Я планировал начать поход в декабре. К этому времени, уже все реки, озёра и болота замерзнут. Но все как один стали меня отговаривать и Мстислава больше всех. Оказывается, выходить в поход до Карачуна нельзя. Если Карачун застигнет в пути всё, трындец, замерзнешь однозначно. Я сначала ни как не мог понять, что это за Карачун? А Карачун, это оказывается зимнее солнцестояние, которое славяне отмечают 21 декабря. Карачун, это второе имя Чернобога. Считалось, что в этот день берёт свою власть грозный Карачун — божество смерти, подземный бог, повелевающий морозами, злой дух. И всех кого он застанет в пути в этот день, он убьёт. Поэтому с 20 по 25 декабря, нужно находиться дома в тепле. Праздновать солнцестояние. Так как после день начнёт прибавляться, а год повернётся к лету. Я не стал настаивать. Карачун, так Карачун. Заодно и Новый год справлю по своему, с Ёлкой, Снегурочкой и подарками. С Дедом Морозом решил не заморачиваться, чтобы не приняли меня за Карачуна! И вот как раз 21 декабря случилось такое, что рационально я объяснить это не могу. Хотя какой тут рационализм, если я летом с лешим обедал?

Мы сидели в большой палате и отмечали день зимнего солнцестояния. Дело было уже к вечеру. Стемнело рано. Всё же самый короткий день в году. Я вышел проветрится. Так как натоплено было круто и в палате было жарко. Отмечали с боярами, нурманами, старшими дружинниками. Кстати, нурманы тоже очень серьёзно относятся к этому событию.

Вышел на крыльцо. За мной вышла в шубке Мстислава. Встала рядышком и прижалась. Потом потянулась губами, поцелуй мол. Слегка щелкнул её по носу.

— Любимая, целоваться на улице, губы обветрятся. Болеть будут, как тогда меня в светлице целовать будешь?

Отпустил её и прошелся по двору. Слепил снежок. Она поняла, кинулась в наваленному сугробу. Мой снежок попал ей по заднице. Она взвизгнула и запустила в меня. Мы с ней азартно перекидывались. Увидел, как на крыльцо вышли Гуннульв, Сигурт, Боян и ещё кто-то из нурман и дружинников. Так же увидел заходящего в ворота главного волхва от Перуна. И вдруг время резко замедлилось. Люди стали двигаться медленно, будто находятся в толще воды.

— Ненавижу! — Раздался дикий женский визг. Я инстинктивно развернулся. На меня неслась какая-то довольно крупная дама. Из под меховой шапки, шлейфом за ней, развевались рыжие косы. В её руках был меч. Лицо, довольно красивое, но перекошено в гримасе ненависти и ярости. Мозг ещё только обдумывал вопрос: «Какого хрена и кто такая?», как тело начало действовать на одних инстинктах. Ударил ногой в сугроб, поднимая вверх фонтан снега и тут же сместился влево. Мгновение и совсем рядом с моим животом проскользнул клинок меча. Правая рука перехватила её руку с мечом, а левая ухватила на автомате за одну их кос, наматывая на кулак и дёргая назад. Потом разворот вокруг своей оси вместе с рыжей. Чуть довернул её руку и меч вылетел. Заканчивая разворот, отпустил мадемуазель, добавив ей по симпатичной заднице, для ускорения коленом. Продолжая визжать, врезалась головой в сугроб. И тут выскочила ещё одна, такая же, только белобрысая. Да мать вашу! Взгляд наскочил на деревянный шест, торчащий из сугроба. Откуда он здесь, только что не было! А, плевать. Схватил его. Он был около двух метров. Девица набегала на меня, тоже с мечом. Меченосцы, мать их. Сунул, подскочившей ко мне женщине шест в ноги, запуталась и грохнулась. Я наступил ей на руку в которой она держала меч. Зашипела змеёй, попыталась извернуться. Я заметил, что у неё шлем на голове, только прикрыт мехом. Ударил ей ногой в голову, в шлем. Мамзель вырубилась. Мля, никогда не бил женщин, а тут пришлось. Рыжая, тем временем выскочила из сугроба и кинулась на меня выхватив боевой нож. Серьёзный такой. Лезвие сантиметров двадцать. Но это всё-таки нож, а не меч. Оставил шест и шагнул ей на встречу. Удар нанесла профессионально, я это отметил машинально. Ударить ударила, но не попала. Зато нарвалась на мой приём, это когда противника обезоруживают. Знаете как? Бьют двумя руками с обоих сторон по руке противника, в которой он держит оружие. Короче, нож улетел в сторону. А рыжая получила удар основанием ладони, ну не могу я бить мамзель кулаком в лицо, поэтому только в грудь. Блин! У неё там кольчуга, под волчьим мехом! Но тычок она получила хороший и опять улетела в сугроб. И тут нарисовалась третья! То же белобрысая! Да сколько вас тут?! Перехватил шест. Достали уже. Эта, как и её предыдущие подружки, неслась на меня как паровоз и получила тупым концом шеста в живот. Ничего, у них там кольчуги, как я понял. пробить не пробил, но дыхание ей сбил. Она попыталась тормознуть и выхватила удар тупым концом в лоб. Так как на ней тоже был шлем, то черепушку я ей не пробил, но в нирвану отправил. Подождал немного, вроде больше никого. Всё гейм овер. Собрал мечи и боевые ножи, отбросил их подальше в снег. Ну их, истеричек. Рыжая барахталась в сугробе, наконец выбралась.

