— Кевин, — крикнул король, и высокая сухопарая фигура дворецкого мгновенно возникла в дверном проёме, — позови мою жену. Скажи, что только она сможет справиться с возникшей проблемой.

— Сию секунду, мессир, — дворецкий склонился в поклоне и мгновенно исчез.

И снова потянулись минуты ожидания. Я прикрыла глаза и заставила себя снова начать дышать. Кажется, король о чём-то спрашивал, и я слышала голос Хирда, но все звуки доносились до меня, будто издалека, а я вся сосредоточилась на ударах сердца. Не своего. Нэйта. Его сердце колотилось так быстро и так сильно, что я испугалась, что оно выскочит. А может, это мне только казалось, и на самом деле я прислушивалась к собственному пульсу. В ушах зашумело, и я пришла в себя только когда мой киаму несильно потряс меня за плечи.

Я огляделась, всё ещё ощущая себя не до конца здесь. На меня внимательнейшим образом смотрела величественная женщина. Она не была высокой, но её идеальная осанка и манера держать себя придавали ей незримых два или три дюйма росту. Длинное серебристое платье в пол, убранные в причёску светло-голубые, как и у Тины, волосы и такого же цвета глаза.

— Ваше высочество, — поприветствовала я королеву, присев в реверансе, — прошу простить мою секундную слабость.

Взгляд женщины, холоднее арктического льда, смягчился, и она подбородком указала на пустующее кресло возле стола с шахматной доской.

— Присядь, дитя, — произнесла она глубоким грудным голосом, и я не посмела перечить.

Поддерживаемая Нэйтом, я пересекла малую гостиную и, опустившись в кресло, откинулась на спинку. Я потратила за сегодня слишком много сил, пусть и не замечала этого, вдохновлённая новой встречей с волшебным миром, и теперь меня клонило в сон. Шурша шёлковым платьем, королева подошла ко мне и приподняла мою голову за подбородок. Взгляд её стал таким же изучающим, как взгляд её мужа некоторое время назад. Но если король смотрел поверхностно, прощупывая верхний слой и ауру, то королева будто заглянула мне в самую душу и теперь просматривала всё, что могло её заинтересовать, перебирала моё существо по метафизическим кирпичикам, а потом с чисто женской аккуратностью возвращала всё на свои места и продолжала осмотр. К концу этой изощрённой пытки я уже не чувствовала своего тела, замерев в неудобной позе и не смея отвести взгляд или хотя бы просто прикрыть глаза. Когда я уже была близка к тому, чтобы упасть в обморок, королева с тяжёлым вздохом отстранилась и покачала головой.

— Боюсь, я ничем не смогу тебе помочь, дитя, — произнесла она, и сочувствие в её голосе казалось неподдельным, — трудно сшить разорванное, если большая часть потеряна.

Я ничего не поняла из её слов, кроме того, что я продолжу умирать и мне ничем нельзя помочь. На меня накатила волна безразличия, я отвела взгляд и посмотрела на доску. Потом протянула руку и одним ходом поставила мат белому королю. После чего всё-таки потеряла сознание.

Я пришла в себя уже в изоляторе Корпуса. Сперва я ужаснулась, потому что это было жутко непрофессионально — упасть в обморок на глазах у коронованных особ. Но потом немного подумала и успокоилась — мой диагноз был серьёзным, так что некоторые слабости были простительны. Я повернула голову и увидела Нэйта. Как и в прошлый раз, он спал на стуле возле моей кровати.

— Нэйт, — позвала шёпотом, чтобы обозначить своё пробуждение, но не разбудить его, если окажется, что он спит.

Он открыл глаза и посмотрел на меня.

— Я испугался, — внезапно произнёс он, — не надо было тебя вытаскивать с нами.

— А как бы мы иначе определили, могут ли родители Тины излечить меня или нет? — резонно заметила я, — Плюс ко всему, это было очень интересно. Я никогда раньше не видела настоящего короля. Да и королеву тоже, если подумать.

Мой киаму вымученно улыбнулся, и я взяла его за руку. Он откинулся на спинку стула и снова прикрыл глаза, неожиданно сильно сжав мою ладонь в ответ. Будто это не я постепенно уходила за Врата, а он стремительно падал в Бездну, и я была тем единственным, что могло удержать его здесь.

