- Я действительно это смогу?

- Как только освоишь дар Хранительницы.

Дальше мы шли молча. И все же я не могла до конца поверить в то, что когда-нибудь смогу обладать подобной силой. Для того, кто всегда был слишком слаб, чтобы сопротивляться, чтобы как-то изменить свою жизнь, подобное слишком тяжело осознать. Но Кайллану не было смысла лгать, да и знаний о том, что возможно, а что нет, у него явно было больше. Следуя за этим удивительным мужчиной, способного принять у себя даже серийного убийцу, способного понять, что толкнуло его на преступления, если тот искренне решил измениться, искренне раскаялся в содеянном, я невольно почувствовала уважение и восхищение. Не каждому дано мужество понять отступников, далеко не каждый может принять другого таким, каков он есть на самом деле, без прикрас. Мне вдруг захотелось что-нибудь сказать, как-то выразить то, что чувствовала в данный момент. А потом увидела ее.

Женщина, стоявшая в конце переулка, прижимаясь к серой кладке дома, не могла быть живой. Мне не требовался свет, чтобы разглядеть в ее глазах холод и пустоту, не требовалось подходить ближе, чтобы ощутить ауру смерти и обреченности. Сколько уже она странствовала по миру, не в силах обрести покоя? Что удерживало ее среди живых? Мне впервые удалось увидеть духа так близко, впервые смогла различить не размытый силуэт, а человека из плоти и крови, откуда-то зная, что, кроме меня, на подобное были способны лишь Хранители. Когда-то она была весьма красива. Не стара, но и не молода, и не человек. Демоница? Нет, несмотря на то, что демоническую форму видела лишь у Даррена, я была уверена, что стоявшая напротив неупокоенная к его расе не принадлежала. Было в ней что-то звериное, нечто знакомое. Оборотень. Как она умерла? Почему не отправилась за Грань?

Пока я размышляла над ее судьбой, женщина не спускала с меня взгляда, разглядывая не менее пристально, а потом внезапно ощерилась и, опустившись на корточки, завыла. Громко, протяжно и неимоверно жутко, заставив меня невольно отступить назад, впервые за последние месяцы, почувствовав холод, коснувшийся спины, а после замереть, ощущая проснувшуюся злость. Да как она помела? Как у этой падали хватило наглости протянуть ко мне руки? Как могла возжелать моей жизненной силы? Ярость накрыла с головой, подталкивая к мертвой женщине, решившейся на немыслимое - напасть на Хранительницу.

- Чем она тебе не угодила? - раздался за спиной спокойный голос Кайллана, ни разу не вмешавшегося, когда под моим взглядом, корчась от невыносимых мук, безмолвно исчез дух.

- Она посмела напасть, - хрипло ответила, не совсем понимая, что только что произошло, и каким образом мне удалось уничтожить неупокоенную.

- А ты не подумала о том, что ее к этому подтолкнуло?

Нечто в словах мужчины заставило обернуться и внимательно вглядеться в абсолютно бесстрастное лицо, на котором невозможно было прочитать ни единой эмоции. Однако что-то подсказывало, что он не так спокоен, каким казался.

- Что вы имеете в виду?

- Она ведь не просто так ждала тебя здесь, Меллани. Что ты увидела в ее прошлом, что заставило отказать в посмертии? Она действительно настолько ужасна, что заслужила подобной участи? Чем? Лишь тем, что настолько оголодала без энергии и отчаялась обрести покой, что когда встретила ту, что может ей его дать, без раздумий взмолилась о помощи и захотела прикоснуться к своей спасительнице? Напала? Ты хоть раз видела, как нападает дух?

Наверное, я побледнела, наверное, так как не знала, способна ли теперь была на подобное проявление эмоций. Неужели это правда? Неужели я только что по-настоящему убила кого-то только за то, что ко мне попытались прикоснуться? Кайллан не лгал, я чувствовала, и от осознания этого становилось еще хуже. Отступив на шаг, растерянно посмотрела туда, где еще пару минут назад стояла женщина и вспомнила отчаянный вой. Она просила о помощи, а я... Почему-то сейчас я была уверена, что случись подобное с кем-то живым, не испытала бы такой боли, не ощутила бы этого яростного сожаления и чувства вины. Я ведь даже не подумала ее просмотреть, вместо этого гадала, что же с ней произошло. Как обычный человек. Но ведь я больше не человек, я Хранительница, та, кто должна оберегать покой мертвых, та, кто обязана была помочь этой несчастной. И именно от моей руки она погибла без права на возрождение.

