Продумав все (как ему казалось) Айвор Брок Мурнитар, Черный Маг и Некромант, приступил к очередному злодейству. Хотя, почему злодейству? Ничего личного, только бизнес! (Этой фразы Айвор еще не слышал, но, когда услышит, то она ему очень понравится) Для внешнего наблюдателя, если бы он был, это выглядело бы так. Вокруг головы лежащего на полу голого парня появился светящийся шар. Померцав и покрутившись какое-то время он всплыл вверх и завис посреди комнаты. Внутри него было отчетливо видно изображение головы будущей жертвы. Точно такой же шар появился и вокруг головы самого мага, проводившего ритуал. Он повис рядом с первым шаром, но внутри у него было изображение самого Айвора. Потом шары, повинуясь командам мага соединились в один. Изображение внутри стало меняться, но по завершении процесса, вновь стало слепком с головы жертвы. А потом этот шар поплыл в воздухе и окутал своим неярким сиянием голову мага. Все это было только внешним проявлением той работы, что проводил Айвор, сама работа проводилась с энергиями и полями, невидимыми простому глазу. Когда светящийся шар исчез, то в комнате заброшенного дома в опустевшей деревне находилось два человека с одинаковыми лицами. Один лежал без сознания на полу, а второй стоял над ним, а потом сделал жест рукой, и лежащее тело рассыпалось прахом. Надо же, хоть частично, восполнить запасы энергии потраченные на преобразование собственного лица, вот покойник (ну, не оставлять же его в живых?) нам в этом и поможет. Лежащий рядом мужчина блаженно посапывал во сне. Для того, чтобы он не мешал, Айвор добавил к тому зелью, что плескалось в его крови чуточку магии. А потом маг пошел переодеваться (сколько труда было затрачено на очистку трофейной одежды!) и готовиться к новой жизни.

Володя Мышкин проснулся, сел и огляделся вокруг. Настроение было отличным и, к его удивлению, совершенно не болела голова, хоть и должна была, вчера они дали чаду...

- Эй, чурка, у тебя еще деньги остались? - обратился он к своему собутыльнику, который стоял рядом.

Слово "чурка" было Мурнитару знакомо. Однако, сейчас оно произносилось с другим и явно оскорбительным смыслом.

- Еще раз скажешь так мне, и будет больно тебе.

- Вот же чурбан нерусский, даже говорить нормально не можешь. Ты вообще тут никто и звать тебя никак. Когда авторитетные люди разговаривают, ты должен молчать и... - Договорить Володя не смог, потому что Айвор ткнул его пальцем. Мужчина повалился на пол, задыхаясь от нестерпимой боли.

- Еще раз скажешь так мне - будет совсем больно тебе.

- Ты че, ты че, в натуре... Серег, я же так, шутя, без обид... - только и смог просипеть Володя.

- Пошли в деревню. Мне надо туда.

Комментировать его речь Мышкин благоразумно не стал. До него мгновенно дошло, что роли в их паре поменялись, причем кардинально. Такое умение быстро "просечь фишку" ему, когда-то, вколотили весьма хорошо.

