— Ну, Андрэ, — запричитала я. — Я не могу всю оставшуюся жизнь простоять без кофточки, когда все вокруг голые!

— Позвольте, я попробую, — предложил служитель.

Я почувствовала, как он орудует пальцами в районе моей талии.

— По-моему, этот шнурок берет начало от другого узла, — высказал предположение муж, присоединяясь к служителю.

Я втянула живот и задвигала попой, стараясь освободиться от юбок. Наконец, юбки свалились вниз, и я осталась в одних нижних панталонах и корсете. Панталоны я стянула сама, потом наклонилась, чтобы было удобней расшнуровывать корсет. Андрэ со служителем склонились надо мной, пытаясь разобраться со шнуровкой.

— Откуда расшнуровывать, сверху или снизу? — спросил муж.

— Должно быть, снизу, — предположил служитель, дергая корсет в районе моей голой попы.

Ах, ну разумеется, снизу! Мужчины принялись ощупывать мою попу, в поисках конца шнуровки.

— Да вот же он!

Минут через десять я была освобождена от корсета и вздохнула с облегчением.

— Теперь наденьте маски.

С такими словами служитель протянул нам две черных маски.

Мы с Андрэ надели маски, тапочки и, вслед за служителем, проследовали в основную залу, где уже столпились человек двадцать мужчин и женщин разного возраста, также одетых в одни маски и тапочки. Оценивая фигуры собравшихся в церкви людей, я с удовольствием отметила, что мы с Андрэ выглядим очень даже недурно.

Служба в Малой церкви Святого Вольфрама как раз начиналась.

— Да пребудет с нами сила! — возгласил, входя на амвон, проповедник.

Проповедник, как и все остальные, был в маске, но, благодаря большому животу, также по голосу, мы опознали в нем Абрама Ульевича.

Его посвященство начал читать проповедь о том, что только Святой Вольфрам дарует своим адептам божественные знания и что служение Святому Вольфраму — истинное испытание для каждой ищущей души. Я слушала вполуха, больше заботясь о том, насколько хорошо выгляжу рядом с Андрэ.

Завершив проповедь, Абрам Ульевич объявил:

— Сегодня в наших рядах находятся двое неофитов. Прошу их выйти для прохождения испытания.

Мы с Андрэ взялись за руки и вышли на всеобщее обозрение.

— Готовы ли вступить в ряды псимасонов, чтобы вместе с нами вести человечество к высшему познанию? — спросил Абрам Ульевич.

— Готовы, Ваше посвященство, — ответил за нас обоих Андрэ.

— Готовы ли вместе с нами узреть свет истины?

— Готовы, — ответил Андрэ, а потом зачем-то добавил, — особенно, если свет истины предстанет нам в виде светового луча, свободно огибающего предметы.

Мне показалось, что в этот момент Абрам Ульевич слегка вздрогнул.

— Готовы ли преодолеть любые трудности на этом тернистом пути?

— Готовы.

Его посвященство хлопнул в ладоши. К нам с Андрэ приблизились две группы людей: с моей стороны — молодых мужчин, а со стороны Андрэ — молодых женщин. Приблизившиеся изгибались в экстатическом танце, держа в руках баночки с красной краской. Приблизившись, молодые люди начали ощупывать наши обнаженные тела, одновременно окуная руки в баночки и размазывая по телам краску. По запаху, исходящему от краски, я поняла, что это не краска, а кровь. Мужские руки ласкали мое неприкрытое тело, стараясь, хотя я старательно сжимала ноги, проникнуть в самые укромные его уголки. Одновременно я наблюдала, как молодые и красивые женщины проделывают то же самое с моим мужем, хватая его руками за выступающие части тела. По глазам мужа я поняла, что он еле сдерживается. Когда одному из обступивших меня мужчин удалось раздвинуть мои ноги, а другой мужчина попытался нагнуть меня и раздвинуть ягодицы, муж не выдержал.

— Да будьте вы прокляты, проклятые псимасоны! — завопил он.

С этими словами, Андрэ вырвался из обступивших его нагих фурий и могучими ударами свалил обоих моих мучителей. Фурии пытались удерживать Андрэ за пенис, но оказались не в состоянии совладать с его гневом. Мужчины и женщины отлетали от моего Андрэ, как брызги от брошенного в воду камня. Их кровь смешивалась с принесенной в баночках, так что становилось совершенно непонятно, кого Андрэ на самом деле покалечил, а кто из лежащих на каменном полу притворяется. Хотя Андрэ был настолько зол, что притворяющихся было немного.

