Солдатские матери Матери солдат, воюющих в Чечне, Все еще надеются на чудо. И в тревоге ждут вестей оттуда. И свои проклятья шлют войне. Те, кто могут, едут на войну, Чтобы вырвать сыновей из ада. Власть считает – все идет как надо, Лишь бы на себя не брать вину. Но позора этого не смыть, Не сокрыть его верховной ложью. Материнский суд, что кара Божья, Не позволит ничего забыть. 1995 «Смиренно я прошу прощенья у тебя…» Смиренно я прошу прощенья у тебя, Когда несправедлив Или когда несдержан. Когда слова, как стужа декабря, Морозят душу, холодят надежду. Я знаю, как душа твоя скорбит, Споткнувшись о мою несправедливость, Но ты уходишь снова от обид, В который раз явив свою мне милость. Наверно, только любящая мать Готова так прощать ошибки сына, Не разучившись сердцем понимать: Любовь и доброта всегда едины… 2010 «Не оставляйте матерей одних…» Не оставляйте матерей одних. Они от одиночества стареют. Среди забот, влюбленности и книг Не забывайте с ними быть добрее. Им нежность ваша — Это целый мир. Им дорога любая ваша малость. Попробуйте представить хоть на миг Вы в молодости собственную старость. Когда ни писем от детей, ни встреч. И самый близкий друг вам – телевизор. Чтоб маму в этой жизни поберечь — Неужто нужны просьбы или визы?! Меж вами ни границ и ни морей. Всего-то надо Сесть в трамвай иль поезд. Не оставляйте в прошлом матерей. Возьмите их в грядущее с собою. 2005 Припав к земле обетованной Детский зал музея «Яд-вашем» На черном небе тихо гаснут звезды. И Вечность называет имена. И горем здесь пропитан даже воздух, Как будто продолжается война. Который год чернеет это небо, Который год звучат здесь имена, И кажется, что это смотрит слепо На всех живущих горькая вина. Простите нас, ни в чем не виноватых, Виновных только в том, что мы живем. Ни в жертвах не бывавших, ни в солдатах, Простите нас в бессмертии своем. На черном небе вновь звезда погасла… Я выхожу из памяти своей. А над землей, покатой, словно каска, Зовут и плачут имена детей. 1999 «В Ашкелоне убили солдата…» В Ашкелоне убили солдата, Просто так, «за здорово живешь». Видно, юность была виновата В том, что кто-то схватился за нож. А еще виновата Россия, Потому что был русским солдат. И не очень иврит он осилил, И друзьям из Сибири был рад. Не понравилось это соседям — Речь его и веселая прыть. …По России везут на лафете Сына двух государств хоронить. Уезжал он в Израиль не за смертью, Не затем, чтобы лечь под гранит. Не успел в жизнь чужую всмотреться, Речь родную сменить на иврит. 2000 Арад Для меня пустыня Негев Необычна и загадочна, Как, наверно, снег для негров Или фильмы для Хоттабыча. На востоке той пустыни, Где ветра дороги вымели, По ночам оазис стынет — Новый город с древним именем. А вокруг него пустыня, Обнаженная, как искренность. И над скалами пустыми Только небо и таинственность. Но, когда восходит солнце, Город тот преображается. Он сквозь лилии смеется, Сам себе он поражается. В живописном том укрытии Я влюбился, будто смолоду, И в его веселых жителей, И еще в их верность городу. Приезжаю как на праздник На крутую землю Негева. Навидался стран я разных, А сравнить с Арадом некого. 2000 Прощание с Израилем Михаилу и Елене Богдановым Мы постепенно покидаем Сей край библейский… Но, когда Нас позовет земля Святая, Мы возвратимся вновь сюда. Нам есть что вспомнить… Это время Прошло недаром и не зря. Смешалось все – успех и бремя, На чем и держится Земля. Дай Бог здоровья всем и счастья, Удач нервущуюся нить. Спасибо, что пришлось общаться И так восторженно дружить. 2001 |