На зону Володя попал ни за что. Ну, это он так считал. Когда он стал доказывать своим сокамерникам свою невиновность, то один из них сказал: "Как это ни за что? Не надо стоять рядом с нехорошим и тогда не будет никакого "низачто"! Так что, за дело тебя посадили - за глупость твою!" Володя вынужден был с ним согласиться - и вправду, дурак был. Поехав от техникума, в котором он обучался, "на картошку" он весело пропьянствовал все две недели. Вернувшись в Москву пьянку продолжили в каком-то скверике. Проходившая мимо местная лахудра, своим чутким носом уловила запах алкоголя и упала веселой компании на хвост. Распитие совместили с другими телесными радостями, благо лахудра была вовсе не против, а количество выпитого делало её вполне пригодной к употреблению. Володя в этом занятии уже не участвовал, так как ужрался до изумления и мирно посапывал на скамейке. Появление в скверике милиции идиллию нарушило. Володины товарищи, кое-как стоявшие на ногах, несмотря на это, сумели расползтись по кустам, а он нет, так что в отделение он поехал вдвоем с местной алкашкой. Тетка, хоть и пропила большую часть мозга, сумела сообразить, что из обезъянника ей светит дорога прямо в ЛТП - она уже успела основательно достать своего участкового. Выход она нашла с подсказки одного из ментов - написала заявление об изнасиловании. Володю убедили, причем, исключительно словесно, что лучше во всем признаться, мол, меньше дадут. Он и признался, так как ничего не помнил, да и соображал в этот момент плохо. Все были довольны (кроме Володи, естественно) - тетка отправилась дальше пьянствовать, а менты поставили "палку" за раскрытие тяжкого преступления. Мышкину еще повезло, что он попал на "красную" зону - не опустили сразу. Тем не менее, положение "взломщика лохматых сейфов" было в самом низу тюремной иерархии. Так и мыкался Мышкин среди "чертей" до самого своего освобождения. Да и после отсидки, попав в деревню, привычно принял "позу подчинения" Встреченный им молодой парень, поначалу показался Володе слабаком, что сразу побудило его начать того всячески унижать. Но и тут облом, не так прост оказался этот новичок. И непонятно, почему раньше себя не проявил, может ждал чего?

Айвора же в это время занимали совсем другие проблемы. Теперь он знал, что скрывается за словами "поедем на автобусе" Только полный контроль над мимикой уберег его от выпучивания глаз и отпадания челюсти до колен. Катящийся по дороге, к слову, удивившей Айвора своим покрытием, предмет, превосходил все, ранее им виденное. Не размерами или красотой, нет, он превосходил пределы того, что Мурнитар мог себе представить своей искусственностью. Он был абсолютно чужероден окружающему миру. Даже демоны из Нижних Планов были более понятны, чем это сооружение. Как он перемещается? Какие силы его двигают? Ведь магии внутри буквально крохи, и они уж точно, никак не смогут сдвинуть этот "автобус" с места. Однако, он удержал себя от того, чтобы запустить в это чудовище огненным шаром, а потом быстро убежать, пока оно не очухалось. И вот теперь он держится за блестящий поручень и смотрит сквозь огромные стекла на проплывающий мимо пейзаж. Ничего, разберемся. Айвор Брок Мурнитар нигде не пропадет!

Директор совхоза "Первомайский", Олег Владимирович Меньшов, смотрел на лежащие перед ним документы. Было их немного. Справка об освобождении, синенькая, с мутной фотографией. Шаманов Сергей Петрович, статья 144 часть 3...

Направление на работу в совхоз "Первомайский", выданное райотделом милиции. Мятое, желтоватое, с кривым текстом. Все.

Директору был нужен электромотор. Сгорел, зараза, и теперь транспортер для выброса навоза с фермы в Полевино стоит. Если навоз не убирать, то ферма им будет заполнена до крыши в течении очень короткого времени. Ему этот мотор обещали. В следующей пятилетке, если не забудут в план включить. И никакие знакомства и обращения к нужным людям напрямую не помогали. Все разводили руками, мол, в дефиците такие моторы. А вместо мотора ему присылали уголовников.

Директор поднял глаза. Молодой парень. Невысокий, смуглый, слегка раскосый. Либо татарин, либо еще кого из восточных людей в родне имеет. Хотя, какая ему разница. Уголовник он, этим все сказано. Как говорил ему в свое время отец, наставительно поднимая палец "Эти люди работать не будут. Сахар они называют посыпухой, масло - помазухой, мешок у них - сидор, а начальник - пидор"

- На говно - коротко бросил директор, возвращая документы. Парень даже глазом не повел, как будто все ему по-фигу. А может, так оно и было?

Жить новоявленному труженику сельского хозяйства предстояло в двухэтажном кирпичном доме с тремя подъездами. Как объяснил Володя, в этом доме давали квартиры тем работникам совхоза, которые своего дома не имели, а на получение такового от совхоза пока не заработали. Вот одну из квартир этого дома и выделили под проживание уголовников, приезжающих в деревню с подачи милиции. В основном - москвичей, которым теперь, после отсидки, проживание в столице было заказано.