Под непрерывный писк дракончиков я вновь стала звать Нлий. Прошло, наверное, не меньше минуты, и я уже хотела, было, прекратить это пустое занятие, как вдруг едва сумела расслышать далекий голос, который произнес что-то похожее на «Где вы?». От неожиданности я на какое-то мгновение растерялась, а потом стала второпях говорить Нлий все, что приходило мне в голову: дескать, мы выбрались наружу, находимся у разоренного гнезда, дети живы, ждут мать, и они голодные… Прошло несколько невероятно долгих мгновений, и я услышала что-то вроде того: «Я далеко, ждите, лечу к вам…». После этого Нлий умолкла, а у меня словно камень с сердца свалился — спасибо Светлым Небесам, надеюсь, драконица во всю мощь своих крыльев поторопится к деткам!

— Ну, как успехи?.. — Патрик не сводил с меня взгляда.

— Нашлась пропавшая мамаша!.. — улыбнулась я.

— Наконец-то! И где же она?

— Не знаю, но не могу отделаться от впечатления, что сейчас Нлий находится где-то очень далеко, во всяком случае, мне так показалось.

— Скорей всего, наша крылатая приятельница отправилась домой, на свою далекую землю, а ты ее перехватила на полдороге. Теперь надо ждать, когда она сумеет добраться до нас.

— Побыстрей бы, а не то я от этих деток с ума сойду!

— Не ты одна…

Волколак вернулся часа через два, когда у нас с Патриком голова пошла кругом от жалобного писка голодных дракончиков, да и следить за ними надо было во все глаза — эти детушки оказались не только шумными, но еще и весьма шустрыми и излишне любопытными. Малыши успели сунуть нос в каждую щель на площадке, а еще они принялись охотиться за букашками, ползающими по камням. Вдобавок ко всему дракончики уже пытались взлететь, только пока что это у них не получалось — уж слишком маленькими и слабыми были их крылышки, так что в итоге получалось бестолковое хлопанье крыльями, после чего неудавшиеся летуны падали на спину, размахивая в воздухе лапками и возмущенно шипя.

Оборотень пришел с добычей — принес в пасти тушку непонятного зверька, которую положил к нашим ногам, а сам отошел в сторону, стараясь держаться как можно дальше от шумной ребятни.

— Это что за зверюшка такая?.. — не поняла я, рассматривая сероватую шерсть зверька. Не сказать, что добыча уж очень большая — зверек размером с домашнюю кошку, зато довольно упитан. Надеюсь, дракончикам этого пропитания хватит на какое-то время.

— Надо же, суслик, и здоровый какой… — протянул Патрик. — Вафан, и как ты его умудрился поймать, они ж такие осторожные!? Ну да с твоей ловкостью… Впрочем, об этом поговорим потом, сейчас надо детушек покормить, и для начала разрезать суслика на части… Черил, отгони от меня малышню, а не то, не приведи того Светлые Боги, я еще случайно пораню ножом одного из них…

Если честно, то я думала, что этого суслика дракончикам хватит на весь день, но, как оказалось, я недооценила из прожорливости — эта четверка уплела зверька быстро, и за один раз, оставив только почти вычищенную шкуру и дочиста обглоданные кости. Кажется, ненасытные детишки не отказались бы и от второй порции, то есть от еще одного суслика. Ну, если учесть, какая величина у мамаши этих дракончиков, то понятно, что ее детки, когда вырастут, вряд ли будут меньше ростом, и потому, чтоб с возрастом сравняться размерами с родительницей, этим ребятишкам надо постоянно набивать свои животики. Боюсь, что вскоре бедному оборотню вновь придется отправляться на охоту.

Так оно и произошло: посмотрев на то, как лихо малышня разделалась с сусликом, волколак, вновь тяжело вздохнув, в очередной раз отправился на промысел. За весь день Вафан то и дело возвращался, принося в пасти что-то съестное, а потом едва ли не сразу же опять шел на охоту, иногда в одиночку, а иногда с Патриком, оставляя меня бдеть за излишне шустрыми детишками, и заодно следить за тем, чтоб они никуда не удрали. Невольно подумала: надо радоваться тому, что дурная слава здешних мест заставляет людей держаться как можно дальше от этого края, а не то дорогой супруг, находясь в драконьем обличье, мог всерьез напугать каждого, кто его увидит.

