Пошла конница. И на нас обрушился ливень стрел. Так как мы были в башне и сверху нас прикрывала крыша, то основная часть стрел застряла в ней. Но некоторые всё же попадали внутрь. То один кметь упал, то другой. Убитых и раненых сразу оттаскивали. Мертвых складывали вдоль стен. Раненых уносили в избы, где уже работали знахари и прочие эскулапы. Самая большая изба была на княжьем подворье. Там была Мстиша. Я знал, что она не сидела, сложив белы ручки и боясь их запачкать. Время не то и век не тот. Она работала наравне со всеми. Вспомнив её, по телу разлилось тепло, а в груди появилось чувство нежности к ней. Что скрывать, я влюбился в неё как пацан. После ливня стрел, хузары пошли на приступ. Бежали со штурмовыми лестницами.

— Боян! Почему они не пытаются поджечь стены и башни стрелами?

— Им нужен целый город, а не куча углей, с которой взять нечего. Всё сгорит.

— Тогда где Дражко?

— Зачем он?

— Он же отвечает за всё в городе кроме дружины.

— Дражко боярин. Он сейчас на стенах.

— Пошли за ним. Срочно.

Пока бегали за бояриным, я опять приник к прицелу. Где ваши командиры, ушлёпки? Ага, увидел одного. В богатых доспехах, он что-то указывал. И это был славянин, а не хузарин. Ладно, на безрыбье и рыба рак. Поймал его фейс в сетку прицела. Выстрел. Мужик завалился на своём коне. Прекрасно!

— Княже! — Услышал я голос боярина. Оглянулся. Дражко, в броне с мечом на поясе. Основательный мужик.

— Боярин, скажи мне, вода везде заготовлена, в случае, если нас захотят спалить?

— А кто нас палить будет? Тогда смысла, брать город, нет.

Твою мать!!! Ну да. Идя в набег, ты хочешь получить как можно больше хабара или по иному трофеев. А если ты сожжёшь, то, что возьмёшь с пепелища? Пусть тебе с первого раза не удалось, зато со второго раза, если подготовишься, обязательно возьмёшь. А на пепелище ловить нечего. Но тут как раз другая ситуация. Если не возьмут, то сожгут обязательно.

— Дражко, поверь, они постараются нас сжечь, если не смогут взять. Поэтому, сейчас, уходишь со стены и наполняй водой всё, что только можно. Возле каждой избы должна быть хотя бы одна бочка с водой.

— Ярослав, так у нас и так, возле каждой избы бочка с водой.

— Тогда две бочки с водой, а лучше три или четыре! Боярин, выполнять!

Не знаю какая у меня была физиономия, но Дражко не стал со мной спорить и кивнув вышел.

— Княже! — закричал один из кметей. — Они подошли к стенам, ставят лестницы.

— Ждать! Пусть поставят как можно больше лестниц и как можно больше уродов на лестницы залезет. Боян, с брёвнами всё нормально?

— Всё нормально. Люди ждут отмашки.

— Хорошо, пусть ждут.

Весь склон перед стенами покрылся штурмующими. Тут же скакала конница, поливая ливнем стрел стены и башни. Самые шустрые из хузар, полян и радимичей уже рубились с кметями, оборонявшими стены.

— Боян, брёвна!

Воевода закричал команду. Воины стали рубить верёвки, удерживавшие бревна на стенах. Вот одно бревно рухнуло горизонтально вниз, ломая штурмовые лестницы, давя людей. За этим бревном второе и наконец со стен побежала во все стороны волна вращающихся вокруг свое оси брёвен. Они сломав лестницы, убив и искалечив тех, кто пытался взобраться на стену, понеслись по откосу дальше, сбивая с ног, расплющивая людские тела, головы, руки, ноги. Штурмующие повернули назад.

Боян заворожено смотрел на телодавилку и дробилку. Покачивал головой. Потом посмотрел на меня.

— Умно! Не мало мы сегодня врагов к ящеру отправили. Похоже, первый штурм отбили?

— Посмотрим. Может опять сейчас рванут. Пусть мы их не слабо приголубили. Но брёвна закончились. Теперь черёд пушек. И ещё, Боян… За Брониславом присматривают?

— Присматривают. Только мне это не по душе.

— И где Бронислав со своими людьми?

— На площади. На случай прорыва хузар в каком-либо месте.

Я глянул на площадь. Точно, стоит со всей своей сотней. Рядом с воротами телега с пушкой. Пушка нацелена на ворота.

— Где Мизгирь?

— Здесь я, княже! — Будущий бомбардир показался на верхней площадке. — Я на нижнем поверхе, пушку приготовил, поганых вдоль стен приласкать.

— Почему пушка около ворот, нацелена на ворота?

— А на что нацелена должна быть?

