— О чем задумалась моя жена?

— После официальной части и обеда с Советом покажешь мне свой браслет?

— Это все, что желает моя супруга?

— А можно об остальном пока вслух не будем? Я еще не определилась с остальными желаниями. Но одно твое выполнить смогу прямо сейчас, — я потянулась для поцелуя. — А может, ну его, этот обед?

— Увы, обед прогулять мы не можем. Но остальные дела потерпят, по меньшей мере, до завтра. Эта ночь наша и только наша. И пусть весь мир подождет.

И мир ждал. Целых два дня. Робер устроил нам выходные, загрузив работой всех, до кого дотянулся накануне свадьбы.

Но утром третьего…

Сообщение, что советник привел волчат раньше оговоренного срока, застало меня врасплох. Хорошо, что кроме меня никто не имеет права распоряжаться ошейниками. Надеть их только в моем присутствии и по моему прямому распоряжению или я лично.

— Робер, сообщи альфе, что советник приволок волчат на расправу. У того час. Я тяну время. Надену ошейники, не найду потом повода их снять. Ты знаешь, как я не хочу этого делать. Поторопись. Я к ним.

Сказать, что я была зла — это разговор ни о чем. Пока спускалась к камерам, я накрутила себя до состояния бешенства. Как, ну как мог взрослый мужик так подставить детей. Он плохо меня слышал? Теперь я обязана нацепить им ошейники сразу, как только войду в комнату. Нет, могу еще заставить надеть их на волчат самого советника Тогнара. Его накажу. Но чем волчата провинились, что их наставник идиот. Альфа тоже хорош. Нет, чтобы поскорее решить вопрос. Ведь прямо сказала, сначала договариваемся, потом пусть приходят. Что делать? Как тянуть время? Когда вошла, изображать стерву-госпожу даже не пришлось. Только бы разум не отключился.

— Ты исполнил мое поручение, раб? Теперь я получу сильных рабов? Принесите мне ошейники. — Стражник вышел. — Этих троих пока в соседнюю клетку. Я не тороплюсь. Успею наиграться. Оставьте нас. Хочу наградить раба за верную службу.

Молодняк вывели. Принесенные ошейники повесила пока на решетку. Подошла к стоящему на коленях передо мной советнику. Все краски покинули его лицо. Игры для него закончились. Он, наивный полагал, что раб о чем-то может договориться с креей. А я молчала, ждала, что он признает меня своей истинной. Как утопающий цепляется за соломинку, так и я хотела сказать, что мужем креи не может быть раб и снять ошейник, подарив свободу щенкам в качестве свадебного подарка. Дракон признал сразу и его поведение резко изменилось. Я искала эти изменения в оборотне, как наркоман дозу во время ломки. Волк замер в позе обреченности. Молчание слишком затянулось.

— Ты, идиот, Тогнар, какого черта ты не выполнил наши договоренности. Я не могу не выполнить свою угрозу и не застегнуть ошейники. А рабов я не вымениваю. Ты хоть это понимаешь? Своей выходкой ты поставил под удар и себя, и меня, и этих детей. В первую очередь детей! Ты не пробовал на себе действие ошейника? Я тоже. Но, поверь на слово, я видела тех, кого ломали. Даже потеряв сознание, они выли от боли. Этого хочешь для своих щенков? И для девчонки тоже? Но я обещала награду. Торгуйся. — Неожиданно для себя я нашла лазейку. Отошла и села в кресло.

— Я виноват, госпожа. Я выполнил Ваш приказ вернуться, нарушив при этом обещание, данное альфе. Он готов к обмену, но отказался озвучить вариант, который предложил ему я. Я не могу допустить, чтобы вместо меня страдали другие волки, их родные. Я одиночка.

— О тебе вообще речи не идет. Ошейник ты надел сам. Тебя я вообще менять не собиралась. Только молодняк. Только они пока без ошейников.

— Я знаю Вашу проблему с накопителями.

— Это может стать проблемой всего мира Лиор, но продолжай дальше.

— Часть накопителей мы могли бы заполнить энергией источника.

— Я думала об этом, волки не пойдут на сделку. Добровольное расточительство приведет к ослаблению источника, и к ослаблению силы оборотней. А потом к вырождению кланов в принципе.

— Отпустите сына альфы и его истинную. Я подчинюсь приказу. Прямому приказу Госпожи. Мой сын будет заложником этого.