- Почему ты их так боишься? - словно стараясь сделать еще больнее, спросил мужчина. - Именно ты, которой ни один дух просто не способен причинить вреда. Почему, Меллани? Ведь они полностью в твоей власти, ты держишь в руках их судьбы, неужели до сих пор не поняла? Они могут навредить другим, но тебе - никогда.

Вина. Она разъедала изнутри, заслонив все остальное. Действительно, почему испугалась? Разве чувствовала опасность? Нет. Так почему? Кайллан прав, я действительно боялась тех, кого должна была оберегать, видимо где-то внутри все еще была жива та Меллани, для которой чужда была сила, которая страшилась обретенного дара.

- Ты должна кое-что увидеть, - вдруг со злостью произнес Хранитель, взяв меня за руку и потянув за собой.

- Нет. Не хочу.

- Не вынуждай меня применять силу и тащить тебя на руках, против воли, - беспрекословным тоном отрезал мужчина, посмотрев на меня с таким выражением, что к вине добавился страх. - Ты обязана быть там.

Переулок, в который он меня привел, ничем не отличался от предыдущего, разве что привалившийся к двери одного из домов мужчина, явно выпивший больше необходимого, мог вызвать интерес. Но только не у меня.

- Смотри, Меллани, - жестко приказал Кайллан указав, к моему удивлению, не на пьяницу, а в противоположную сторону, где притаился за сваленными в кучу досками тощий подросток. - Надеюсь, теперь ты поймешь разницу между простым прикосновением и нападением.

С минуту я не замечала ничего необычного, а потом осознала, что мальчик уже давно покинул мир живых, и скорее почувствовала, чем увидела, направленный на случайного выпивалу взгляд, заставивший усомниться, а действительно ли пьян был этот мужчина. Страшный взгляд. Голодный, полной лютой злобы и желания ударить побольнее, заставить страдать. А потом перед глазами встали зеленоватые чуть светящиеся нити, исходившие от духа и тянущиеся к жертве, опутывая с ног до головы. Он пил его, черпал жизненную силу, постепенно убивая.

- Еще одна грань нашего дара, девочка, - тихо произнесли за моей спиной, прикоснувшись к плечу. - Мы не только защитники, но и судьи, палачи. Ты должна это прекратить.

Вновь убить? Нет. А если снова ошибусь, если причиню зло тому, кто этого не заслужил? Он же еще так мал, лет десять, не больше. Нет.

- Давай, Меллани, иначе это придется сделать мне.

- Нет...

Отступив, наткнулась на Кайллана, упершись спиной в его грудь, и тут же почувствовала, как сжались на талии сильные руки, удерживающие от постыдного бегства. Я не могла сделать то, о чем он просил, просто не могла, но одна мысль о том, что кто-то, пусть даже он, мог поднять руку на духа, вызывала жгучую волну ярости. Это лишь мое право. Никто не должен прикасаться к мертвым, кроме меня!

- Злишься? - его дыхание опалило ухо. - Теперь понимаешь, почему мы не вмешиваемся в дела другого Хранителя? Все, кто пришел на наши Земли и обустроился здесь, принадлежат нам, лишь нам одним. Мы несем за них ответственность, и лишь мы имеем право карать, это инстинкты, от которых никуда не деться. Но на этот раз, если ты не вмешаешься, я отступлю от правил. Он убивает моего человека, Меллани, МОЕГО человека. Решайся, девочка, или ты, или я.

Он прав, действительно прав, вот только я не могла. Или мне так только казалось? В конце концов, этот подросток мог просто обезуметь от голода и в таком случае, я постараюсь впервые отправить кого-то за Грань. Надо всего лишь просмотреть. Всего лишь...

Нет, ему больше не было места за Гранью, только не тому существу, в которого превратилась некогда светлая и чистая душа. Едва по-настоящему взглянув на этого ребенка, я ощутила черноту и грязь, сплошную тьму, жаждущую крови. Он не просто был голоден, он наслаждался страданиями других. Даже переродившись, он никогда бы не изменился и продолжил бы убивать уже в новом теле. А для таких душ исход один - уничтожение.