— Если ты поможешь мне, я избавлю тебя от боли, — Игорь врал, но не испытывал никаких угрызений совести. Помочь этой рабыне уже никто не мог, зато она вполне могла поспособствовать его побегу из Нави.

На этот раз слова мужчины попали точно в цель: девушка слабо зашевелилась и повернула к нему голову.

— Ты сможешь написать то, что я скажу? — желая развить успех, быстро спросил Игорь.

— Да, — рабыня неуверенно кивнула. — Пожалуйста, помоги мне!..

— Иди сюда, — мужчина бережно подхватил девушку на руки и заспешил к ученический спальне.

Там, в отличие от комнат учителей, дверей не было, и Игорь без труда проник в длинное узкое помещение, заставленное рядом простых односпальных кроватей.

В изголовье каждой кровати стояла небольшая тумбочка, в которой ученики хранили письменные принадлежности, а также милые сердцам подростков мелочи.

Судя по тому, что все предметы спокойно лежали на своих местах, все ученики были на занятиях.

«Что ж, хоть в чем-то повезло…»

Из воспоминаний Элизара Игорь знал, где находятся кровати его лучших друзей. Осталось решить, кому написать записку — Тое или Гану. Апеллировать к чувствам девушки мужчине показалось более удачной идеей. И он аккуратно опустил свою ношу на кровать у тумбочки и огляделся.

Взглянув на стоявшую возле кровати тумбочку, Игорь понял, что им снова повезло — на ней беспорядочно лежало несколько тетрадок, перо и огрызок карандаша.

Игнорируя неприятные ощущения, возникающие от прикосновения к живой плоти, мужчина осторожно приподнял рабыню и указал ей на письменные принадлежности.

— Пиши. Это Элизар. Моим телом завладел чужак, он лишь притворяется мной, — Игорем овладело вдохновение. — И телом Товира тоже. Я раскрыл заговор… поставь восклицательный знак. Тааак, хорошо. Пиши дальше. Вы должны мне помочь. В сундуке Товира лежит пустой ловец духа. Внедрите его в Товира и выполните ритуал призыва. Ничего не предпринимайте. Враг глубоко проник в наши ряды, и только я могу его остановить. Вы должны вытащить меня из Нави. Никому не доверяйте… восклицательный знак.

Девушка закончила писать и без сил откинулась на кровать.

— Помоги мне… ты обещал, — едва слышно попросила она.

— Эх, видишь ли… А хотя постой, — Игорю внезапно пришла в голову одна идея.

Изощренность ссылки в Навь заживо состояла в том, что если жертва страдала перед смертью, то и после нее избавления от боли не наступало.

— Я постараюсь тебе помочь. Может быть, будет больно, — предупредил Игорь.

«Если вообще поможет…»

Мужчина аккуратно переместил девушку на пол и уложил ее лицом вниз.

— Ты готова?

Рабыня не ответила.

«Что я делаю, что я делаю??..»

Игорь несколько раз глубоко вздохнул, собираясь то ли с силами, то ли с решимостью, и обрушился коленом на шею девушки.

Расчет был прост, главное было нанести точный удар. Если ударить слишком высоко, то окажется поврежден продолговатый мозг, отвечающий за центры регуляции дыхания и сердечной деятельности. А это — верная, стопроцентная смерть. В этом суть казни повешением — при переломе шеи на уровне первого шейного позвонка человек мгновенно теряет сознание, дыхание прекращается, сердцебиение останавливается. Наступает клиническая смерть, за которой неизбежно следует биологическая. Но если оборвать нервы ниже, то человек останется жив, но будет парализован. А для несчастной, страдающей рабыни это означает — никакой боли и никаких страданий после смерти.

Игорь не знал, в самом ли деле он услышал наполнивший мертвый воздух Нави сухой щелчок, или его нарисовало его воображение. Если бы у его души было сердце, оно бы сейчас, наверное, заходилось от бешеного адреналина. Мужчина опустился на пол рядом с неподвижной рабыней и поднес ладонь к ее лицу. Не ощутив дыхания, он попробовал нащупать пульс. Сперва ладонь обожгло привычным неприятным холодом от прикосновения к живой плоти, а потом он ощутил и слабое биение пульса. Жива!

