— Аманда, извини, но обдумай то, что ты предлагаешь.

— У нас ещё пятьсот километров хода.

— Ладно. Я следую, — Тайлер нехотя согласился.

По мере приближения к атмосфере всё небо начало затягиваться в голубоватое гало, образующееся солнечным светом, чья длинна, в неравной борьбе, останавливалась на синеватой определённой отметке шкалы спектра. Абстракционизм — он такой заразный. Теперь атмосферные фронты Сатурна стали ещё более детальными. Казалось, ещё чуть-чуть, и их затянет внутрь, разорвёт на части, кои разнесутся от полюса до полюса. От вида у Аманды начинала кружиться голова.

— Вы снижаетесь довольно быстро. Мы вот-вот перейдём отметку.

Удивительно, но ускорение не старалось отбросить Аманду назад. Теперь же, на расстоянии в полторы тысячи километров над водородными облаками, она физически ощущало сопротивление газа, образующего дифференциал потоков, ведь скорость падающих объектов намного превышала число Маха в данной системе. Ещё чуть-чуть и её снесёт набегающий поток. Аманда пыталась зацепиться, найти выступ, но такого здесь не имелось. В уме, не желающим принять действительность, крутился лишь один вопрос: «Зачем?».

— Аманда!

— Нет, — она выкрикнула в эфир. — Ещё немножко. Следует за ним.

— Извини, Аманда, но Эверика не предназначена для вхождения в атмосферу.

Тайлер включил форсаж двигателя, аккуратно поднимая нос аппарата в космическое небо. Трос натянулся, легко отрывая Аманда от Ками. Она безвольно наблюдала за тем, как «коробка с крыльями» отрывается всё дальше и дальше. Серо-грязно-белые циклоны сопровождали полёт в один конец. Горизонт утопал в ярком сиянии, на верхней кромке которого голубое небо тянулось вверх, сливаясь с непроглядной тьмой. Ослепительные кольца, вытянувшиеся в струны, сходились в одной плоскости, напоминая почти тонкую и неделимую структуру, аркой разделяющую всю вселенную. Ками пересёк отметку Кассини, не задумываясь пройдя её. Он начал сгорать в плотных слоях атмосферы, протянув за собой длинных белый хвост. Аманда, не находя слов, наблюдала за бессмысленной погибелью Ками. Шкала дистанции на визоре показала, что объект пролетел последние пятьсот километров. На глазах Аманды он превратился в яркую, сгорающую точку, но всё ещё сохранял целостность, сопротивляясь. Он сражался до последнего, до того момента, как достиг водородного неба бушующих штормов, отважно нырнул в него и навсегда исчез.

Эверика продолжала набор высоты, унося человека в скафандре, безвольно связанного тросом. Под ногами Аманды, внизу, облака продолжали набегать друг на друга, словно ничего и не произошло.

Андан стих. Даже некоторые его системы, всегда следовавшие за юзерами, бесследно исчезли. Павил опускал линию обруча себе на глаза, но зелёно-фиолетовых волн он больше не видел. Интерфейс вернулся в привычный заводской вид, как и задумывали его создатели. Минимализм во всей красе. Даже дух ИИ, пропитавший, казалось бы, всю станцию, испарился. Андан стал обычной обитальной постройкой, коих было сотни, раскинутых по солнечной системе. Теперь Павил мог быть уверен, что он ходит по заброшенной цитадели, на которой практически нет людей. Уцелевшие сектора, практически не подвергнутые разрушению, отмеченные на карте как безопасные, хранили в себе тишины, и лишь шаги идущего по ним физика нарушила её. Лампы проводили его, отбрасывая от тела Павила одинокие тени.

Перешагнув небольшой плоский порог, он вошёл в столовую. На планировавшемся последнем ужине присутствовали лишь Тайлер и Вайсс. Они сели друг на против друга за алюминиевым столом возле машины подачи еды, набрав себе подносы. Инженер как раз что-то ковырял вилкой в пластиковой тарелке. Павил, не торопясь, подошёл к ним, сев неподалёку.

— А где остальные?

— Привет, Павил, — Тайлер скромно улыбнулся. В своём бомбере он выглядел как настоящий закалённый космический волк, видавший вселенную через призму её реальности. — Не знаю. Я получил общее приглашение от Вайсс, но, видать, мы здесь одни и больше никто не придёт.

