— Хм… Оригинально! Немедленно «воссоединить» батарею!

— Слушаюсь, Ваше Величество! Сейчас же напишу приказ и отправлю с конным нарочным.

Свечин продолжил:

— Ещё наша группировка насчитывает семь «лёгких» батарей различной принадлежности, одну «тяжёлую» — спасшуюся из Ковно и одну «горную» 2-го Финляндского артиллерийского дивизиона.

Я прикинул в уме:

— Вполне приличная огневая мощь! Снарядов то хватает?

— Снарядов то хватает, Ваше Величество… Взаимодействия и взаимопонимания с артиллеристами, фактически нет!

— С этим разберёмся. Я видел по дороге к Вам какие-то конные разъезды… Не казаки, ли?

— Так точно — казаки!

Свечина, душил смех:

— Тут вот, какая «коллизия» образовалась, Государь! Река Вилия представляет собой «стык» между группой Олохова (V Армейский и Гвардейский корпуса), подчинённой 10-ой армии Радкевича и 5-ой армии генерала Плеве. Начальство обоих «соседей» до того не доверяет друг другу, что послали по казачьему полку следить за «соседом». Мне придан 54-тый казачий полк, который следит и доносит о передвижении резервов и обозов соседней 5-ой армии. За мной же, с аналогичными задачами, следит 40-ой казачий полк — подчинённый 5-ой армии… Весь юмор в том, что оба эти полка принадлежат одной и той же казачьей бригаде генерала Шишкина!

— Чё, серьёзно?! Держите меня семеро… Ну, клоуны!

Посмеялись все вместе над дуростью высшего руководства, затем я задал Свечину завершающий вопрос:

— Как Вы считаете, господин полковник, какой самый сильный наш недостаток на этой позиции?

Не задумываясь, тот ответил:

— Неразбериха в расположении и подчинении частей! Сами посудите, Ваше Величество: на моём — на левом участке Мейшагольской позиции, находятся 6-й Финляндский стрелковый полк, 495-й полк, Второй батальон 4-го пограничного полка, Первый батальон 8-го Финляндского полка и 54-й Донской казачий полк. Как этим все управлять? И, кто всем этим управляет — старшинство не назначено?!

Полковник Нагаев решился уточнить:

— Последним приказом генерала Антипова — начальника штаба «группы Олохова», средний и левый участки позиции объединяются под командой генерала Кублицкого-Пиотуха… Теперь же…

Ногаев, боялся глянуть в мою сторону, как на «виновника» безначалия:

— В связи с болезнью генерала… Гм, хм… Конечно, управление сильно затруднено, если кроме своей части приходится ещё и командовать чужими полками, батальонами — у которых есть своё начальство!

Ну что, ваше Самозванство? Накосячили Вы изрядно — перепугав до полусмерти генерала Кублицкого-Пиоттуха, старшего на этом участке обороны! Надо как-то исправлять ситуацию — а то как бы «альтернатива», не сделалась намного хуже «реала»… Хотя, куда уж хуже.

— 4-ым пограничным полком командует генерал, — осторожно, как бы намекая, напомнил Свечин, — генерал Карпов…

Назначить своей властью Карпова старшим? С такой «характеристикой»?! Да, Вы шутить вздумали, Ваше… Может того, как его — с немецкой фамилией? Генерала Кренке?

А, ЧТО ЕСЛИ?!

«Заманчиво, чёрт побери, очень заманчиво…, — думал я, слушая завершение доклада об наличествующих для обороны силах и средствах, — маловероятно, конечно — но если получиться, то я сразу в ферзи прыгну!».

Ну, с «силами и средствами» вроде разобрались… Они не велики, конечно — но и у немцев здесь, явно не «превосходящие силы»! Если, «скопом навалясь», правильно их использовать — вполне реально насыпать фрицам соли под хвост.

Посидев над картой с глубокомысленным выражением на физиономии, походив — изображая напряжённую умственную деятельность, я наконец «решился» и, твёрдо и решительно выступил с речью:

— Господа офицеры! Раз руководство 10-ой армии считает столь важным удержание Мейшагольской позиции — а обнаруженное состояние дел, позволяет мне с полной уверенностью утверждать — что удержаны они не будут, я вынужден взять на себя руководство обороной на этом участке.

