Слова Матушкина сопровождались символичными кадрами из фильма «Ганнибал», в котором Ганнибал Лектер в исполнении Энтони Хопкинса потчует Пола Крендлера в исполнении Рэя Лиотты ломтиком его собственного мозга.

Матушкин снова без ложного стеснения воспользовался биописсуаром, вымыл руки, выпил и продолжил.

Однако социальная стратификация блекнет в сравнении с интеллектуальной. По сути, сегодня идет разделение Homo Sapiens на два подвида: традиционный Homo Sapiens и продвинутый цифровой – Homo Digital. Традиционный человек разумный постепенно утрачивает разум. Не буквально. Он «сходит с ума» в новой информационно-технологической и социальной реальности и навсегда переходит в разряд манипулируемого биологического подвида.

В середине прошлого века в «Возвышении меритократии» Майкл Янг изобразил общество будущего, в котором статус человека определяется коэффициентом его интеллекта (IQ). В книге Янга народ сверг надменную элиту и упразднил интеллектуальный расизм. Что ж! Это ненадолго. Социальная IQ-структура, описанная Янгом, формируется сегодня, но безо всяких шансов на демонтаж.

Генетическое программирование разделит людей на страты в биологическом измерении. Люди, имеющие доступ к новейшим медицинским технологиям, смогут «редактировать» гены, чтобы рожать фантастически умных детей. Возможно, эти дети первым делом избавятся от своих «дальновидных» родителей. Но и нам, уверяю, не поздоровится.

Однако и «цифровым людям» не стоит почивать на лаврах. Набирает силу новая напасть, создаваемая их же руками. Искусственный интеллект, а потом и полноценное искусственное сознание вытеснит человека на обочину жизни, в резервации. Джин уже вырвался из бутылки.

Перемены нарастают в геометрической прогрессии, по экспоненте. Огромное сообщество людей плодит их в немыслимых, неподвластных разуму масштабах. Мы не успеваем следить за ними. Время уплотняется. Каких-то пятьдесят, сорок, тридцать и даже двадцать лет такое уплотнение времени невозможно было представить.

На протяжении доброй сотни лет сначала писатели-фантасты, потом ученые и другие интеллектуалы предупреждали о вызовах, таящихся в роботах. Айзек Азимов придумал три закона робототехники. А в романе «Роботы и империя» предложил нулевой закон.

Робот не может причинить вред человечеству или своим бездействием допустить, чтобы человечеству был причинен вред.

Сегодня мы все отчетливей понимаем наивность этих «законов». Получили огласку первые случаи смерти людей от рук роботов. Но многие такие случаи засекречены.

Технологии развиваются семимильными шагами. И новая гонка вооружений делает практически неизбежными губительные и неконтролируемые последствия использования этих технологий.

С миром происходит самое важное в его истории. ТРАДИЦИОННОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО УМИРАЕТ.

Небо осиял приговор, вынесенный миру – будто скрижаль, написанная таинственной рукой живым огнем:

Традиционное человечество умирает.

Большая литература часто очень чутко улавливала блуждающий нерв времени. Было время, когда она находила место ожиданиям лучшего будущего и породила утопию. Но двадцатый век стал эпохой отрезвления. Он подарил миру антиутопию – «Когда Спящий проснется» Уэллса, «Мы» Замятина, «Дивный новый мир» Хаксли, «1984» Оруэлла и другие произведения обозначили новый вектор восприятия человеком своего будущего. Не стоит верить в мечты, в happy end. Не стоит грезить. Возможно, надежда умирает последней, но и ей суждено умереть.

Более того, антиутопия перековала, пересмотрела многое из того предсказуемого, упорядоченного, статичного, что авторы утопий провозглашали благом. Утопия переродилась в антиутопию как неказистая, мешковатая гусеница перерождается в изящную цветущую бабочку.

В небе сменяли друг друга портреты Азимова, Уэллса, Замятина, Хаксли, Оруэлла… круговорот обложек их книг и цитаты из их произведений.

