Растолкав, наконец, волкокрыла, успокоив начавшего спросонья войну со всеми мирами, гнома и, взвалив на них эльфа, мы отправились на обед.

— Что это было за чешуйчатое недоразумение? — возмущался Гатнир по пути к дрифту.

— Мы ничего не успевали из-за того, что он постоянно все стирал! — вторил ему Рекос.

— Но хуже всего то, что мы не понимаем то, что собственно пишем, — вздохнула я.

— Да, — согласилась со мной Ада. — Разве нам не должны были сначала объяснить все эти термины?

— Я уж молчу о том, что писать на межмирном мы еще не научились, — дополнила я картину.

— А это ведь первая лекция, — волкокрыл почесал в затылке.

— И правда, расписание составлено очень странно, — закивал проснувшийся Эрик, после чего обратился с просьбой к дрифту.

— А я вот еще чего не понял, — гном первым вывалился из нашего средства передвижения. — Зачем нам вычислять, как попасть из одного мира в другой, когда можно просто шагнуть в нужную арку? Ну в смысле, портал.

— Да, я тоже не знаю, — кивнул Рекос, придерживая двери администрации. — К чему все эти заморочки с потоками? Думаете, нам это реально пригодиться?

Я только пожала плечами и посмотрела на Аду. Вампиресса повторила мой маневр, и все взгляды обратились к Эрику.

— Это лишь теоретические знания, — отозвался эльф, поправляя очки.

— Это значит, что они нам сдались, как кроту подштанники! — нахмурил брови Гатнир.

— Не совсем. Понятное дело, что с самими потоками мы работать никогда не будем. Да и никто не будет, — Эрик пожал плечами. — Но мы должны понимать, как устроены арки, и по какому принципу работают порталы.

— Неизвестно, насколько теория пригодится нам в будущем, — понимающе вздохнула вампиресса. — Но ведь именно на теории строится практика.

Все это верно. Я еще не слишком хорошо понимаю профессию древопаса. Это не рыболовная промышленность в конце концов. И даже не клубочкозаготовительная. Поэтому я и не могу сказать, что мне пригодиться, а что нет. Получается надо брать то, что дают.

Но также нужно что-то решать с тем, как этот Рубинг любит стирать решение на середине. Ждать, пока он допишет до конца, судя по всему, бессмысленно. Быть может, стоит распределить, кто какую часть доски записывает, а потом складывать все вместе? Нет, это, скорее всего, еще больше нас запутает.

С такими мыслями я зашла в столовую и придержала дверь, пока Рекос и Ада помогали мгновенно отрубившемуся Эрику. Гатнир, как самый голодный, уже несся к еде. Не знаю, что уж у него случилось, но, когда мы подошли, он вовсю ругался с каким-то ярко-гросовым пушистым типом в клетчатой панаме. Тип переминался с одной косолапой лапы на другую не менее косолапую и похоже вообще не понимал, что происходит.

— Что случилось? — этот вопрос я задала вместе с прилетевшим со всех крыльев Винти.

— Этот волосатый вредитель, — начал гном, — на меня так посмотрел, что я сразу понял — на драку нарывается! Да как он посмел?! Да он знает, кто я?!

Я снова взглянула на «вредителя». Все бы вроде ничего. Но глаз у него я не обнаружила. Даже панаму специально приподняла, чтобы наверняка проверить. Нету. Ни глаз нету, ни рта, чтобы самому сказать об этом. Я взглянула на Гатнира, но тот, кажется, уже переосмыслил ситуацию и с совершенно невозмутимым видом обратился к Винти:

— А ты чего тут? — зеольный чудик захлопал единственным глазом:

— Да я как бы на помощь к одногруппнику, — пробормотал он.

— Это ты молодец, — гном хлопнул Винти по «плечу». — Это по-нашему.

Я, поняв, что разборки закончились, так толком и не начавшись, уселась за стол. Ребята тоже расселись. И теперь Ада обратилась к ошарашенному третьекурснику:

— У вас древотокия была?

— А то как же! — ожил Винти. — Ее весь первый курс проходят.

— И как оно? — осторожно поинтересовался Рекос.

— По началу, сложно, конечно, — зеольный качнул хвостами. — Но сер Рубинг ведет очень важные дисциплины. Вам же нужнее запомнить все формулы, хоть это может и не сразу получиться. И да, кстати, на экзамене он смотрит наличие лекций, так что записывайте.

С этими словами он нас оставил, упархав к своим.

