Вместе с 18 болгарскими коммунистами полковник А. К. Радионов был приговорен к смертной казни. Приговор приведен в исполнение на стрельбище Школы офицеров запаса г. София 26 июня 1942 года [441].

Так получилось, что определение обстоятельств и времени попадания в плен высших и старших командиров Западных военных округов в первые дни войны, составляет серьезную проблему для исследования. В качестве примера можно рассмотреть судьбу командира 128-й стрелковой дивизии генерала А. С. Зотова.

Соединение армейского подчинения, которым командовал генерал-майор А. С. Зотов, совместно с 16-м стрелковым корпусом еще за несколько дней до начала войны заняло отведенный рубеж обороны по границе. В ночь на 17 июня подтянулся 292-й легко-артиллерийский полк, а 19 июня был поднят по боевой тревоге и выведен из г. Кальвария в летний лагерь 212-й батальон связи майора Лелюхина. Вечером 21 июня командир дивизии А. С. Зотов выехал на свой новый полевой КП. Он лично осмотрел его расположение и отдал ряд мелких распоряжений: в одном месте углубить окопы, в другом улучшить маскировку. Дивизия жила в предчувствии войны…

В 4.00 утра 22 июня дивизия вступила в бой. Свои действия в первые часы после нападения Германии бывший командир соединения А. С. Зотов описывал так:

«На рассвете 22 июня 1941 года тревожно зазвонил телефон. Послышался взволнованный голос командира одного из подразделений дивизии, которой я командовал в Литве:

– С запада движутся танки, товарищ генерал. Их много. Идут без огня.

Я поразился: ведь с Германией у нас мир. Однако надо принимать немедленное решение. И я, приказав дать отпор непрошенным гостям, если они посмеют напасть на наши посты, поспешил к границе.

По дороге шофер моей машины был убит, а я, расстреляв все патроны, был схвачен и связан фашистскими солдатами» [410, с. 3].

Из этого рассказа напрашивается вывод, что А. С. Зотов попал в плен уже утром 22 июня и, таким образом его можно было бы считать первым советским генералом, оказавшимся в плену в годы Великой Отечественной войны.

Впрочем, после войны, проходя спецпроверку, бывший командир 128-й дивизии дал несколько иную картину случившегося с ним в начале войны. На допросе 29 июля 1945 г. он так описал обстоятельства своего пленения: «К началу Отечественной войны я командовал 128-й стрелковой дивизией 11-й армии Прибалтийского особого военного округа. После неудавшихся попыток пробиться в расположение полков своей дивизии я с группой штабных командиров направился в юго-восточном направлении, имея в виду перейти Неман и впоследствии соединиться с основными силами советских войск. Со мной оказались: комиссар дивизии – полковой комиссар Бердников, начальник артиллерии дивизии полковник Минин, начальник штаба штабной батареи мл. лейтенант Ольшанский, командир батальона связи дивизии майор Лелюхин и еще несколько человек. 29 июля мы подошли к шоссе Минск – Радошковичи и в течение двух суток пытались пресечь его, но нам это не удавалось, так как по шоссе непрерывно двигались немецкие части. Когда мы все-таки приблизились к шоссе, то были обнаружены немецким конным разъездом. Не имея возможности укрыться и учитывая бесцельность сопротивления, я и мои спутники сдались в плен» [306, с. 13; 428, с. 3].

Из карты военнопленного полковника С. Б. Минина, бывшего начальника артиллерии 128-й дивизии, следует, что он попал в плен 28 июля 1941 г. у д. Падошковичи. Здесь, видимо, немцами допущена ошибка, и следует читать «Радошковичи». Необычная фамилия позволила установить упомянутого генералом А. С. Зотовым младшего лейтенанта Балалыкина: он занимал должность командира взвода в 119-м разведывательном батальоне 128-й дивизии, и звали его Алексеем Никифоровичем. Таким образом, сказанное генералом А. С. Зотовым на послевоенном допросе нашло свое документальное подтверждение.