Веки девушки дрогнули. Она приоткрыла глаза и еле слышно выдохнула:

— Я… я не чувствую тела. Я умерла?

— Пока нет. Но боль прекратилась?

— Да…

— Хорошо, тогда потерпи. Скоро смерть тебя освободит. Ну, насколько это вообще возможно в Нави. Но, по крайней мере, боли ты точно испытывать больше не будешь.

«Интересно, а если тело было парализовано, будет ли парализована после смерти душа?»

В любом случае, скоро ему предстит это узнать. Увидеть Тою и Гана Игорь не мог, но были велики шансы, что ненависть позволит ему увидеть Элизара. Конечно, мужчина ненавидел не самого юношу, а занявшего его тело Шикара, но этого могло хватить. По крайней мере, не мешает проверить, какая судьба ждет его записку.

Игорь устроился на полу, опершись спиной о тумбочку Тои и принялся ждать. Тело парализованной рабыни лежало с другой стороны кровати, и за свисающей почти до самого пола простыней мужчина его не видел. Времени в Нави не было, и Игорь понятия не имел, сколько пришлось ждать прежде чем комнату наполнило движение. Открывались тумбочки, перемещались тетради, появлялась и исчезала снимаемая и одеваемая одежда.

Элизара Игорь так и не увидел. То ли тот не пришел, то ли ненависти к Шикару оказалось недостаточно.

Увидев, как взлетела в воздух тетрадь с запиской, Игорь приободрился и вскочил на ноги. В голову запоздало пришла мысль, что ребята могут решить, что этой чей-то розыгрыш. Но мужчина тут же себя успокоил:

«Нет, если они найдут ловец в вещах Товира».

Оставалось надеяться, что того самого рядом в этот момент не будет.

Тетрадь несколько мгновений покачалась в воздухе, а потом невидимая рука выдрала страницу с запиской и скомкала ее. Еще миг, и смятый комочек бумаги растворился прямо в воздухе — должно быть, кто-то из живых положил его в карман.

Игорь с надеждой уставился на сундук Товира, но тот остался недвижим.

Запретив себе отчаиваться, мужчина вновь устроился на полу.

«Мало ли, может, вокруг полно народа, и они не могут лезть в чужой сундук», — попытался успокоить себя Игорь, но помогло мало.

Слишком много «если» было. А сперва идея показалась просто беспроигрышной!.. Мужчина задумался.

«Что бы я сам делала на их месте?.. Сначала мой друг говорит, что в него кто-то вселился, потом встречается с главой клана и пропадает на… А сколько времени мы провели в Нави? Половину дня? Вряд ли больше. А с утра Элизар вернулся к жизни как ни в чем не бывало, забыв обо всем, что с ним творилось, когда его тело занимала чужая душа. По словам той чокнутой некромантессы Ролдран милует тех, кто находит способ выбраться из Нави. Но наверняка он все равно допросил Элизара, чтобы убедиться, что это в самом деле ученик, а не посланная Кайраном „блудная душа“. И наверняка Тоя и Ган будут расспрашивать его о том, что произошло. Вопрос в том, что им расскажет Элизар? Они — его лучшие друзья, вряд ли он станет что-то скрывать. А что он может им рассказать? Они мыли полы в Ученической башне, потом — Бам! И Элизар оказался в Нави. Высока вероятность, что Товир велел ему помалкивать о Шикаре, чтобы избежать разоблачения. Это может навести Тою и Гана на мысль, что Элизар что-то скрывает. Но обо мне и о Дезирэ он наверняка упомянет. Что ж, будем надеяться, что всего этого в совокупности хватит, чтобы хотя бы вселить в них сомнение и заставить проверить сундук Товира. А если они найдут ловец, то это уже будет вещественное доказательство. Вопрос только, хватит ли этого, чтобы они поверили в записку и внедрили его в Товира?..»

Какое-то время спустя постельное белье на кроватях учеников пришло в движение, а потом все снова успокоилось. Игорь понял, что наступила ночь. Мужчина с надеждой уставился на сундук Товира. Сейчас самое время проверить догадку из записки!

— Спасибо, — вдруг раздался совсем рядом тихий женский голос.

Мужчина вздрогнул от неожиданности и быстро обернулся. С той стороны кровати стояла душа принесенной им рабыни.

— Мы когда-нибудь сможем покинуть Навь?