«Опрос ВВС показывает, что 80 % [английских] избирателей не доверяют политикам»;
«Канадцы все больше разочаровываются во всех политиках»;
«Последний опрос общественного мнения показывает, что 88 % японцев недовольны политиками»;
«Недоверие американцев к политикам и лидерам бизнеса приобрело масштабы эпидемии»;
«Британцы доверяют политиками меньше, чем продавцам машин».
Впрочем, американские политики могут найти некоторое утешение в том, что им доверяют больше, чем продавцам машин. Опрос отвел членам Палаты представителей предпоследнее место – непосредственно перед автодилерами. Однако спустя год рейтинг одобрения Конгресса упал до жалких 14 %, т. е. стал даже ниже, чем у президента Джорджа Буша-мл., имевшего наименьший рейтинг среди всех американских президентов после Второй мировой войны[2].
Летом 2008 г. 86 % китайских граждан из числа опрошенных Фондом Пью заявили, что вполне удовлетворены тем, в каком направлении движется их страна. В то же самое время 80 % американцев считали, что их страна движется в неверном направлении[3]. Как могло получиться, что так много людей при жестком диктаторском режиме удовлетворено курсом своей страны, а почти столько же в «старейшей демократии мира» им недовольно? Выходит, вознесенная на пьедестал демократическая политическая система Америки не отвечает ожиданиям ее граждан.
В этом отношении США не одиноки. За последние 50 лет «уверенность в том, что политики прислушиваются к мнению народа», ослабела в Австрии, Франции, Германии, Швеции и США, опустившись к концу 1990-х годов на уровень между 20 и 30 %. Степень доверия политикам и правительствам продемонстрировала единообразно отрицательную динамику во всех высокоразвитых демократиях за исключением Нидерландов[4]. С другой стороны, люди по-прежнему гордятся своими странами и убеждены, что демократия – лучшая форма правления[5]. Следовательно, граждане питают любовь к своим странам и демократическим институтам, но при этом очень недовольны людьми, которых сами выбирают на руководящие посты.
Если рассуждать логически, то возможны лишь три объяснения того, почему демократия не удовлетворяет своих граждан: 1) определенные конституционные изъяны мешают правительству проводить политику, устраивающую граждан; 2) граждане опрометчиво выбирают плохих лидеров или неверный политический курс, что и приводит к общественному разочарованию; 3) предпочтения граждан таковы, что правительство просто не в силах предложить набор политических решений, который удовлетворяет всех граждан. В этой книге рассматриваются все три варианта[6], однако основное внимание уделено второму и третьему.
У компьютерщиков есть выражение «мусор на входе – мусор на выходе»[7]. То же самое можно сказать и о демократических институтах. Политические результаты демократических процессов, т. е. люди, избранные на руководящие посты и проводимая ими социально-экономическая политика, принципиальным образом определяются сигналами от избирателей. Это положение представляется настолько очевидным, что повторять его даже как-то неловко. Однако многие из тех, кто признает его правильность, не способны осознать вытекающие из него выводы. Многие, похоже, считают, что единственное условие исправного функционирования демократии таково: все обладатели гражданства данной страны должны иметь право голоса, и большинство из них должно пользоваться этим правом. А за что именно они голосуют – неважно. В данной книге я выступаю против этого мнения. Я утверждаю, что демократические институты будут тем больше соответствовать пожеланиям граждан, 1) чем более однородны их пожелания и 2) чем более сознательны и информированы избиратели. Ни одно правительство не в силах удовлетворить всех избирателей, если одна их половина желает одного, а другая – прямо противоположного. Ни одно правительство не сможет проводить взвешенную политику по таким вопросам, как изменения климата, глобализация и демографические процессы, если граждане не способны уяснить эти проблемы или не хотят тратить время на ознакомление с ними. Из перечисленных положений следуют весьма важные выводы, позволяющие установить, кого следует наделять правом голоса и какова должна быть образованность граждан.
Таким образом, эта книга ставит под вопрос расхожие убеждения, согласно которым демократия лучше всего работает при всеобщем избирательном праве, богатые демократические страны должны проводить либеральную иммиграционную политику, а иммигрантам следует давать право голоса вскоре после того, как они прибыли в страну. Подобная политика способствует неоднородности электората и, в частности, тому, что значительная его часть либо ничего не знает о проблемах, стоящих перед страной, либо не может осознать их, даже если располагает информацией. В разнородном обществе правительству сложнее удовлетворять граждан, поскольку среди них нет согласия относительно того, чем именно должно заниматься правительство.
Разница между двумя вариантами станет гораздо нагляднее, если мы сравним две страны: одну чрезвычайно успешную либеральную демократию и одну несостоявшуюся демократию. Уровни их благосостояния ожидаемо и резко отличаются, но это, как мы увидим, только часть общей картины.
II. Краткие характеристики двух стран
А. ШВЕЙЦАРИЯ
Швейцария – небольшая гористая страна в Центральной Европе. Некоторые данные о ней представлены в табл. 1.1. В Швейцарии один из самых высоких в мире уровень доходов на душу населения, практически стопроцентная грамотность и ожидаемая продолжительность жизни более 80 лет. Местные демократические институты – одни из самых долговечных и стабильных в мире. Их история восходит к 1291 г. – традиционной дате образования Швейцарии, когда жители сельских коммун Швиц, Ури и Унтервальден собрались на лугу Рютли и заключили соглашение с обязательством защищать друг друга в случае нападения. Своим актом они рассчитывали обрести независимость от владычества Габсбургов. Это событие, несомненно, имело место, хотя его значение для возникновения Швейцарии (не говоря уже о роли, которую якобы сыграл в ее возникновении Вильгельм Телль) вызвало немало вопросов[8]. Но при всех возможных оговорках «Клятва на лугу Рютли», безусловно, представляет собой ранний пример сотрудничества между разными группами людей и первичную форму заключения конституционного договора для того образования, которое со временем превратилось в Швейцарскую республику.
Таблица 1.1
Статистические данные по Швейцарии, 2005 г.
Источники: http://www.unicef.org/infobycountry/zwitzerland.statistics. html; http://www.about.ch/statistics/index.html.
Горы Швейцарии делят страну на небольшие, изолированные друг от друга долины. Главным занятием горных коммун исторически было скотоводство. Поэтому местное население состояло из людей самостоятельных, закаленных, крепких и привыкших к тому, что над ними нет господ. Каждая долина представляла собой организованную сельскую коммуну, призванную принимать коллективные решения по поддержанию общественных пастбищ, продаже скота и прочим вопросам. Таким образом, развитию демократии в Швейцарии отчасти способствовало само физическое строение местности[9].
История Швейцарии напоминает историю большинства стран Европы[10]. XVI век принес протестантскую Реформацию и религиозную войну. В XVIII в. пришло Просвещение, XIX век принес революцию. Победа большевиков в России в начале XX в. вдохновила социалистов в Швейцарии, как в Австрии и других странах Европы, на всеобщую забастовку в 1918 г.: они надеялись установить в Швейцарии социализм. Однако швейцарский прагматизм и, наверное, толика удачи позволили пережить эти события без тех насилий и разрушений, которые выпали на долю других стран Европы.
