампиресса встала, Сергей и Александр отвлеклись от беседы друг с другом и одновременно обратились к ней.

— А сквер?

— Погоди пару минут, Оксан, я все равно бюджет на следующий год обсудить с тобой хотел.

Переглянувшись, вампиры непроизвольно улыбнулись случившемуся, но дальше алукард говорил уже один.

— А сквер обсуждать мы не будем, не слушай этого прохвоста. Им пусть тоже Синод занимается, просто отдай распоряжение вместе со счетом компенсации.

— Хорошо, — Оксана села и, быстро достав записную книжку, сделала там пару пометок, — А чего вдруг бюджет так рано обсуждать надумал? Вопросы появились или придумал какую гадость?

— Боюсь…

— Черт знает что! — Олег влетел в кабинет короля и широкими шагами устремился к дивану, моментально заняв место рядом с главой Корпуса Разведки, — Это не эльф, а Джеймс Бонд какой-то! Представляете, он полетел не в Ород, а в Ильхори! Прав был Мюллер*! Невозможно понять логику непрофессионала!

(*Фраза «Невозможно понять логику непрофессионала» была сказана персонажем кинофильма «Семнадцать мгновений весны» Мюллером, которого блистательно сыграл Леонид Броневой. Произносил ли эту фразу исторический прототип персонажа кинофильма автору неизвестно.)

— Еще один! — закатил глаза Александр, — И тебе здравствовать, гость незваный!

— Привет-привет, — главный жандарм ничуть не смутился реакции на свое появление, — Я тоже рад вас видеть. И чего это я вдруг стал незваным гостем, когда ты сам меня приглашал.

— Олег. Я тебя в полночь приглашал! А сейчас только-только вечер наступил.

— Серьезно? — жандарм глянул на часы и смутился, — Мои извинения. Пойду я тогда.

— Сиди, раз пришел! Знаю же, что два дня из кабинета не вылазил. А пока сидишь, расскажи мне, как этот эльф с драконом сладил? Или он, как упомянутый тобой Джеймс Бонд, умеет управлять всем, что плавает, ползает и летает?