— Разверни, сейчас же.

Мизгирь непонимающе на меня смотрел.

— Разверни в сторону сотни Бронислава. Быстрее. — Глянул за стену. Хузары и их союзники перегруппировывались. Сейчас опять на штурм пойдут. — Мизгирь! Выполнять! — Рявкнул я. Ничего мне не ответив исчез с верхней площадки. Вскоре подбежал к телеге и они втроём, с ещё двумя воями, которых я определил в артиллеристы, развернули орудие прямо на стоявших в ста метрах дружинников Бронислава. Но те ничего не поняли, так как не имели понятия о пушках. После этого Мизгирь забежал назад в башню. Возле пушки осталось двое. У одного в руках был металлический штырь, загнутый на самом конце, на котором горела пакля.

Хузары пошли на новый приступ. Их встретили стрелами, камнями со стен, кипятком и кипящей смолой. Попытка пододвинуть на исходную позицию оставшийся целым порок, закончилась неудачей. На этот раз, баллиста сработала как нужно и горшок в горючей смесью попал точно в цель. Порок запылал.

Выискивал в оптический прицел тех, кто командует всей напавшей бандой. Застрелил ещё двоих, разодетых в красивые и богатые доспехи. Так же периодически посматривая на Бронислава. Но он, со своими оставался на месте. Может на самом деле не предатель?

Наконец хузары с союзниками полезли на стены, облепив их как муравьи.

— Мизгирь, огонь! — крикнул я на нижнюю площадку, где стояла пушка. И тут же раздался оглушающий грохот. Мама дорогая. Если у меня заложило уши, то что в самой башне на орудийной площадке творится. Башню заволокло пороховым дымом.

Выстрел Мизгиря послужил сигналом еще для двух пушек в других башнях. Всего было четыре пушки. Одну сделали прямо перед самой осадой. Когда пороховое облако частично рассеялось, а частично было снесено ветерком в сторону видел кошмарное зрелище. Каменная картечь снесла все штурмовые лестницы вплоть до следующей башни. Под стеной валились обломки лестниц вперемежку с разорванными частями человеческих тел. Те, кто находились ближе к нашей башне, были фактически разорваны на куски. Чем дальше от башни, тем более целыми попадались тела. Большая часть осаждающих попавшая по выстрел, была убита. Но были и раненые, с оторванными руками, ногами. Дикий вой и стоны. Те из штурмующих кто не успел добежать до стены резко останавливались, с ужасом глядя на чудовищную картину смерти. Многие стали разворачиваться и убегать в панике. Тоже самое творилось и у других стен, где поработали мои сварганенные на коленке пушечки. Главное, что ни одна из трёх пушек на разорвалась, поубивав моих артиллеристов! Началась перезарядка. А вот тут я заволновался. Как бы они не переборщили с зарядом. Тогда их вместе с башней вынесет на небеса. Вдруг увидел, как вверх взмыли две стрелы, оставляя два дымных следа. Это сигнал. Но кому? И тут услышал крик Бронислава:

— Берите ворота, отройте их!

Резко бросил взгляд на площадь. Дружинники Бронислава рубили немногочисленных княжьих дружинников. Те растерялись, не ожидая предательства. Только нурманы, невесть откуда взявшиеся, вступили быстро в схватку. Но их было меньше и они находились далеко от ворот, возле княжьего подворья. К воротам бежало несколько десятков предателей.

— Огонь! — Заорал я двоим кметям, стоявших около пушки. Но они растерянно смотрели на бегущих к ним воинов. Тот кто держал металлический стержень с тлеющей паклей, растеряно посмотрел на меня и тут же упал получив стрелу в шею. Второй уже лежал со стрелой в груди. Твою дивизию! Самое поганое то, что обороняющиеся на стенах не видели, что со спины к ним бегут враги. Я не успевал сбежать с башни к пушке. И тут, непонятно откуда появился Вторуша. Он подхватил лежащий штырь с паклей и ткнул им в запальное отверстие. Шшших БУХ. Уши моментально опять заложило, как после выстрела Мизгиря. Пушка выплюнула в набегающих струю дыма с пламенем и каменным дробом. Телега с орудием откатилась назад. Площадь заволокло клубами порохового дыма. Я замер на башне, пытаясь разглядеть, что с Вторушей. Над площадью стоял дикий визг и вопли. Наконец дым стало сносить в сторону. Увидел мальчишку, стоявшего на коленях и зажимавшего уши руками. Слава богу, живой. Вся площадь была в крови, разорванных частях человеческих тел, руки, головы, ноги. Всё это было размазано по земле. Чуть дальше лежали изломанными куклами мертвые дружинники Бронислава. Где сам ублюдок? Неужели его убило? Жаль, сам бы его порвал на части.