— Ненавижу! — Опять вопль и бросилась на меня с голыми руками, наверное, думала, что выцарапает мне глаза. Вот это я понимаю! Чисто по-женски! Опять шаг в сторону, перехватил её правую руку, развернул как в танго к себе спиной и прижал к груди, сжимая в своих объятиях. Правой рукой прижал её руки к телу, а левой, тыльной стороной ладони уперся ей под подбородок, заставляя запрокинуть голову и начать выгибаться. Даже на носочки встала. При этом не переставала подвывать.

— Слышь, рыжая. Ты что, обкурилась? Какого хрена? Не дёргайся, а то я тебе шею сверну.

Увидел, как обе белобрысые зашевелились и стали принимать вертикальное положение, тряся своими прелестными головками.

— Эй вы, курицы! — Крикнул им. — Отползли подальше, а то я рыжей головёнку оторву. Давайте резче!

Мадамы шипя и выплевывая угрозы, встав на ноги, отошли. Смотри, какие умницы!

— Малой, отпусти Фрейю. — Услышал я громоподобный голос и вздрогнул, увидев, кто мне это говорил. На княжеском подворье стояли двое. Ростом метра два с половиной. Один был одноглазый. В доспехах, поверх которых была шкура черного волка. На его плечах сидело по большому ворону. Второй был не менее колоритный. Его броню прикрывала шкура белого волка. У самого были длинные серебристые усы. Кого-то он мне напоминал. Блин, похож на идола Перуна. Так, это что за фигня? Перун?! А второй одноглазый с курицами, вернее с воронами — Один?! Бред! Вроде выпили по стопарю всего. Но я же не сопляк, которому пары капель нужно или на пробку наступить и всё, пошел бродить в Сонную долину. А рыжая получается богиня Фрейя?! Это что, я тут богиню на носочках держу, а перед этим пару раз в сугроб отправил охолониться? А эти две кто? Блин, валькирии что ли? А ведь Фрейя, со слов Алисы, у валькирий за главную бандершу! Вот это я попал!!! Они существуют! Мля, а я там что наговорил? У-ё!!!

Оба амбала смотрели на меня и усмехались, Перун к тому же ещё и головой покачал.

— Малой, ну ты и наглый!

Твою дивизию налево! Но ладно взяли темп, останавливаться нельзя, затопчут.

— А что я наглый? Я вас не просил меня сюда забрасывать!

— Так получилось. Случайно! Малой, отпусти Фрейю. Она богиня, а ты ей шею сворачивать собрался. Не хорошо!

— Да не вопрос. Пусть только драться перестанет. Достала уже. Что ей нужно? Чего она на меня с железом кинулась?

— Фрейя, к Ярославу больше не подходи, поняла? — Рявкнул Один.

— Поняла. — Тонко провыла девушка. Я её отпустил, она оглянулась, посмотрев мне в глаза. Красивая зараза. На её глазах были слёзы. Она медленно отошла к своим подельницам, опустив голову и закрыв лицо руками. Стояла, ревела. А подружки её утешали, злобно сверкая на меня своими глазищами. То же аппетитные курочки! Не был бы я женат, обязательно пригласил бы их на рюмку чая! С пролонгацией в постели. Рассказал бы им сказку про дедушку Мазая. Но статус обязывает. А жаль.

— А что ей нужно? Так извини. Она вроде замужем и мужа любит. Она обязана своего мужа любить. Только-только сумела с ним договориться. Он вернулся. Даже брачное ложе застелила. А тут ты, со своими комментариями! Вот муж опять в бега и ударился. Пойми её. — Один смотрел на меня с усмешкой. Всё понимает старый хрыч. Внучка накосорезила по малолетке, а теперь кто-то виноват. Ага и ожерелье даже таскает. Хоть бы сняла, курица рыжая!