Этот сон в сочетании с недавним воспоминанием о девушке с татуировкой дракона натолкнул меня на мысль. Полностью погрузившись в размышления, я на автомате проделала все ежеутренние манипуляции, вроде умывания или причёсывания, и пришла в себя только по дороге в столовую. Оглядевшись и сообразив, где именно нахожусь, я усмехнулась и, пройдя ещё два поворота, свернула налево — в противоположную от столовой сторону. Сейчас мне, как никогда ранее, было необходимо попасть в библиотеку.

Приближаясь к храму знаний, я постепенно ускоряла шаг и, наконец, перешла на бег. Достигнув цели, ненадолго остановилась перед высокими двухстворчатыми дверями, выровняла дыхание и пригладила волосы. Первым делом, шагнув в огромное, вечно погружённое в тишину, помещение, я сделала глубокий вдох, всеми порами впитывая атмосферу спокойствия. Скорость без суеты, все мысли по местам. Я улыбнулась самой себе, закрывая дверь. Теперь можно приступать к делу.

— Элеонора, — негромко позвала я свою самую первую подругу, — где ты?

Ундина вынырнула из ближайшего прохода спустя всего секунду, как всегда, неожиданно и совершенно бесшумно.

— Лара, — обрадовалась она мне, — ты давно не появлялась.

— Работа, — воспользовалась я универсальной отмазкой, — мне нужен свод правил Корпуса, устав и мемуары первого Директора. Самые ранние версии.

Библиотекарь смерила меня задумчивым взглядом и, сделав, по всей видимости, какие-то свои выводы, кивнула.

— Если ты подержишь лестницу, мы справимся быстрее.

Лестницу я, разумеется, подержала, и уже через пятнадцать минут имела сомнительное удовольствие наблюдать прямое доказательство всех своих подозрений. Доказательство того, что почти все наши действия, совершённые с момента поступления на службу, не являлись до конца законными.

— Никому не отдавай эти книги, — попросила я Элеонору, указав на бегу на ровную стопку просмотренных мной томов, — я скоро вернусь.

— Как скажешь, дорогая, — пожала плечами библиотекарь.

До столовой я добралась быстрым шагом, постоянно осаживая себя, чтобы не перейти на бег. Вся моя команда, включая Катару, расположилась за «нашим» столом и уже заканчивала трапезу.

«Прекрасно, — отметила я про себя, — значит, будут меньше спорить»

— Лара, с добрым утром, — первым поприветствовал меня недооборотень, но я только отмахнулась.

— Все за мной, — произнесла твёрдо, насколько хватило дыхания и выдержки, — есть кое-что интересное. И важное.

Не знаю уж, насколько убедительно звучал мой призыв, но вся моя команда, как по сигналу, вскинулась, почти бегом отнесла подносы с недоеденным завтраком на мойку и последовала за мной в сторону библиотеки.

— Здравствуй, Элеонора, — прозвучал нестройный хор голосов, и ундина кивнула, кивая на стопку книг, оставленных мной на углу стола.

Я снова уселась на стул и принялась листать ветхие фолианты. Пусть даже это и были копии, оригиналы которых хранились в архиве, они были достаточно древними. Ещё несколько лет, и копии придётся снимать уже с них. Мысленно я проклинала себя за то, что не придумала ничего, что можно было бы использовать в качестве закладок — это заметно ускорило бы процесс. Дойдя до нужного места в одной книге, я откладывала её в сторону и переходила к другой, пока моя команда наблюдала за мной с одинаковым недоумением на лицах.

— Есть, — выдохнула с облегчением, когда последняя книга легла на стол, раскрытая на нужном месте, — а теперь, прежде чем мы начнём, скажите: все помнят Эрфурт?

Моя команда разом закаменела лицами. Нэйт кивнул, остальные повернулись в сторону Катары.

— Она с нами, — бросил наш командир и тоже повернулся к подруге, — я тебе потом расскажу, ладно?

Суккуб неуверенно кивнула. Все немного расслабились и сосредоточили внимание на книгах.

— Нас отправили в Эрфурт для того, чтобы мы ликвидировали причину магического всплеска, превышающего допустимый уровень. Не для того, чтобы мы разобрались в проблеме. Не для того, чтобы не допустить повторение инцидента. Для ликвидации. Всё.

— К чему ты ведёшь? — нахмурился мой киаму.