«Господа офицеры», затаившие было дыхание, разом выдохнули… Полководческие «дарования» моего Реципиента, всем без исключения были давно хорошо известны и, я вполне понимаю и разделяю их чувства!

— Скажу сразу, господа: оборону — как «сидение в окопах», я не признаю в принципе. На такое способны, только первоклассно обученные и оснащённые войска — как у наших союзников на Западном Театре Военных Действий. Мы же — слабы! У нас нет для этого в достаточном количестве тяжёлой артиллерии и боеприпасов. Наши солдаты, по сути — слабо мотивированные, скверно вооружённые ополченцы — плохо выдерживающие многочасовые обстрелы тяжёлой артиллерии противника. Сколь-нибудь эффективно использовать их, можно только в наступлении. Поэтому, МЫ БУДЕМ АТАКОВАТЬ!!!

Скажем прямо — у присутствующих, радостной эйфории мои слова не вызвали… Как бы не наоборот.

— Но, чтоб наша атака не превратилась в очередную поставку германскому Кайзеру наших военнопленных — как это было вчера у бедолаги подполковника Забелина, атаковать будем с умом и только после проведения предварительной подготовки. Последняя делится на две части: организационная подготовка и тактическая.

— Организационная подготовка. Все части и подразделения находящиеся на Мейшагольской позиции и за ней, сводятся в «Оперативно-Тактическую Группу полковника Романова»… Командовать ею буду ЛИЧНО Я!!!

— «ОТГ Романова» — в дальнейшем для краткости, состоит из 2-ой Финляндской дивизии, начальник — генерал-майор Свечин…

— Ваше Величество! — соскочил тот и сразу видно — не от радости.

— ОТСТАВИТЬ!!! Сядьте на место, господин генерал-майор и, не перебивайте старших по… По должности! Мои решения окончательны и обжалованию не подлежат — как приговор Ревтрибунала!

Вытаращенные от крайнего удивления глаза — у всех, без исключения присутствующих.

Вообще то, этот Свечин скромняга — ещё тот! В то время когда каждое-всякое гов…но, лезло «наверх» — как от вброшенных в канализацию дрожжей, он до самого семнадцатого года в полковниках и командирах полка проходил и, только при «временных» — получил генеральские погоны и дивизию. Сейчас же, Мордвинов без напоминания раскрыл свой генерально-секретарский «саквояжик» и, при свете керосинной лампы, принялся привычно заполнять стандартный бланк с «малой гербовой печатью».

— Дивизия генерала Свечина реорганизуется в экспериментальном порядке: громоздкую бригадную систему[169] убираем и, теперь она будет состоять из трёх стрелковых полков, одного инженерно-сапёрного полка, разведывательно-кавалерийского батальона и, артиллерийского полка состоящего из двух дивизионов — лёгкого пушечного и тяжёлого гаубичного… Если такой штат стрелкой дивизии хорошо себя зарекомендует в предстоящих боях, будем распространять её на всю Императорскую армию.

— Это будет наш УДАРНЫЙ КУЛАК!!! Чтоб этот «кулак» был пробивным, приказываю собрать в него всё наиболее боеготовое и боеспособное с других подразделений: всех лучших солдат, командиров и оружие.

— Остальные пехотные части… Вернее то, что после них останется — после изъятия «всего лучшего», составят Сводный отряд под командованием генерал-майора Кренке. Два Донских казачьих полка генерала Шишкина же, составят «Маневренную группу»… Есаул Мисустов!

— Здесь Ваше Величество!

— Сразу же после «совещания», бегом на коня и к этому генералу! Передадите ему мой письменный приказ и устный: перестать заниматься хернёй! Будете находиться при этих полках неотлучно до конца операции и, следить — чтоб станичники не волынили.

— Слушаюсь, Ваше императорское Величество!

Походил ещё по избе с умным видом, с понтом дело — подумал… Легко быть «Буонапартом», когда «послезнанием» владеешь!

— Теперь про «тактическую подготовку» операции… Господа офицеры, пожалуйте к карте!

Лежащая на простом крестьянском деревянном столе топографическая карта была невеликих размеров, поэтому сгрудившись над ней, мы все практически соприкоснулись головами и, некоторым даже пришлось снять фуражки.