Кстати, насчёт «Форда»!

Мой Генеральный Секретарь сообщил, что нашёл мне переводчика — но это…

Я уже заждался «толмача» на инглишь-мову, если честно, поэтому недослушав:

— Тащите его сюда, не мешкая!

Модвинов, по ходу, уже привык — что у Самодержца на многие вещи «память отшибло», поэтому не удивился моему упорному нежеланию самому писать по-английски:

— Извините, Ваше Величество, но это Джонсон[122] — личный секретарь вашего брата Великого Князя Михаила Александровича.

Ну, пипец!

— А, что? Больше никого, кроме этого… Хм, гкхм… Так сказать — «секретаря», во всём Могилеве не нашлось?

Виновато пожал плечами — типа, не вели казнить:

— Если не привлекать офицеров Штаба, разве что, в английской дипломатической миссии при Ставке… «Жидовский», понимаете ли, городишко — этот Могилев!

Ладно, в конце концов — Мордвинов тоже не волшебник!

— Этот гомо… В смысле — «секретарь» моего брата, он и, технические английские термины знает?

— Говорит, знает — всё же, как-никак артиллерийское училище закончил.

— А мой брат — Великий князь Михаил, ещё не выехал в Ливадию — как я ему наказывал?

— Выехал ещё вчера, Ваше Величество…

— А, что ж своего… Хм, гкхм… Своего… Так, сказать — «секретаря», в Могилеве забыл?

Мордвинов, понимающе ухмыльнувшись, пожал плечами в полном недоумении:

— Говорит, для улаживания неких дел личностного характера, Ваше Величество.

«Личностного характера»… Ишь, ты! Оставил при мне своего соглядатая, бисексуал долбаный. За мной посматривать…

Что-то, через-чур много постороннего народу при моей Ставке ошивается! Надо бы в этом деле навести порядок. Но, чуть позже…

Почему мой «названный» брат Великий Князь Михаил Александрович — «бисексуал»? Ну, это у матушки-природы спросить надо: она так чудит бывает — что только диву даёшься! Хорошо ещё, что не полный педик — как ныне и присно покойный, благодаря бомбистам-террористам (хоть какая-то от них польза!), бывший московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович — брат Александра III и родной дядя Николая II.

Вот же парадокс: Михаил Александрович же, из-за любви к женщине мог даже пойти на грандиозный скандал — что он и сделал, женившись на особе с «репутацией» определённого рода. Вся Дворцовая Полиция, бросив ловить революционеров, пыталась воспрепятствовать этому — но не смогла![123]

Так что, законно стать Императором после отречения Ники, Михаил никак не мог — из-за своего морганатического брака.

Но, видать бабы, моего братца удовлетворяли лишь отчасти…

Я, когда «там» читал про их с Джонсоном «крепкую мужскую дружбу» — у современных мне официальных российских историков и примкнувших к ним попов Русской Православной Церкви, то просто под компьютерный стол от угара падал!

«Михаил и Джонсон сблизились еще во время учебы в Михайловском артиллерийском училище, где Михаил был всеобщим любимцем. Оба возвышенны и романтичны, просты и доверчивы…».

Ага, «сблизились»… И куда, только пап-Александр смотрел? На дно рюмки, что ли?!

«Братство — основа отношений воспитанников Михайловского училища. Без подлинного братства (дружины, “другой жены”), готовности умереть за брата-воина, не выиграть сражения. Воинов связывают узы верности и братской любви, готовности отдать жизнь за ближнего. В идеале побратимство двух, в более высоком идеале — всего войска и в еще более высоком — побратимство всего человечества…»

Ну, полный улёт! Это, чё курить надо — чтоб такую фуйню писать?!

«Михаил и Джонни клянутся в вечной дружбе. Никто и ничто на земле не сможет их разлучить! Вместе они пройдут земной путь, и в вечности будут в одном уделе.

Их дружба приводит в восторг сокурсников, многие пытаются им подражать…».

Ну, это ещё что, вот это ваще — ЛЮТЫЙ АБЗАЦ!!!