— Всё будет хорошо, — необдуманно пообещала я, — мы что-нибудь придумаем.

Он неожиданно горько рассмеялся, и посмотрел на меня с вымученной улыбкой.

— Тебе не приходило в голову, что это я должен сейчас утешать тебя и говорить, что всё будет хорошо?

— Меньше, чем через два месяца я лягу в землю, а тебе ещё жить и жить, — ответила я, продолжая держать его за руку, — не хочу, чтобы ты терзался этим. Пообещай, что, когда всё закончится, ты отпустишь меня и продолжишь жить дальше.

— Не буду, — ответил он, не задумавшись не на секунду, но, будто испугавшись своих слов, попытался свести всё к шутке, — скорбные лица товарищей по команде не дадут мне об этом забыть.

Шутка получилась не только мрачной, но ещё и до крайности неудачной, и мы оба замолчали, не зная, что сказать. Я формулировала в голове мысль, но потеряла её, когда в стекло, отделявшее моё временное пристанище, постучали, а потом, когда хрусталь временно потерял свою непроницаемость и сменился стеной дрожащего от напряжения воздуха, в палату неспешно вошёл Директор. Всё те же рога на голове, всё те же тёмные очки, скрывающие от окружающих адское пламя в глазах. Он не изменился ни на йоту с нашей последней встречи.

— Лара, — поприветствовал меня демон и продолжил, обращаясь исключительно к моему киаму, — Нэйт. Оторвись на секунду от своей подопечной, мне нужно поговорить с тобой.

— У меня нет секретов от Лары, — ответил Нэйт чуть более резко, чем позволяли приличия, — говорите здесь.

Директор окинул меня взглядом, решая, очевидно, будет ли моё присутствие при разговоре уместным, и, видимо, решил, что ничего страшного не произойдёт, если я стану невольным слушателем.

— Хорошо, — кивнул он, — тем более, что это касается и её тоже.

Нэйт нахмурился.

— Поскольку, — продолжил Директор, не заметив выражения лица моего командира, — Лара скоро оставит нас, а быть полноценным членом команды не может уже сейчас, я предлагаю тебе, — слово «предлагаю» он произнёс с едва заметной угрозой, подразумевая, что это не предложение вовсе, а прямой приказ, — отправить её домой, чтобы она смогла провести оставшееся время со своей семьёй. Память ей, так уж и быть, стирать не будут — в данном случае это не имеет смысла.

Нэйт в мгновение ока побледнел и процедил сквозь плотно сжатые зубы, глядя на своего начальника с откровенной ненавистью:

— Что бы ни случилось, Лара была и остаётся членом моей команды. Под мою ответственность. Вы обещали.

— Она бесполезна.

— Она спасла мне жизнь, — сорвался Нэйт, — неизвестно, где бы я сейчас был, если бы Лара тогда не оказалась рядом! И я сделаю всё, чтобы вернуть этот долг, чего бы мне это ни стоило.

Оба демона — чистокровный и полукровный — застыли, сверля друг друга взглядами. И если эмоций Директора я не могла прочитать из-за очков, то в глазах моего киаму пылала ярость столь сильная, что если бы её можно было превратить в оружие, то его мощность по силе и масштабу воздействия была бы сравнима с атомной бомбой. Директор, как и два года назад, сдался первым.

— Под твою ответственность, — повторил он зачем-то, а после снова прошёл сквозь выпустившее его стекло и оставил нас одних.

И только тогда я смогла начать опять дышать и чувствовать собственное тело. Колкие мурашки пробежали по затёкшей руке — мы с Нэйтом так сильно сжали ладони друг друга, что костяшки пальцев побелели. Я с сожалением отпустила руку своего киаму и принялась разминать затёкшую конечность.

— Он говорил обо мне так, будто я неодушевлённый предмет, — проговорила я и сама удивилась тому, как отстранённо и в высшей степени безучастно прозвучал мой голос.

По логике, я должна была возмущаться подобному отношению, но, видимо, вместе с жизненными силами я начала терять и эмоции.