— Это гнилушки, брат, — пояснил он охотно, желая разрядить напряжение, витающее над нашими головами. — Они растут прямо на стенах. Их еще любят жрать мета-мыши.

— Летучие? — уточнил я.

— А какие еще? — Фингал радостно засопел. — Конечно, летучие, мать их!

Час от часу не легче. Встречался я с такой летающей фауной в некоторых местах. Атакуют твари внезапно, хаотично и без всякой логики. Иногда можно спокойно пройти рядом с их логовом горланя песни, и они ничего не сделают, только недовольно запищат. А то взлетают всей стаей, как будто им в башку раскаленный гвоздь забили, и начинают рвать, буквально рвать твое тело на части. Спастись можно только бегством или нескончаемой пальбой из дробовика. Мое мнение такое: против таких тварей нужна гаубица, заряженная шрапнелью. Чтобы одним выстрелом смести всю погань. А в руках приятелей-копателей нет ни одного путного оружия. Даже моя «мамба» не поможет.

— Завал! — объявил Муравей и сочно сплюнул на землю.

— Достаем ломы и кирки! — приказал Канадец. — Первая тройка начинает работу! Остальные старательно пялятся в темноту и охраняют наших мальчиков!

Первыми к завалу выдвинулись Фингал, Чарли и Бабуин со своими жуткими ручищами, заросшими черным густым волосом, и без лишних слов встали к завалу, представлявшему собой нагромождение каменных блоков и арматуры. Откуда-то они достали толстый длинный лом (вероятно, весь рабочий инструмент хранился в укромном месте, чтобы его не таскать взад-вперед) и пару кирок. Лом взял Бабуин и с надсадным рыком воткнул его в едва видимый разлом. Работа закипела.

Каждый из свободных от разбора завала рассредоточился по небольшой площади и стал спиной друг к другу. Таким образом большая часть темного подземелья перекрывалась бдительными каторжниками. Я заметил, что дробовики были лишь у Абу и Бурито. Как раз они и контролировали самый опасный, по моему мнению, сектор: свод пещеры. Им тоже не нравилось наличие гнилушек. А где кормовая база летуний — они сами обязательно появятся.

От грохота кирок и рыка Бабуина у меня сводило челюсть. Казалось, вся нечисть, пасущаяся в развалинах, сейчас подбирается к нам. Подмышки предательски намокли. Я не привык к такой работе. Мое личное кредо — постоянное движение. Только так можно контролировать пространство и всегда быть настороже. Увидел опасность — сразу сориентировался, как себя вести. А здесь, когда за твоей спиной стоит несколько человек и усердно сопят в обе дырки, всегда появляется шанс для метаморфов. Слабое звено в человеческом отряде обязательно найдется.

— Страшно? — голос Канадца был настолько неожиданным, что я чуть не подпрыгнул на месте.

— Твою дивизию! — выругался я по-русски, разжав зубы. — Босс, ты бы предупредил о своем желании поговорить!

— Хе-хе! — Канадец встал рядом. — Штаны сухие? Ладно, Археолог, расслабься. Молодец, что не строишь из себя бывалого парня. Вижу, что боишься.

— Я привык работать один, — пояснил я, слегка расфокусировав взгляд, чтобы снять напряжение с глаз. — Непривычно мне.

— Не беда. Сегодня мы должны пробить завал. Осталось совсем немного, — пояснил пахан. — Здесь наша территория, и кое-кого мы приучили к порядку. Поэтому все и спокойны. А вот там, за грядой, держи ушки на макушке. Если удастся пройти десять метров до вечера — это будет великим счастьем.

— Я слышал, кто-то по верхам крадется, — предупредил я.

— А, — махнул рукой Канадец. — это наши клиенты, зомби.

— Зомби? — я распахнул рот. — Какие зомби?

— Не слышал о них? — удивился собеседник. Остальные, молча слушавшие наш разговор, заухмылялись. — А говоришь, что повидал все на свете…

— Может, я и видел их, только не пойму, кого именно вы называете этим именем? — рассердился я.

— Да поселилась здесь семейка, — луч фонарика нырнул куда-то вверх, освещая зубастые развалы стен. — Шесть или семь особей, точное количество не знаем. Постоянно бродят за нами. Безобидные, если к себе не подпускать. Но при случае оттяпают лишние конечности.

— Люди, что ли?

— Непонятно, — откликнулся Муравей, стоявший рядом со мной. — Я сам их видел несколько раз. Две ноги, две руки, низкорослые, едва передвигаются. Челюсти мощные, могут железный прут перекусить.

— Гонишь, — с сомнением произнес я.

— Не гоню! — лениво ответил Муравей. — Сам скоро увидишь. Они за нами уже полчаса наблюдают, просто боятся показываться. Абу однажды одному башку снес из пистолета, с тех пор и не лезут на рожон.

— Смена! — приказал Канадец.

К завалу встали Бурито, Муравей и Абу. Дело пошло быстрее. Первая группа расковыряла приличный проход в блоках, и через полчаса мы ступили на неизведанную территорию. Враз стихли шуточки и подколки. Здесь на самом деле открывались новые и опасные локации. Меня окружили Джок и Бурито, чтобы я мог спокойно оценивать возможность появления ценных артефактов, не заботясь о своей охране. Лучи фонариков то и дело смыкались на какой-нибудь точке, куда я тыкал пальцем. Пока попадались развалины лавок и магазинчиков, в которых, конечно же, давно все сгнило и исчезло. Ржавые остовы машин, выглядывающих из-под завалов, рассыпавшиеся от времени и подземных ударных волн дома — пейзаж скучный и надоедающий своим однообразием.

— Что скажешь, Археолог? — поинтересовался Муравей, когда мы присели отдохнуть. Ноги уже гудели от бесконечного лазания по камням. Сектор был захламлен чрезвычайно. — Нашел что интересного?

— Есть предположение, — я отпил водички, — но оно вам не понравится. Мы вышли на чрезвычайно бедный сектор. Мелкие лавки, магазинчики, минимум хороших автомобилей — это бедный квартал. Я такие обхожу стороной. Даже по развалинам: никаких небоскребов, обычные жилые дома. Валить отсюда надо. Здесь мы не найдем ни одной стоящей вещи.

— Подожди, отмечу на карте, — Канадец, казалось, не расстроился. — Говорил же сразу — зря время потеряем, если сюда сунемся. Оказался прав.

— Ну, разве что пару ружейный магазинов, — задумался я. — Если их еще до катастрофы не ломанули.

— Да там сгнило все давно, — уверенно ответил Губастый Джок. — В хранилищах еще можно что-то надыбать. Все цацки там в пушечном масле, хорошо сохранились.

— Значит, будем пробиваться в центр, — решил я. — Канадец, покажи карту. В каком секторе он находится?

— Центр-то? — пахан зашуршал. — В секторе «би», не иначе. Мы там пару раз шерстили, но ничего путного не нашли.

— Надо ориентироваться на одно из зданий, — сказал я. — Выйдем на поверхность, я тебе его обозначу. Там, возможно, есть чем поживиться.

Мы продолжили движение по едва видимой тропинке. Бурито и Губастый Джок так же контролировали меня, не давая шарахаться по сторонам. Мне же было интересно осмотреться, пощупать своими руками мертвые вещи, ощутить пульс ушедшей жизни. Кто был хозяином того «шевроле», придавленного огромной глыбой с торчащими прутьями? Кто жил вон в том доме, от которого остались присыпанные землей обвалившиеся стены? Не одними же артефактами была уложена моя жизненная тропа. Вот почему я предпочитал ходить в одиночку, чтобы никто не мешал и не лез со своими советами.

— Стоим! — раздался голос Абу. Он выставил вперед дробовик и повел им из стороны в сторону. Впереди был очередной завал из щебня и бетона. Но его. Хотя бы, можно было обойти, а не ковыряться ломом, который послушно нес с собой Фингал.

— Что там? — Канадец напрягся, а мои пальцы обхватили рукоять «мамбы». На всякий поганый случай, чтобы потом не жалеть, что не успел.

— Глаза светились, — откликнулся дозорный, но никто не засмеялся. В сумраке подземного города любой отблеск от яркого луча фонаря можно принять за прячущуюся тварь, а не только за мерцающие осколки стекол. Этого добра здесь хватает.

— Точно — глаза? — хрипло просипел Муравей. — Может, повернем обратно? Все равно здесь порожняк. Эй, Археолог, тебе можно верить?

— Мне пофиг, веришь или нет, — откликнулся я, сжимая вспотевшей ладонью рукоять револьвера. Я учуял запах. Тонкий, мускусный, с резкими нотками выделений. Самка ночного ягуара, еще одна пакость на наши головы. Любит она такие развалины, особенно с постоянным приятным полумраком. Здесь ее гнездо. — Оружие приготовьте и башкой во все стороны крутите.