«Изумительна девственность Джонсона. Она происхождением не от ортодоксии, где считается приличествующей только монахам или в лучшем случае монахам в миру…».

Я СЧАС УСЦУСЬ!!!

«Девственный Джонни обожает Михаила. По окончании Михайловского училища на несколько лет друзья расстаются внешне, но их переписка не прекращается…».

«Девственный»… Они, что? Умудрились — почти через сто лет, покойнику в дупло заглянуть?!

Арестовали моего «названного» братца, кстати, вовсе не они — ещё «временные» демократы с либералами.

«Испытуется любовь в этом мире… Испытуется и дружба.

После событий октября 1917-го английский посол Бьюкенен, наладивший связи с большевистским правительством, предлагает Джонсону вернуться в Англию. Оставаться в России рискованно.

“Я не уеду один”, — отвечает Джонсон и ходатайствует перед Бьюкененом о Михаиле. Думает не о себе, а о брате! Британское правительство отказывается принять великого князя, и Джонсон отказывается ехать в Англию. “Где бы ни был Михаил, я останусь с ним!”».

Прикольно, что уже после Октября, Джонсон писал письма лично Ленину — с просьбой, так сказать — «воссоединить» его с арестованным ещё временными либерастами, Михаилом. Ну, Ильич — не будь дурак, «просьбу» и, уважил! Народ на Урале суровый, про «толлерантность» и слыхом не слыхивал и, вскоре двумя гомиками на Земле стало меньше.

Ну и, естественно, двух этих «друзей», Русская Православная Церковь при демократах объявила святыми великомучениками… Куда же, без этого?! Что б, интересно, наши попы без большевиков делали — откуда «великомучеников» брали?

Не, в принципе мне нет дела — кто с кем с спит. Но терпеть ненавижу блудливых историков и, иже с ними проституировающих перед властями святош! Вот и, «прошёлся» по двум этим «голубкам» — уж извиняюсь, кому против шерсти.

Невольно подумалось:

«Да, любовь — страшная (особенно, у этой «категории», хахаха!), всё преодолимая сила! Перед которой всё пасует — даже костлявая старуха-смерть, с косой на плече…».

СТОП!!!

Так, так, так… «Сила», говоришь?

А, ведь любую «силу», можно применить в качестве полезной и, с максимальной пользой — если хорошенько подумать головой, конечно! Сдаётся мне, использовать этого «секретаря» в качестве простого, «одноразового» переводчика — непростительное расточительство ценного человеческого ресурса.

— Запускайте секретаря Николая Николаевича Джонсона, господин генерал!

Вскоре, предо мною предстал знакомый (по фотография «там») тип в штатском пальто, низенького роста и, с легко запоминающимся пухлым — даже одутловатым лицом, несколько напоминающим некое земноводное из русских сказок. И, что в нём «мой» младший братишка Мишка нашёл, интересно?! Ну, у этой «категории», свои критерии мужской красоты…

Представ пред мои ясны очи, тот представился на английском:

— Good morning, Your Imperial Majesty!

— Ладно, господин Джонсон, не напрягайтесь! — сморщился я, — произношение у Вас ещё хуже, чем у моего брата!

Ну, это я из своего «послезнания» взял… Джонсон, несмотря на фамилию — чистокровный русский и английский для него неродной. А так как, в детстве у его не было возможности иметь личного гувернёра-англичанина, как у Николая с Михаилом — то и, акцент у него был ещё тот… Слегка напоминающий нижегородский.

— Извините, Ваше Величество, — донельзя вежливо, слегка поклонился тот, — право, не понимаю — зачем Вам нужны мои услуги, как переводчика…

— При чём тут «переводчик»? Вы направляетесь с некой секретной миссией в Америку, так сказать — «под прикрытием», а «переводчик» — это чтоб никто, ни о чём не догадался… Ферштейн?

— «С секретной миссией»? «В Америку»…?! — захлопали выпученные по-жабьи глаза.

— Вы, господин Джонсон, имеете дефект слуха или родом из Одессы? — резко перебиваю, — слушайте меня внимательно и постарайтесь всё понять или запомнить с первого раза…

Походив туда-сюда и собравшись с мыслями: