– Мда… они, видно, не лучше этих засранцев, – сказала она.

Только когда те удалились, несколько парней подбежали к безмолвно лежащему Власу и понесли его, полностью подняв, стоять он не сможет еще дня два. Тут же вспыхнули бурные, эмоциональные разговоры, возгласы и споры, толпа резко пробудилась из спящего состояния.

– Похоже, они уже давно с ним цапаются, поэтому атмосфера так быстро накалилась, – подметил Арти. – хех, а они продумали нападение и дрались так, чтобы камеры не заметили их за толпой.

– Я думаю, пора идти переодеваться, пока всю толпу не призвали к разбирательствам, – с долей страха проговорил торопливо Зверь.

– Да, ты прав, – подтвердил Артед.

– Что ж ребят, тогда, во сколько собираемся в центре сегодня? – Спросил Като, будто ничего не произошло, хотя ему было абсолютно наплевать на это предложение Анны.

– Давайте в беседе, потом лучше спишемся на этот счёт, – не торопясь, проговорила молчаливая, полусонная Фрола.

– Давайте, – повторили хором остальные.

Обнявшись, парочки разошлись по своим секторам. Като, как и был должен, стоял у склада, принимая поношенную амуницию. Затем её нужно было отнести в прачечную. Благо, все сегодня сдали форму быстро, ведь, как часто бывает, человек не особо волнуется о других, посторонних лицах, время которых, явно, менее важно, чем свои личные цели. Каткема очень хорошо знал об этом и его знакомых “не эгоистов” мог пересчитать по пальцам.

В три часа Като полностью освободился и направился в свою квартиру. Жил он со своими родителями в пятнадцати минутах ходьбы от академии, их район был спальным, но, в свою очередь, находился недалеко от центра, поэтому новая квартира влетела в копеечку отцу Каткемы. Всё-таки каждый хочет после тяжелого рабочего дня избавиться от дневной суеты и шума. Эта тяга преследовала и Каткему всю жизнь, все его постоянно напрягало и нервировало. “Когда же будет мне покой?” – спрашивал он себя постоянно, мечтая о какой-нибудь тихой, размеренной жизни. Като мечтал о собственной небольшой забегаловке прямо у океана, чтобы радовать посетителей охладительными напитками и морепродуктами, найти себе там жену, завести детей, заниматься серфингом. Очень наивно для восемнадцатилетнего парня, но если всю жизнь видеть вокруг себя только каменные джунгли и слышать шум автомобилей, то, возможно, появится желание найти местечко, где можно обрести гармонию. Като знал, что все его знакомые назовут такую жизнь скукой смертной, но что поделать, видимо у молодого парня было сознание уставшего от жизни старика.

Каткема шёл быстро и стремительно, погрузившись в свои раздумья. Когда он выходил из своего мира и осматривался вокруг, перед ним вырисовывалась следующая картина: бетонные многоэтажки с большими стеклянными панелями были усеяны по всему центру на расстоянии пяти, десяти метров друг от друга, эти небоскребы царапали небеса своими крышами и прятали за своим фасадом тысячи офисов. Перед Като всплывали толпы народу, торопливо движущихся куда-то по своим делам, среди которых также частенько всплывали каски полицейских, патрулирующих район. Все в бешеном темпе спешили, суетились, рабочая атмосфера кипела, большой городской центр задавал ритм, при котором на отдых не было времени. Более того, по дорогам неслись в разные стороны автомобили, от которых производился очень неприятный шум. Он создавался из-за охлаждения перегретых статических батарей, которые пришли на замену топливу и сыграли большую роль в сохранении окружающей среды. Такие батареи очень сильно накалялись, и шумная система обдува пыталась справиться с перегревом. Над головами прохожих постоянно пролетали сканирующие дроны, которые за несколько секунд по приватизированным кодам для каждого гражданина считывали информацию и устанавливали личности. Будто камер, висящих на каждом углу зданий и на всех светофорах, не хватало.