— Еще и экзамен? — протяжно взвыл волкокрыл.

Весь остаток обеденного перерыва мы просидели в отдаленной части парка под изящным перезвоном сербристых деревьев, чтобы всем вместе сопоставить имеющиеся в наличии записи.

— Это растение должно помогать в учебе, отгоняя назойливых мух, — важно сообщил нам эльф.

— Но здесь нет мух, — заметил Рекос.

— В этом и суть, — кивнул Эрик, поправив очки.

Мы уселись на мягкую орунживую траву в тени тех самых деревьев, в окружении непонятных цветов. Я выложила исписанные свитки, Ада положила свои рядом. Мы начали сверять их между собой. Они не сходились! Если в начале все еще было похоже на правду, то ближе к середине лекции начиналась полная мурть! От каракулей Рекоса и тем более Гатнира было еще меньше толку.

— При таком раскладе пыльцынов мы вряд ли сможем восстановить все это, — грустно вздохнул Эрик.

Мы уставились на него. Он что-то знает? Он что-то понимает?

— Что ты имеешь в виду? — накинулись мы на него.

— Да приснилось что-то непонятное, — ошарашенно пробормотал в свое оправдание блондин.

— Расскажи-ка нам, что именно, — сладко пропела вампиресса, быстро хватая перо.

— В подробностях, — добавила я веско, кладя перед собой чистый пергамент.

— И только попробуй что-нибудь забыть! — слегка рыкнул Рекос.

— А если забудешь, я помогу вспомнить, — подбодрил ошарашенного эльфа Гатнир, беря в руки топор.

Спустя ровно 1 чак и 28 мигов — именно тогда закончился обеденный перерыв — в наших лапках была полная лекция, чему мы сами слабо верили.

На следующую лекцию, значащуюся в расписании, как листография, лично я шла с некой опаской, морально стараясь приготовиться ко всему. Мало ли, какой преподаватель попадется на этот раз. Но стоило мне зайти в аудиторию, где вместо стульев были разноцветные пуфики, каждую парту покрывала скатерть, а на окнах висели ажурные шторы, все сомнения остались за дверью. Нас с подносом в трехпалых руках и с улыбкой до отсутствующих ушей встречало существо с нежно-фриалковой кожей, одетое в кружевное платье.

— Угощайтесь, — существо смотрело на нас большим сирозовым глазом с длинными ресницами. — Садитесь поудобнее. Налить вам цветочного настоя?

На подносе оказались пирожные. Самые разные. Я с удивлением заметила рыбно-кремовый эклер. Надо же! Не думала, что смогу съесть этот деликатес не в своем мире! Несколько озадаченно мы расселись на свободные места. По-моему, самым озадаченным выглядел Гатнир. Он очень забавно смотрелся на розмалиновом пуфике, а вот его топор на кружевной скатерти как-то не очень. Гном, округлив свои небольшие глаза, смотрел на пирожное в виде камня, посыпанного песком. Я посмотрела на остальных. Рекос уже вовсю хрустел вафельной косточкой, покрытой глазурью. Ада смаковала нечто воздушно-джемовое ярко-кроворного цвета. Даже Эрик, не отрываясь от сновидений, жевал пирожное, завернутое в большой зеольный лист и украшенное караменьными капельками росы. Удивительно! Каждому досталось пирожное из его мира! Вот это да! Мое пирожное оказалось просто восхитительным! А я думала, что только папа может так готовить. Запивая эклер цветочным настоем, я вздрогнула, когда всеобщую идиллию нарушил высокомерный голос:

— Мы вроде шли на листографию, — на пороге, морща нос, стоял Артельт. Из-за его спины выглядывали и остальные эльфы.

— Все верно, — улыбнулась ему встречающая, поправляя челку и протягивая поднос с такими же как у Эрика пирожными. — Сегодня у нас первое занятие, так что для начала нужно познакомиться.

Эльфы привычно хмыкнули и прошествовали на свободные места с самого краю, начисто игнорируя поднос. Самая низкая эльфийка с заметным трудом смогла оторвать от него взгляд, но только чтобы с восхищением полюбоваться на вышитые скатерти.

— Что ж, раз все в сборе, — гостеприимное существо, кажется, немного расстроилось, но почти тут же взяло себя в руки. — Меня зовут Жозафина Ринатовна. Я увлекаюсь рукоделием и выпечкой. Ах да, и я буду вести у вас листографию. А теперь, я хотела бы, чтобы вы представились.