— Алена, мы так и не поговорили… — но я не дала ему сказать!

— Я и ты тантум. Я тебя очень люблю. Я последую за тобой, куда угодно, хоть к черту в пасть! Но, замуж за тебя я не пойду!

Он даже задохнулся от изумления!

— С фига ли, кошка?!!

— Не могу я быть принцессой! Сам подумай! Я тебя опозорю на первом же приеме! Ведь ляпну что-нибудь!

— Пф…Какие приемы, Пакита?! Я же не Император!!!

— Ты- часть монаршей семьи! Тебе придется следовать протоколу! Не пойду, даже не проси!

Он задумался. Надолго. Но прижал меня к себе так, что я стала задыхаться!

— Отпусти, Стива! Ты меня придушить решил?! Помни, я умру, и ты умрешь! Тантум тиби дело такое! — и пихнула его в бок!

— Кошка, ты….ты…, - сейчас полыхнет!

Сдержался….Любит. Как здорово!!!! Я полезла целоваться. Ну, простите, удержаться не смогла! Он красивый сегодня. Нет, он всегда красивый, но сегодня особенно. Новый китель прекрасно подходит ему. Белоснежный. Как и берет, который плотно сидит и очень ему к лицу. Погоны, награды… Белого коня не хватает!

В холле встречали нас все мои любимые чудики. Па (злой, но не в бешенстве), ма (счастливая и улыбающаяся), Илька (красивый и довольный).

Поклон. Блин.

— Мы очень рады приветствовать Вас, Ваше Высочество, — ма явно ехидничала, и Стива был этому рад!

Илька подмигнул мне и указал взглядом на па. Я вздохнула тяжело, и уже было двинулась ко всем.

Па, кстати, так и не поговорил со мной после эпизода в холле со Стивой. Только сопел обиженно. А еще друг называется….

Стива не дал мне принять удар на себя. Опередил, и направился в сторону моих родных и любимых чудиков.

Ой, сейчас будет бум!

— Добрый день, данни, данна, — официальное обращение к ма и па с Илькой, — Я рад снова быть у вас, но хотел бы просить не кланяться мне. Это непривычно и не нужно.

Ма просияла и…замерцала своим аквамарином. «Читает» Стиву!!!!! Сам Стива внимательно смотрел на ма и не дивгался. Па, я и Илька боялись дышать, точно говорю! Потом искры маминого дара рассеялись и она сказала.

— Стиве очень нужна была семья. Но, теперь он готов плюнуть на все ради Алены. Они Тантум Тиби. Кроме нее самой, ему ничего не нужно. Он- сын.

Правда? Стива, любимый, ты готов ради меня плюнуть на своих новых родственников и пожертвовать своим блестящим будущим только потому, что я ненавижу приемы и не умею себя вести??!!! Господи, какая же я эгоистка!

Ма продолжала.

— Инь, мой дар не лжет. Пожалуй, я не против еще одного сына, да еще такого красивого, — она подкалывала па, камикадзе! — Стива, можешь говорить мне «ма». Так мои дети величают меня. На счет Марка Андреевича, не могу ничего сказать. Он, кажется, слегка в бешенстве, но ты справишься. Думаю, после жуткой Паки тебя уже ничем не напугать! Вот такая у нас семейка. Чем богаты, как говорится.

Я хихикнула, за мной ма и Стива. Илька редко смеялся, иногда улыбался, но сейчас и он блеснул ровными белыми зубами, присоединяясь к нашей милой оппозиции в противовес отцу.

— Так и будем тут стоять?! — па взрыкнул! — Динь, может кофе…э…гостю предложишь?

— О, прекрасная мысль! Давайте выпьем кофе в саду? Понимаю, не по этикету, но мне просто жаль будет, если ты и Стива разнесете дом. А в саду можно полыхать друг на друга сколько угодно! Никто не против?

Стива кивнул, па тоже…. Нас с Илькой никто не спрашивал. Впрочем, я против не была, а по Ильке никогда не понятно, что он думает и чего хочет.

В уютной беседке мы расположились стратегически точно. Па, ма, Стива, я и Илья. Стол круглый. И Ильке пришлось волей неволей стать буферной зоной между па и моим тантум. Илька сильный, он справится.

— Здоров ли Император? — ма начала светскую беседу.

— Здоров. Предупреждая следующий ваш вопрос, МА, отвечу сразу- все члены Императорской семьи здоровы, — оп, «ма»!

Ма хихикнула. Па фыркнул. Илька принял безразличный вид, но хотел улыбнуться. Я замерла. Стива продолжил.