— Твой сын знает о таком решении?

— Это его предложение, я не могу распоряжаться его судьбой. Он мне сын приемный. Они с сестрой потеряли родителей шесть лет назад. Он хочет защитить сестру. Считает, что выдержит ради нее все.

— Сестра в курсе?

— Нет, она не согласится на такую жертву.

— Ты меня убедил, волк. И только потому, что от накопителей зависит жизнь и вашего клана тоже. Не сможем удержать купол, быть большой беде. А для его подпитки нужны полные накопители. Стража! Приведите детей. — Вошли. Девочка жмется к паре. Похож на своего отца, альфа, сын альфы. Пока жив, не даст нацепить на нее ошейник. Ллиррия бы надела на него, а он уже на нее. Или не надел бы, умер бы от боли у нее на глазах, но не надел. — Этих двоих передайте в клан, их жизни выкуплены. Уведите.

— Благодарю, госпожа.

— Я не позволяла тебе говорить. Надень ошейник на сына. Или ты надеялся, что в заложниках будет сидеть свободный волк? Сильный альфа, который при первой возможности перегрызет глотку тебе, а потом покончит с собой? Я угадала? Ошейник возьми! Это приказ. — Боль скрутила оборотня, но ошейник он не взял. Не смог, упал, но не взял. — Теперь понял, на что подписал себя и сына? Возьми ошейник, иначе наш договор не имеет силы. Подай мне. Сама все сделаю. — Взяла ошейник из его руки. Медленно пошла в сторону мальчишки. Где же Робер? Что там с альфой? Или альфа так обрадовался сыну, что оставил советника выкручиваться самого из каши, которую заварил, не подчинившись его распоряжению? Как странно на меня смотрит этот мальчишка. И в глазах не страх и обреченность, а больше похоже на удивление, как у дракона. Что? Как у дракона? Это что, я его истинная? Его???? Этого ребенка? Мама, роди меня обратно.

— Я согласен быть вашим рабом, моя госпожа. — Бухнулся на колени.

— Сдурел? — отдернула я руку с ошейником. — Сам-то понимаешь, на что подписываешься?

— Нет, но это не важно. Так решил мой волк.

— Так, вижу, вам надо поговорить. С ошейником решу позднее. Постарайтесь пока не убивать друг друга, та парочка пока еще под присмотром стражи. А ошейники у меня в руке. Успею надеть им, пока альфа не пришел с другим предложением. — Вышла за дверь. Мне тоже нужно успокоиться. Пять вдохов. Ничего, поговорят, полезно. Вспыльчивые волки, но возможность исковеркать судьбу двух других притормозит кардинальные разборки. Так, стоп! Ключевое слово Волки. Они ж могут сейчас обернуться. Советнику делать этого никак нельзя. Срочно возвращаюсь. Вовремя.

— Брек! Разошлись. Драки мне тут еще не хватало. Объясниться времени хватило?

— Да, госпожа, — импульс боли бросил советника на колени. Все верно, я не давала приказа подниматься с колен и говорить, а сама спровоцировала ситуацию.

— Говорить разрешаю. Сначала ты, раб.

— Торер отказался меня убивать. Сказал, что нашел другое решение.

— Все?

— Да, — по сути, не соврал, но не договорил, перефразировал. — Остальное не относится к спору.

— Есть что-то еще, что я должна знать?

— Нет, госпожа, это не мое дело. — Говорить не хочет. Боится, что злобная рабовладелица поиздевается над чувствами ребенка, с которыми тот не в силах совладать, или сын ему ничего не сказал?

Я прошла и встала так, чтобы быть спиной к советнику.

— Скажи, раб, что написано на моей спине?

— Вы решили поиздеваться? Какие надписи?

— А я уж думала, что там руна, обозначающая глупость и наивность. Разве нет? Правду.

— На спине нет ни надписей, ни рисунков. — Говорит сквозь зубы, бесится, что вынужден подчиниться приказу. Я повернулась спиной к мальчишке.

— А ты, Торер, тоже не скажешь мне, что увидел?

— Красивая тату, я таких не видел прежде. — Я все еще надеялась, что мой истинный не Торер. Зря. Позвала стражу. Прошла и села в кресло, приготовленное для меня.

— Снимите с этого веревки. — Кивнула страже на Торера. — Найдите, на что они могут присесть и оставьте нас.