— Ну что ты капризничаешь, как маленький? — рассердилась Аня. — Я понимаю, что тебе обрыдло взаперти сидеть целыми днями, но мы же договорились, разве нет? А человечно заставлять женщину жить там, где все мужчины — такие красавцы? Это как поселить ее на складе косметики и разрешить пользоваться только одной маркой помады. А женщины?!

— А что женщины? — Вася сделал вид, что не расслышал ее слова о красивых мужчинах. — С каких пор тебя потянуло на женщин?

— Не прикидывайся дураком. У вас там такие женщины, что я рядом с ними чувствую себя жабой. Несмотря на то, что у них шерстяные уши. Солнышко, потерпи. Ну я же тебе говорила, не могу я вот так бросить все и исчезнуть. Раньше

— запросто. А сейчас у меня хороший командир, не могу я его так подставить. Еще четыре месяца — и все. В декрет. Сделаю вид, что еду к маме во Владивосток. А на самом деле поедем к твоей маме.

— Она мне весь мозг кофейной ложечкой съела, когда в последний раз у нее были, — пожаловался Вася. — «Когда уже надолго приедете?»

— Ну так и скажи ей, когда. Хочешь, можем к ней в эти выходные смотаться. Приедем в санаторий рано утром, трансформируешься, пока никто не видит, поднимешь меня на сосну. Ну и там лётом. А вообще мне нравится, конечно. Сначала тебя бросила и двадцать шесть лет не вспоминала, а теперь вдруг какие- то претензии.

— Я ей уже сказал, что во дворце мы жить не будем, так что не волнуйся.

— Да она где угодно достанет. Кстати, я тебя кое о чем спросить хотела. Когда выходила, видела на парадной объявление. Кошка пропала. Ничего не хочешь мне сказать? Молчишь? Ты же обещал! Ну как тебе не стыдно?!

— Анечка, ну прости, — сконфуженно забормотал Вася. — Сам не знаю, как так вышло. Честное слово, больше не буду. Ну я же дракон, что делать?

— А если наш ребенок зверюшку захочет завести, ты ее тоже сожрешь?

— С нашим ребенком мы будем жить там, где у меня не будет необходимости жрать домашних животных. Пойду в лес и поймаю суслика. И никто не увидит.

— Чтобы это было в последний раз, учти! Я же не бросаюсь на молодых красивых мужиков.

— Тебе ни к чему, — фыркнул Вася. — У тебя свой молодой красивый мужик дома.

— Только ночью. А днем — капризная рептилия, которая не в состоянии справиться со своими инстинктами.

— Кажется, под дверью кто-то мяукает…

— Я тебе дам, зараза зеленая!

— Жду с нетерпением, дорогая. Может, не поедем в ресторан? Может, как только — так сразу и дашь?

— Вася!

— Прости, котлеты подгорают.

— Из кошки?

— Капустные. Все, целую. Приходи побыстрее, я соскучился.

Аня бросила телефон в сумку и откинулась на спинку шезлонга, продолжая улыбаться. Бабушка Матрена Евграфовна появилась откуда-то из заката, в своем любимом лиловом платье и с вечной пахитоской.

— Бабуль, ты бы хоть встала так, чтобы на меня не несло, — проворчала Аня. — Я ж все-таки в положении.

— Ну что, Анька, наконец-то ты счастлива?

— Да, бабуль. Как ни странно.

— А что тут странного? — удивилась бабушка. — Он именно такой, о каком ты мечтала. Ты любишь, тебя любят, у вас будет ребенок. Разве не это счастье?

— Ребенок, да. На четверть дракон, на четверть эльф.

— Ну и что? Главное, чтобы здоровенький был.

— Знаешь, бабуль, я до сих пор поверить не могу. Все как в сказке. Вот только… — Аня тяжело вздохнула.

— Что тебя мучает, мой хороший?

— Я смирилась с тем, что изначально он моя фантазия. Все-таки мечта стала реальностью. Но эта зараза сделала его бессмертным и вечно молодым. Уже сейчас он на вид моложе меня. А дальше? Время быстро идет. Сначала будет выглядеть как мой сын. Потом как внук. Нет, я не думаю, что он меня бросит и променяет на молоденькую. Но ему придется терпеть рядом старую бабку. Пока я не умру.

— Посмотри на это с другой стороны. Ты будешь старой бабкой, но у тебя будет молодой красивый муж. Даже если он не будет уже с тобой спать, все равно — эстетически приятно. Лысый пузатый дед рядом — это обидное напоминание о собственном возрасте. Ты хотя бы от этого будешь избавлена.

— Бабуль, я ведь серьезно, а ты смеешься.

— Нет, Анютка, не смеюсь, — бабушка спрятала окурок под камень. — Когда любишь, всегда приходится с чем-то мириться. Ведь ты же терпишь три четверти суток толстую зеленую ящерицу?

— Да, — улыбнулась Аня. — И мне как-то все равно, что он толстая зеленая ящерица. Ведь я же знаю, что это все равно он. Тот, кого я люблю. Тот, о ком мечтала. Как бы он ни выглядел.

— Так вот и ответ на твой вопрос. И он потерпит тебя старую. Потому что любит.

— А если разлюбит?

— А разве кто-то от этого застрахован? Наслаждайся тем, что есть. Днем общением, ночью — близостью. Просто цени каждый момент.

— Все-таки иногда мне хочется побыть одной.

— Но ведь ты все равно думаешь о нем, разве нет? Ну ладно, Аннушка, мне пора. Береги моего правнука.

— Бабуль, подожди! — спохватилась Аня, когда сквозь бабушку уже можно было читать газету. — Я тебе хотела сказать. Ты в одном ошиблась. Не обо всех я буду жалеть в старости. О тех, с кем не… Ну, ты поняла. Точно не обо всех.

— Ну и отлично, — подмигнула бабушка, тая в воздухе, — и нечего жалеть о всякой дряни.