— Я уже очень давно хотел поблагодарить Вас, данни, — это он ма, — Ваш дар помог мне и не единожды.

— На здоровье, сынишка. И говори мне «ты». Теща, как никак! — и снова ржачь, только теперь уже со Стивой на пару.

Ма и Стива прекрасно поладили. Па, дорогой не бузи, и прими счастье дочери как должно. Это важно для меня.

— Марк Андреевич, я понимаю, что морда моя Вам не нравится, но тут я ничего не могу поделать. Прошу только принять во внимание, что она, морда моя, нравится Вашей дочери. А мне очень нравится Ваша дочь. Я люблю ее и намерен всю жизнь провести подле нее. Учитывая руну Тантум, сама Алена, не против быть моей парой. Алене дорог не только я, но и Вы. Таким образом, только в Ваших силах распутать этот кошмарный узел. Я не прошу Вас полюбить меня, как сына, но ради Алены перестаньте полыхать на меня своим черным глазом. Я все равно не смогу ответить Вам. Вы ЕЕ отец. Это не будет ЧИСТОЙ победой.

Илька прищурился, пытаясь понять, можно ли распутать кошмарный узел без па. Ма смотрела на па внимательно и нежно. Стива взял меня за руку, и отпускать не собирался.

Два суперарэ — всегда соперничество. Только дяде Генри фон Штраубе (он суперарэ тоже) удавалось дружить с отцом очень много лет.

— Уел, мерзавец! Ладно. Забирай дочь, но помни, если что, глаз на жопу натяну!

И все вздохнули облегченно.

— Всегда мечтал это сказать! Так мне академик Лакри грозил, когда я появился в доме Динь и потребовал отдать ее мне, — па засмеялся, ма, припомнив, видимо, что-то, тоже засмеялась, — Нормальная у тебя морда. И сам ты ПРАВИЛЬНЫЙ. Дистэто, принц и мужик. Динь, плесни кофейку, лучше с коньяком. И давайте уже историю, как вы там в море болтались!

Мы со Стивой пересказали еще раз. И снова хитом была несчастная курица!

Сидели долго. Смеялись, болтали. Потом Стива уехал, поцеловав меня на прощание так крепко, что я хотела уже с ним отправиться. Да и он, воровато озираясь, подтвердил мои догадки, о его планах умыкнуть меня прямо сейчас. Но, завтра сложный день. И мне предстоит провести его с тантум, поддерживая и улыбаясь газетчикам и телевизионщикам. Самому же Стиве придется еще труднее. Ничего, любимый, мы еще и не то переживали.

И как это я стала такой рассудительной?! Боже, спасибо тебе за крупицу разума, что подарил мне вместе с руной Тантум!

В день официального объявления о моем чудесном воскрешении, с самого утра, на меня снова посыпались «плюшки». Дядя Ники не подвел и мой банковский счет маякнул мне сообщением, что на нем, на счете, появилась сумма с большим количеством нулей. Я попытался пересчитать…. Потом забил, понимая, что деньги я считаю не свои, а царские. Неприятное ощущение.

Я по праву рождения стал наследником поместий и земель по всей Империи, включая часть наследства моей мамы в Бюрхенштрау. Юристы проели мне плешь подписанием бумаг и разъяснением их значения.

Все лебезили, улыбались, и я припомнил девочку свою, которую мутило вот от такого подобострастия и неискренности.

Кошка, я понимаю, что твое присутствие на сегодняшних мероприятиях не обязательно, но ты мне нужна! НУЖНА! Хочу видеть пару синих глаз, которые смотрят с любовью и пониманием.

Она, словно угадав мое настроение, позвонила!

— Привет. Погоны начистил? Или теперь за тебя это делает камердинер?! — какое счастье!

— Именно, камердинер. Кстати, он очень удивился, когда нашел в кармане моих брюк разодранные в клочья кружевные трусики. Я человек честный и сразу объяснил, что они не мои, а твои! — кариньо, дорогая, дай залп, а то я рехнусь от официоза.

— Я перестану носить белье, Стива, чтобы тебе не пришлось объясняться с прислугой. Вот с сегодняшнего дня и начну, — чертова кошка, вот как теперь не думать об этом??!

Впрочем, я обрадовался и все время, пока мне давали инструкции, пока везли к месту пресс-конференции, я не мог думать ни о чем, кроме НЕЕ. Без белья…

Вот и она! Прямо у зала Савинского. Я не стал дожидаться и направился к кошке, по дороге размышляя, надела или нет?