Также над бульварами, в районе десяти метров над землей, пролетали средства воздушного транспорта “СБТ”. Их называли в простонародии вагонетки или коробки, они представляли сами собой квадратные низкие металлические контейнеры, в которых было невозможно даже встать полный рост. По углам этой коробки устанавливались четыре плазма-турбины, по принципу работы схожие с реактивными двигателями, но гораздо меньшей мощностью. Такие турбины, скорее всего, не выдержали бы коробку, вытянутую вверх по толщине, так что подобная техника нуждалась в доработке, а пока служащим оставалась лишь, сидя в плотной тесноте, любоваться перенаселенным, шумным городом из иллюминаторов.

Здесь, в деловой части полиса, нельзя было встретить уличных танцоров, музыкантов, фокусников и просто большие шумные компании, выходя за её границы, такие встречаются, но редко. В Толлосусе не положено заниматься чем-либо, не приносящим пользу непосредственно самому городу. Если все же остаются смышленые индивиды, которые слишком большие деньги зарабатывают, занимаясь черным предпринимательством, то скоро они остаются, в лучшем случае, ни с чем, а в худшем их отправляют за город работать на химическом предприятии, шахте или свалке. Городские структуры подгибали под себя все легальные рынки и сферы бизнеса, но полностью запрещать торговлю, в основном крупных корпораций, они не могли, так как вызвали бы слишком сильные волнения у народа. Однако скоро вся рыночная экономика, давшая большой толчок развитию города в начале его существования, неминуемо превратится в командную. Поэтому те, кто ставят мелкие лавочки, раскрывают палатки или даже просто разворачивают ковёр с товаром, будь это даже детские игрушки с парфюмами, держат ухо востро и глазами видят лучше камер. В основном, торгашей можно встретить на старых станциях метро и в глухих местечках, где камеры и дроны их не обнаружат. Поговаривали, что в городе уже есть сеть подземных рынков и что там течет иная жизнь, намного свободнее, но в это мало кто верил.

Като быстро дошёл до своего райончика. Здесь, в основном, его окружали уже не стеклянно-бетонные высотки, а простенькие серые пятиэтажки. Выглядели они чистенько, строго и аккуратно, были покрыты бежевыми крупными панелями для дополнительного утепления. Этот дистрикт находился на крутых холмах, поэтому дома, окружённые скамейками и детскими площадками, напоминали огромные ступеньки с высоты птичьего полета. Так что, находясь на крыше одного дома, можно было поздороваться с жильцами из соседнего, живущими на втором этаже. Из-за этих бесконечных скатов и подъемов езда на авто была очень неудобной и опасной, поэтому управление жилыми районами города Толлосус решило заменить дороги, на узкие пешеходные дорожки и аллейки, тем самым избавив уставших работяг от гула машин по вечерам и освободив достаточно нового места для строительства. А парковка находилась в специально отведенных местах на въезде в район, проходящих вокруг всей границы дистрикта, и до них могли запросто добраться жильцы. Поэтому такое решение не доставляло больших неудобств. Да никто бы и не пискнул, если бы они были, против городских структур идти крайне рискованно и неразумно. А за машинами ежедневно следили камеры, так что у жильцов не было страха.

Среди тихих жилых домов Като сразу находил облегчение после раздражающего шума рекламных щитов. Вокруг было очень много растительности: высокие тополя мерились высотой с домами и своей большущей тенью закрывали прохожих от яркого солнца в безоблачные дни, Чешуа проходил также и по тенистым аллеям, закрытых густыми кронами берез, где на скамейках сидели пожилые пенсионеры. Като со всеми любезно здоровался, а те, кормя хлебными крошками голубей, желали в ответ доброго здравия и счастья. Затем Каткема услышал смех детишек, играющих в прятки, а после резкий плач. Один мальчуган споткнулся и разбил себе колено, Чешуа не мог пройти мимо, помог ему встать и подарил “исцеляющую ссадины” барбарисовую конфетку. Ребенок с большими глазенками даже немного прослезился от доброты молодого человека, пока другая малышня ухахатывалась над неуклюжим падением. Почувствовав искреннюю радость, курсант с улыбкой пошел дальше.