Предпоследние перед «гаражом» три вагона, предназначались для инспектора «высочайших поездов» (побеседовал с ним — но что за должность это такая, пока не понял), коменданта поезда, прислуги, доктора и аптеки.

Кстати, тот «врач» с умным лицом оказался не Боткиным, а придворным медиком, лейб-хирургом Сергеем Петровичем Фёдоровым![34] Умнейший человек я скажу — пожалуй, самый умный из всего состава свиты — с ним надо будет поосторожней. К сожалению, ничего про него у меня из «послезнания» нет… Интересно, он сможет «открыть» пенициллин, если я ему подскажу, как это делается?

Хм… Вопрос, конечно интересный… А как он — пенициллин делается? Доводилось мне читать, что необходимую для открытия пенициллина плесень нашли на среднеазиатских дынях: думаю, это значительно сократит исследования и последующее внедрение препарата… Или, мне какого-нибудь микробиолога из молодёжи найти и озадачить?

Ладно, это на потом. Пока, лишь приветливо улыбнулся ему и пригласил отобедать с моим царским Величеством:

— Жду Вас сегодня на обеде, доктор!

В глазах лейб-медика недоумение, но ответно вежливо улыбнувшись, тот ответил вполне корректно:

— Премного благодарен за оказанную мне высокую честь, Ваше Императорское Величество!

С врачами надо дружить! А то клизму, как-нибудь не так вставит… Не той стороной!

Наконец, последний — багажный вагон. В нём, как Бог на душу положит, кроме багажа, размещалась Канцелярия Двора и Военно-походная Канцелярия.

Вообще непонятно, как этот гусь правил Империей! Первого составляющего всякой системы управления — секретариата у него вообще нет, вторая — канцелярия, засунута куда-то «на задворки»…

Так… А вот этого человека, надо обязательно принять в отряд космонавтов… Извиняюсь — «попаданцев»!

Насколько мне было известно из прочитанных «там» книжек и, насколько точно я помню, начальником канцелярии Министерства Императорского Двора в данный исторический период времени являлся генерал-лейтенант свиты Александр Александрович Мосолов[35], который на следующий год «уйдёт» на дипломатическую работу. Кроме своих непосредственных обязанностей, он фактически выполнял обязанности своего непосредственного начальника, впавшего в полную старческую профнепригодность — Министра Двора графа Фредерикса и, в связи с этим — попавшего в мою царскую немилость…

Тоже, воспоминания в эмиграции настрочил! Я их читал, но очень смутно помню подробности — всё же память человеческая несовершенна: «здесь помню — там не помню…».

Эх! Попаданческий бы ноутбук мне, «забитый» информацией…

Начальником же Военно-походной Канцелярии, являлся мой флигель-адъютант полковник Нарышкин… Ээээ… Нет, не угадал! Нарышкин — родственник одной из фрейлин моей Гемофилии, он сменит этого в конце года. Ээээ… Ээээ… Такая неудобнопроизносимая немецкая фамилия ещё… Вроде, славный малый[36] — читал про него, надо будет к нему повнимательней присмотреться, побеседовать и, если «послезнание» соответствует, обязательно подтянуть в «ближний круг».

По ходу, с этими двумя господами, с Мордвиновым и Мосоловым — да с комендантом поезда Воейковым мне и, предстоит начинать чистить эти «Авгиевы конюшни» — собственную Свиту.

Ну, а там посмотрим…

Насколько это было возможно, удобно расположившись в «апартаментах» у начальника канцелярии, я после непродолжительного — ничего не значащего обмена дежурными репликами, решил закинуть «удочку с пряником»:

— Совершенно неподобающее место для Канцелярии Двора, даже — походной! Вам не кажется, господа?

Собеседники держались несколько напряжено, это чувствовалось — поэтому диалога вначале не получилось. Отвечают, конечно и, даже любезно соглашаются и дежурно улыбаются при этом, но как-то «резиново».

— Я планирую создать личный — Генеральный Секретариат, господин генерал-лейтенант…, — обращаюсь к Мосолову, — как на это начинание смотрите, Александр Александрович?