Я пододвинула к себе устав корпуса. Самый старый из тех, что удалось найти в местной библиотеке. Позже он несколько раз менялся и до наших дней дошёл в сильно видоизменённом состоянии.

— К тому, что раньше всё было намного сложнее. На место, вызывавшее подозрение, как и сейчас, отправлялась команда, но вовсе не для того, чтобы уничтожить нарушителя правила секретности. На месте проводилась проверка. Опрашивался виновный, если им являлось разумное существо. Проводилось всестороннее расследование причин, повлекших за собой нарушение. После этого команда отправлялась к действующему Директору, чьей обязанностью являлось принятие решения по делу. И далеко не во всех случаях нарушителю выносился смертный приговор.

Я отодвинула устав и потянулась к мемуарам первого Директора. Моя команда, с постепенно проступающим на лицах пониманием, расселась вокруг меня. Я указала им на соответствующие пункты устава, говорящие в пользу моей теории. Тина углубилась в чтение, остальные продолжали в упор смотреть на меня.

— В мемуарах первого Директора упоминаются случаи, когда новые воины появлялись буквально из пустоты. Поскольку его рукопись не является автобиографией в общепринятом смысле — это, скорее, личный дневник, из каких-то соображений изданный уже после смерти Директора — многие моменты в нём не освещаются. Он явно не планировал, что позже его мысли станут достоянием общественности, а значит, не считал нужным подробно раскрывать все свои умозаключения. Взгляните, — я развернула книгу, чтобы остальные имели возможность ознакомиться с тем, что привлекло моё внимание, — здесь он пишет: «Эта новая девочка, Лилит, кажется, прижилась в Цитадели. Её место пока не определено точно, но я надеюсь, что она сможет направить свои силы в нужное русло и избежать прежних разрушений».

— Она могла попросить убежища, — с сомнением в голосе произнесла Катара, — такое практиковалось. И изначально Цитадель и являлась местом, где магические существа прятались от людей.

— Тогда другой момент, — кивнула, готовая к возражениям, и перелистнула сразу несколько страниц, — «Яцек оказался многообещающим юношей. Когда его только привели, он боялся всего и прежде всего — себя. Но его магический резерв поражает! Пока неизвестно, к какой расе он принадлежит, но колдует он превосходно. Может быть, Регис был прав, и среди людей снова начали рождаться маги». Если пройтись по всем мемуарам первого директора, может создаться ощущение, что тридцать-сорок процентов первых воинов Корпуса составляли именно такие нарушители, принятые в Цитадель.

— Это как с Элизой, только его взяли в Корпус! — воскликнула Тина с таким энтузиазмом, будто только что нашла последний кусочек трудного паззла, — но почему сейчас всё изменилось?

— А теперь самое вкусное, — усмехнулась я, — во всех версиях устава, начиная, естественно, с самого первого, сохраняется процедура проведения расследования. Кроме последней редакции, введённой в эксплуатацию… та-дам! После вступления в должность последнего Директора, знакомого нам всем. Он отменил процедуру расследования, оставив только пункт с ликвидацией, а так же лишил Цитадель статуса убежища. Неофициально, конечно, но тогда пункты нового устава противоречили бы друг другу: либо защита и убежище, либо ликвидация и закрытое учреждение. И я пока не могу понять, просто ли он облегчил себе работу, или за этими изменениями стоит нечто большее.

Я обвела победоносным взглядом свою команду, но они, похоже, моего воодушевления не разделяли. Нэйт, сохраняя на лице выражение полной обречённости, смешанной с осознанием собственной непроходимой тупости, распустил хвост и запустил пальцы обеих рук в свои потрясающие длинные медно-рыжие волосы.

— Но это же так просто. Почему это никому не приходило в голову? — пробормотал он в пустоту.

— Потому что жители скрытых земель до ужаса консервативны, что сослужило им плохую службу. Они отгородились от людей не только барьерами. Они отгородились страхом, и это мешало им двигаться дальше в развитии. Пока люди, уверенные в своей полной безопасности, продвигали технологии, отправляли ракеты в космос и изобретали лекарство от всех болезней, магические существа тряслись от страха, боясь совершить что-то, что выдаст их местоположение. И если мы обнародуем эти материалы, грамотно обоснуем и подадим общественности, то магические существа по всему миру, такие, как Элиза, получат право на жизнь…