Узрев незапланированное побоище, толпа уцелевших бросилась в кабинки для переодевания. Андрэ еще немного побуйствовал, затем обратил разгневанный взор на амвон, где за минуту до этого находился Абрам Ульевич. Однако, Его посвященства след простыл. В своем гневе Андрэ, полностью обнаженный и испачканный кровью, был так прекрасен, что я припала к его груди, шепча в исступлении:

— О, Андрэ, как я тебя люблю!

— Идем отсюда, дорогая, — сказал Андрэ, беря меня за руку. — В этой церкви нет светового луча, следовательно, нет протечки во времени.

Мы возвратились в свою комнату для переодевания. Одевшись, вышли на улицу. Никто из служителей Малой церкви Святого Вольфрама, напуганных гневом моего неподражаемого Андрэ, не попытался нас задерживать.

Я, на следующий день

На следующий день мы с Люськой снова встретили графа Орловского в ресторане.

— Андрей, как успехи? — осведомился Орловский, переходя за наш столик.

— Не сказать, чтобы очень, — ответил я. — Псимасонство оказалось мне не по зубам. Зато псимасонам по зубам.

— Так это ты натворил, оказывается? — развеселился граф. — Я сегодня троих встретил с расквашенными дворянскими мордами. Кулаки молодецкие зачесались? Знаю по себе, они у тебя крепкие.

Я скривился.

— Сами виноваты.

— Нисколько не сомневаюсь. Однако, насколько понимаю, твои дела в Петербурге так и остались нерешенными?

— Увы.

— Если не секрет, в чем они заключаются? Зачем тебе было знакомиться с Абрамом Ульевичем? Я предупреждал, что он за человек.

— Меня интересует, во-первых, кто производит наладонники, а во-вторых, откуда берут начало силовые дороги.

— Да пребудет с тобой сила? — подмигнул граф.

— Да пребудет.

— А чем тебе тесть досадил?

— Сам по себе ничем, за исключением того, что пару раз пытался меня убить. Иван Платонович нужен мне исключительно для того, чтобы выяснить ответы на первые два вопроса. Судя по его активности, он обладает нужной мне информацией.

— Зачем тебе информация о наладонниках, Андрей? Работают наладонники, и ладно. Или ты собираешься вклиниться в этот серьезный бизнес? А каким образом производство наладонников связано с силовыми дорогами?

— Нет, Григорий, ни в какой бизнес я вклиниваться не собираюсь. У меня на это просто денег нет. А производство наладонников связано с силовыми дорогами… В общем, это одного поля ягода.

— А можно подробнее?

Я задумался, стоит ли доверить такую тайну графу Орловскому. А впрочем, что что можно потерять в сравнении с демонтажом вселенной?!

— Понимаешь, Григорий, какое дело. Вселенная наша немного протекает, я пытаюсь ее починить. Точнее, не починить, а обнаружить протечку во времени, откуда в наш мир попадают гаджеты из будущих времен, в частности наладонники и силовые дороги. После того, как я обнаружу протечку, я вызову создателей нашей вселенной, и они эту протечку устранят. Хочешь — верь, а хочешь — не верь.

Граф Орловский достал из кармана наладонник и повертел в руках.

— Так эта штука из будущего, выходит?

— Совершенно верно, Григорий. Ты правильно уловил мою мысль.

— И после того, как протечка будет заделана, наладонники исчезнут?

— Исчезнут наладонники или нет, мне не известно. Но то, что модельная линейка прекратит обновляться, это точно.

— Я с тобой, Андрей! — вскричал граф Орловский, протягивая мне руку. — Очаровательная Льсюена, — обратился граф к Люське, — ваш муж мне сразу понравился, с того самого момента, когда я решил набить ему морду. Теперь он нравится мне гораздо больше.

— Это опасно, — предупредил я, пожимая широкую графскую ладонь.

— Великолепно! — вскричал граф в полном восторге, протягивая для рукопожатья вторую руку. — Я отменяю волжскую рыбалку, полностью посвящая себя делу борьбы с иновременными наладонниками. С чего начнем?