Красной нитью антиутопии является идея тотального контроля над личностью. Такой контроль стал данностью. Последней лагуной, укрытой от посторонних глаз, оставалась свобода мысли. Но и она уходит в прошлое. Уже созданы технологии и тестируется аппаратура, позволяющая сканировать ваши мысли. Определять не только ваше отношение к тому или иному событию, не только правдивость ваших высказываний, но буквально считывать то, что вы думаете. Конечно, сначала такая аппаратура будет доступна только специальным службам. Но вскоре она непременно поступит в продажу: состоятельным людям, вашим работодателям, кукловодам. Во что превратиться жизнь, лишенная права на ложь в одностороннем порядке?

Сегодня пространство безнаказанного сокращается как шагреневая кожа. Но что более всего делает человека человеком? Разве не возможность скрыть свои помыслы, безнаказанно обмануть, безнаказанно совершить правонарушение или самое настоящее преступление, и остаться с содеянным один на один… Такая версия ответа на вопрос «что более всего делает человека человеком» кажется сомнительной. Но не станем отвергать ее с порога.

Сегодня если и уместно говорить о каких-то законах, то только об одном: все хорошее всегда заканчивается чем-нибудь плохим.

Когда-то давно создатель интернета Тим Бернерс-Ли обвинил крупнейшие технологические корпорации в том, что они наделили его детище «античеловеческими последствиями». Воз и ныне там. Только уже совсем не там. Наивный Бернерс-Ли видел интернет пространством, где «личность может реализовать свою свободу». А между тем интернет превратился в «орудие угнетения, эксплуатации и неравенства». Умный, а сумасшедший. Он даже намеревался что-то исправить. Или же хитрый, даже не пытавшийся что-то исправить, а только имитировавший борьбу.

Матушкин сделал паузу и тяжело вздохнул.

Ну а теперь о главном, о самом главном…

В эпоху тотального контроля и насилия над человеком, в эру тотального отчуждения, в жизни оставалась одна неоспоримая правда. Она заключалась в том, что человек непременно умрет. Кем бы он ни был. Как бы он ни жил. Рано или поздно он умирал, потому что должен БЫЛ умереть.

Эта участь не миновала великих жрецов, мыслителей, императоров, провозглашавших себя богами, веривших в собственное бессмертие. Ушли Александр Македонский, Цинь Шихуанди, Гай Юлий Цезарь, Аттила, Чингисхан, Тамерлан, Иван Грозный, Петр Великий, Наполеон, товарищ Ленин и товарищ Троцкий, товарищ Сталин и товарищ Мао Цзэдун, прочие «надлунные и надсолнечные владыки», а вместе с ними десятки миллиардов человек, в разное время бытовавших на Земле.

Смерть страшила. Бессмертие влекло. Алхимики, оккультисты, эликсиры, граф Сен-Жермен, новейшие технологии продления жизни… Но сегодня на смену одной напасти – смерти – приходит другая. Человек долгие века говорил о своих правах, даже не подозревая, не представляя, что его главным правом, в конечном счете, станет ПРАВО НА СМЕРТЬ. Ибо развитие технологий поставило мир на порог РУКОТВОРНОГО БЕССМЕРТИЯ.

Идеологи русского космизма – люди экзальтированные – видели благо в технологии воскрешения человека. Нам же следует впасть от этих «радужных», в кавычках, перспектив в отчаяние. Нам следует вспомнить о характере наказания Агасфера, осужденного на скитания по земле до второго пришествия Христа: «и не будет тебе ни покоя, ни смерти».

Я всегда верил в то, что каждая человеческая жизнь, каждое ее мгновение где-то сохраняется. Что существует гигантский сервер – назовите его ноосферой или Большим мыслящим миром, или как угодно еще, – где своего часа ждут миллиарды и миллиарды файлов. Каждый файл – чья-то жизнь. Вся ваша жизнь, вся ваша память, все ваши чувства в абсолютной детализации записаны в файл и могут быть оттуда извлечены.

И если уже умершим ПОКА ничего не угрожает, то ныне живущие в самом скором времени станут объектом самой страшной хищнической охоты.

За рубежом завершается создание технологии «воскрешения» человека. Проект получил безжалостное название – «Пандемониум». Речь идет не о физическом, то есть не о телесном бессмертии. Ученые научились считывать человеческую память и вневременную сущность человека и воспроизводить его бытие во всей полноте сознания и чувств в любых новых обстоятельствах. Пишется новый катехизис. Создается ад. Человек обретает бессмертие, по сути, божественное, но при этом рукотворное, не ограниченное никакими нравственными законами, никакими традиционными заповедями.