Следовательно, командир 128-й дивизии не попал в плен 22 июня, как позволяли предположить его воспоминания. Ему все-таки удалось добраться до штаба, и некоторое время оттуда он руководил обороной своей дивизии. Однако вскоре КП подвергся атаке противника и был рассеян. Когда именно – точно неизвестно. Во всяком случае, в 10.00 утра лейтенант А. Е. Наумов никого на месте КП уже не обнаружил [449, с. 24]. Командиры управления дивизии распались на две группы. Первую в составе заместителя по политической части полкового комиссара М. П. Бердникова, начальника артиллерии полковника С. Б. Минина и некоторых других командиров, возглавил генерал А. С. Зотов. Вторую, в которую вошли начальник отделения политпропаганды полковой комиссар П. П. Казьмин и начальник оперативного отделения подполковник А. Г. Каверин, принял под свое командование начальник штаба подполковник Ф. И. Комаров.

Вторая группа смогла пробиться, а первая – нет. Она, возглавляемая генералом А. С. Зотовым, плутала по немецким тылам в течение почти месяца, прежде чем вышла к шоссе у д. Радошковичи. По какой-то причине бывший командир 128-й дивизии постарался не заострять на этом факте внимание сначала следователя, а потом – читателей. История, приключившаяся с генералом А. С. Зотовым примечательна не только необъяснимо долгим блужданием командиров, но и тем, что вместе с ними в плен сдался крупный политработник – военком соединения полковой комиссар М. П. Бердников, что случалось нечасто.

Из командиров 3-го механизированного корпуса в плену оказался начальник инженерной службы полковник А. Л. Еремеев. Выяснением его судьбы командование занималось на протяжении всей Великой Отечественной войны, свидетельством чего стала оставшаяся в архивах обширная переписка. Долгое время он числился пропавшим без вести в 1941 г., пока от жен командиров Красной Армии не поступила информация, что полковник жив. Точку поставило сообщение Вильнюсского горвоенкомата, отправленное 23 августа 1945 г. В документе говорилось, что полковник в 1942 г. находился в Вильнюсе и свободно проживал со своей семьей по ул. Гедимина, дом 41. Его жена и дети были освобождены из лагеря для семей офицеров Красной Армии. В мае 1943 г. полковник был задержан и препровожден в лагерь военнопленных. Впоследствии выехал в г. Яблоня в Польшу вместе с немецкими офицерами, сам будучи одетым в немецкую форму [323, Л. 99]. Видимо, оказавшись в окружении, полковник А. Л. Еремеев переоделся в гражданскую одежду и направился к г. Вильнюс, где проживала его семья. То есть он поступил так же, как многие командиры и политработники, попавшие в подобную ситуацию летом 1941 года.

В дальнейшем полковник А. Л. Еремеев вступил в бригаду СС «Дружина», из которой вместе с бывшим сослуживцем подполковником А. Ф. Рубанским бежал к партизанам. Из партизанского отряда его доставили в Москву, где на допросе следователя показал, что в начале войны попал в плен, и его направили в лагерь Сувалки. Там он поступил на немецкую службу, и был отпущен из лагеря.

Одним из первых советских генералов, попавших в плен на Северо-Западном фронте, стал Ф. И. Трухин. Прорыв немцами фронта оказался неожиданностью для советского командования, и имел серьезные последствия, повлиявшие на оперативную обстановку в целом. В связи с быстрым продвижением противника вглубь советской территории создалась угроза штабу Северо-Западного фронта, размещавшемуся в г. Паневежис. Его эвакуация началась 25 июня, и на новое место отправились основные отделы и управления. В самом Паневежисе осталась только оперативная группа, возглавил которую заместитель начальника штаба фронта генерал Ф. И. Трухин. Для обороны командного пункта были выделены 12 противотанковых орудий, девять пулеметов для противовоздушной обороны и рота десантников.