— Я думала будет хорошей идеей собраться в последний раз перед прилётом инспекции, — неуверенно ответила медик.

Ответ Компании не заставил себя долго ждать. Он пришёл быстрее, чем прилетели их корабли. Незашифрованный сигнал расползся по датчикам корпораций, скрытно мониторивших инфополюс. Так получилось, что не только Леклерк пытался играть из темноты. Аманда всколыхнула целое море. Ускоряющиеся, тоже заинтересованные, проявили сдержанность в ответном сообщении, доставленном прямо на Андан, но они явно были в замешательстве. Если они не предали Леклерка раньше анафеме, то теперь уж точно. О его карьере или о каком-то будущем можно было забыть, ставя крест. Его не только отстранят от управления целой исследовательской станцией, но и от любой серьёзной работы. Максимум, что ему теперь могло светить — консультант по работе с оборудованием в корпорации. Никто не рискнёт ему доверить большие вычислительные мощности, зная, на что он способен практически в одиночку. Да, у него огромный опыт, но особо не применимый в эпоху «власти конгломератов». А те, в свою очередь, уже снарядили свои шаттлы быстрого реагирования, погрузили наспех собранную группу контроля (как они всегда и делали), которая уже на подлёте к Андану. Удивительно, но никто не мог заблокировать Андан от инфополюса, и если бы Леклерк хотел осуществить задуманное прямо сейчас, то никто бы не мог его остановить. Но ничего не происходило. Время текло, шаттлы бороздили космическое пространство между планетами, а остальным оставалось лишь ждать. Интересно, Соф включён в группу?

— Думаю, Бао собирает что-то для Леклерка. Как всегда, — пожал плечами Тайлер. Он отодвинул от себя еду, с отвращением посмотрев на неё, — Что-то нет аппетита. Уверен, что они пакуют свои вещи.

— А Аманда? — спросил Павил.

— Я пыталась связаться с ней, но она закрылась в своей комнате, — ответила Вайсс.

— Ясно.

— Всё оказалось бессмысленным, — заметил Тайлер. — Это так же выглядело и с Андана?

— Похоже на то, — ответил Павил. — Хотелось бы верить, что нет, и мы многое узнали.

— А на деле?

— Не знаю.

— Эта чёртова штука просто взяла и нырнула в саму планету, как заправский самоубийца, — угрюмо усмехнулся Тайлер. — Летать миллионы лет, потом оказывать знаки внимания и зачем? Бред…

— Может этому есть разумное объяснение.

— Какое? Ты ведь был прав, — он указал на Павила пальцем. — Всё это бессмысленно было изначально.

— Веришь или нет, но эта была лишь одна из идей. Не основная, далеко. А она даже не моя. Она принадлежала одному старому писателю, а я лишь использовал её, чтобы составить целый метод. Но даже я не мог подумать, насколько всё будет… — Павил попытался подобрать слова, — …лишено смысла. В нашем понимании.

— Что будет дальше? — тихо спросила Вайсс.

— А сколько часов осталось для прилёта? — Тайлер ударил по девайсу. — У меня очки барахлят.

— Всё барахлит. Но осталось два часа, — ответил Павил. — Я почти уверен, что вашу группу ускоряющихся расформируют, — он повернулся в сторону Вайсс.

— Ничего страшного, — она улыбнулась, махнув рукой. — Я никогда не входила в узкий круг ускоряющихся Леклерка. Всего-лишь медик, следивший за здоровьем. Помогала Бао с терапией. Я то и осталась, потому что мне больше некуда было идти. Гадала, добьётся ли своей цели шеф. В итоге, — она вновь улыбнулась, — добился.

— Куда ты поддашься после того, как нас депортируют? — спросил ей Тайлер.

— Тоже не знаю. Вернусь домой. Навещу сестру. Посещу Нью-Касл. А ты?

— Без понятия. Навещу Венеру, — он перевёл взгляд на Павила. — Ну а ты?

— Без понятия, — повторил тот. — Теперь всё кажется бессмысленным.

— Это точно, приятель, — немного подумав, Тайлер высказал то, что давно крутилось у него на уме. — Как думаешь, какое величайшее изобретение человека?

— Колесо? — неуверенно ответила Вайсс.