Тот, даже слегка обрадовался и, как положено слегка поклонившись, ответил:

— Только положительно, Ваше Импер…

Причём, с интонацией, типа: «А мне то, что с этого обломится»? Погоди… «Обломится» и тебе!

— Думаю назначить главой моего личного секретариата — Генеральным Секретарём, то бишь, Мордвинова Анатолия Александровича — не так давно произведённого мной в чин генерал-майора.

Присутствующий здесь виновник торжества встал и поклонился присутствующим.

Мосолов подумал, подумал…:

— Прекрасный выбор, Ваше Величество! Анатолий Александрович, был личный секретарём у вашего брата — Великого Князя Михаила Александровича. Ну, до той «истории», помните?

Так, так, так…

Припоминаю: кажется был скандал в «благородном семействе», связанный с какой-то женщиной — за который, мой родный брат Мишаня был бы отлучён от «кормушки» — невзирая на своё происхождение. При «этом» же, тому — как с гуся вода!

— Конечно, помню, — и глазом не моргнул я и, перевёл «стрелки», — как только генерал Алексеев предоставит кандидатов по моей с ним договорённости, подберём двух помощников господину Генеральному Секретарю, из офицеров помоложе да порасторопнее — не всё же, ему самому бегать!

Так… Теперь бы приличное помещение для обоих структур найти. Во!

— Готовьте царский указ, господин генерал-лейтенант, — обращаюсь к Мосолову, — ну, сами знаете, как всё оформить — я после подпишу… Об, образовании, об назначениях и, об размещении Генерального Секретариата и Канцелярии Двора — объединив последнюю с Походной Канцелярией, в Детской… Вы меня хорошо слышите?

Мосолов, растерявшись и сильно побледнев, изо всех сил принялся от этой высокой чести отбрыкиваться — типа, нам и здесь хорошо. Ну, это то, вполне понятное явление — должно быть, опасался мести со стороны мой гемофильной благоверной…

— Решение мною уже принято, господин генерал-лейтенант! — коротко рявкнул я, — извольте его выполнять!

Обращаюсь к коменданту Воейкову:

— Господин генерал-майор! После обеда освободите детский вагон от неприличествующей для секретариата и канцелярии мебели и займитесь его переоборудованием по требованиям Начальника канцелярии генерал-лейтенанта Мосолова.

— А, как же…, — мямлил Комендант Царского поезда Воейков, — а, если Их Величество с…

— «А, если приедут Императрица, мои дочери и Наследник престола», Вы хотите спросить?

— Так точно!

— Вообще-то, я перед Вами отчитываться не обязан, господин генерал-майор — НАПОМИНАЮ!!! Но, в этот раз прощаю: в следующий же — вылетите из Свиты как пробка!

Позже, чуть примирительно, но всё же строго:

— Не приедут они — не будет на то моей высочайшей воли. Здесь фронт и, женщинам и детям здесь делать нечего — тем более, наследнику престола — с его то, здоровьем!

Сделал жутко страшные глаза:

— А вдруг, неприятельский «Цепеллин» прилетит и скинет ядрён-батон… В смысле — авиабомбу?

Все присутствующие, с еле заметным облегчением вздохнули и, по очереди — в хвалебно-приличествующих тонах, радостно выразились про мою мудрость. Должно быть в «реальной» истории, моя августейшая семейка их не по-детски достала своими посещениями!

После довольно-таки продолжительной паузы, Комендант поезда осторожно спросил:

— Разве Ваше Величество не намерены обосноваться в доме губернатора? Там для Вас уже приготовили две комнаты на первом этаже…

— Нет, не намерен! Незачем стеснять губернатора — а мне и, в моём вагоне хорошо!

— Как будет угодно Вашему Императорскому Величеству…, — склонил голову тот, в лёгком поклоне.

Ээээ…

— Привлеките городские службы и устройте временную канализацию из вагонов, а то здесь скоро будет вонять, как в свинарнике у скверного прибалтийского фермера… Ээээ… Барона!

В генеральских глазах изумление, но вида не подал:

— Слушаюсь…