К концу этого невероятно долгого дня у меня создалось твердое впечатление, что мои спутники были готовы хоть целый день бродить по округе в поисках пропитания для дракончиков, лишь бы не сидеть рядом с этими излишне шустрыми малышами, и не слушать их голодный писк, потому как ребятишки, увы, были голодны постоянно. За весь день мои спутники принесли детушкам зайца, нескольких птиц, пяток змей, еще нескольких сусликов, мышей, ящериц… Не скажу, что этого оказалось достаточно, потому как вся добыча съедалась моментально — насколько я поняла, для дракончиков это был всего лишь легкий перекус, так что голодные детки, дожидаясь того момента, когда им в очередной раз дадут поесть, начинали меня кусать, а зубки у них, надо отметить, были как иголки.

Не знаю, чем бы все кончилось, но к вечеру мужчины притащили козленка: как мне было сказано, волколак спугнул небольшое стадо горных коз, и те кинулись наутек, а этот козленок сорвался со скалы и разбился… В любое другое время я бы пожалела бедного козленка, которому настолько не повезло, но сейчас радовалась тому, что у нас найдется, чем накормить вечно голодных дракончиков.

Немногим позже выяснилось, что четверка этих мелких разбойников сумела разом съесть едва ли не всего козленка (Святые Небеса, это же уму непостижимо, сколько еды влезает в эти маленькие прожорливые создания!), после чего детушки наконец-то утихомирились — похоже, наелись до отвала, так что теперь им можно было отправиться на боковую. Нам осталось собрать в кучу разбросанные по площадке ветки и траву, уложить туда спящих дракончиков, и хоть немного посидеть в тишине и покое, а заодно поесть самим — за весь этот день, полный беготни, нам было как-то не до себя. Правда, на завтра у нас ничего не осталось из еды (которой к этому времени и без того было совсем немного), но это не страшно, с утра что-нибудь придумаем.

— Поскорей бы отдать этих детушек их мамаше… — выразил Патрик наше общее мнение. — Хотя не знаю, как она с ними будет управляться! Не поверите, но эта малышня меня замучила!

— Не тебя одного… — вздохнула я, и посмотрела на волколака. — Вафан, а ты почему все еще остаешься в волчьей шкуре? Или не получается обратное превращение?

— Он мне уже сказал, что в звериной ипостаси его раны быстрее затягиваются. Если все будет хорошо, то, возможно, завтра он снова перекинется в человека… — Патрик тряхнул головой. — Уже темнеет, вот-вот наступит ночь, так может, спать ляжем? Мы сутки провели на ногах, да еще и эти четвероногие детушки нас вымотали… Не знаю, как вы, а у меня уже глаза закрываются. Наверное, можно не дежурить — сюда сейчас вряд ли кто сунется, во всяком случае, появления людей нам опасаться не стоит, во всяком случае, пока. Как сказал Вафан, человеческого духа в округе он не ощущает.

Патрик прав — мы все очень устали, так что не стали тратить время на разговоры. На большой куче из веток и травы места хватило всем, и было решено, что наш волколак устроится посередине. Что касается дракончиков, то, несмотря на недовольное сопение Вафана, мы сунули ему под бок всех четверых детушек — там им отсыпаться куда привычней, да и теплей, чем просто на воздухе, тем более что к вечеру на площадке стало заметно прохладнее, да еще поднялся небольшой ветерок. Так поневоле и вспомнишь добрым словом наше старое войлочное одеяло, которое бы нам сейчас очень пригодилось! К сожалению, одеяло пришлось бросить в шахте, так что нам с Патриком только и осталось, как расположиться по бокам волколака — шкура у него густая, роскошная, так что нам рядом с ним спать куда теплее.

Мои спутники быстро уснули, а я еще какое-то время лежала, прижавшись к мохнатой шкуре волколака, вслушиваясь в тишину, и глядя на темное небо, где вскоре должны появиться звезды. То напряжение, в котором мы находились последние сутки — оно отступило, и сейчас у меня на душе было удивительное ощущение покоя. Не хотелось даже шевелиться, и уж тем более не было желания думать о чем-то плохом. Вместо этого мне вспомнился дядя Тобиас, Инес, тетя Мей… Надо же, столько времени о них совсем не думала, а сейчас, когда наступила минута покоя, в голову пришли мысли о родных.