– Порпоррум, – сказало первое существо, которое, безусловно, было главным.

Макс вспомнил рассказ Дженни о лесных духах. Интересно, существо назвало свое имя, чтобы представиться? Макс решил, что можно попробовать успокоить компанию, и медленно поднялся на ноги, держа руки ладонями вверх.

– Я – Макс Сильвер-Скин, – сказал он. Существа заскакали вверх и вниз, явно возмущенные его наглостью, издавая раздирающие уши крики. Главный дух снова произнес:

– Порпоррум, – и метнул дротик прямо в Метку Ведьм.

Макс, согнувшись в судороге боли, упал на колени. В тот же миг тараторящие существа ринулись вперед немыслимо высокими прыжками. Они кололи его дротиками, раня и царапая кожу, покрывая ее горящими ссадинами.

– Эшенская мерзость! – кричали они, брызжа ему в лицо зловонной зеленой слюной.

Макс нащупал магический камень – единственную вещь, которая могла бы сойти за оружие. Он совершенно не представлял, что будет с ним делать, но прежде чем этот странный народец разорвет его на кусочки, нужно попробовать оба символа в надежде, что хоть один сработает ему на пользу. Но не успел Макс достать кристалл, как вдруг над полями раздался громкий мелодичный крик. Все Порпоррумы мгновенно замерли и потом заверещали еще громче. Макс услышал звук, который было невозможно спутать ни с каким иным, – звук пущенной стрелы – и одно из существ упало на спину, изумленно охнув: из груди виднелось оперение пронзившей его стрелы. Быстрая темная фигура прыгнула на Макса с воинственным кличем. Единственным впечатлением была легкость, почти невесомость фигуры и ее грациозность, летящий плащ и развевающееся знамя волос. Брови Порпоррумов высоко взлетели, и сами они, возбужденно вереща, начали отпрыгивать назад, отступая в траву; некоторые даже обмочились от страха. Макс глубоко вздохнул и опустил голову, в попытке собраться с мыслями.

Маленькая рука обвила его плечи, обжигая жаром. Он невольно вздрогнул и посмотрел в напоминающее эльфа лицо Дженни Эш. Она склонила голову набок:

– Хорошо, что я решила дожидаться тебя здесь поблизости, – сказала она.

– Я невероятно рад тебя видеть, – ответил Макс, – как видишь, я встретил Порпоррумов.

– Мм-м, – Дженни устроилась рядом с ним. – Они построили проход грэффи. Могу только предположить, что ты украл их сокровище.

Макс кивнул.

– Да, – он нахмурился. – Там случилась одна странная штука…

– Расскажешь мне позже, – оборвала его Дженни. – Нужно отвести тебя в безопасное место. Я напугала Пор-поррум, но они скоро придут в себя и осмелеют. Когда они перестанут в ужасе скакать друг по другу, они вспомнят, что я была одна. Пойдем, вставай. Я помогу тебе.

Макс облокотился на Дженни, и они медленно тронулись по пути к Поляне Статуй. Для такого маленького и хрупкого создания она оказалась поразительно сильной. По дороге Дженни рассказала, что раньше Порпоррумы принадлежали их семье.

– В те времена, когда Эшены управляли Шрилтаси, Порпоррум сторожили диких животных – грэффи и гибболдов – дрессировали их для охоты и для охраны домов, – она вздохнула. – Но теперь они нам не подчиняются и не признают нас. Мало того, они повернули наших священных животных против нас, и только врожденная трусость Порпоррумов удерживает их от нападения на Эшхолм.

Макс с минуту помолчал.

– Возможно, животные не так глупы, как те, кто считаются их хозяевами.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я был в лабиринте, с Меткой кое-что произошло. Она… снова ожила. Засверкала серебром. Грэффи сразу успокоились. Я уверен, они просто позволили мне забрать Коготь. Будто что-то внутри меня показалось им знакомым.

– Да, – возбужденно кивнула Дженни. – Это говорит в пользу их ума. Это отличный знак, Сэр Лис. Это должно взбодрить тебя.

Макс грустно рассмеялся:

– Меня взбодрит только лечение твоего брата. Я бесполезен в таком состоянии.

– Я тоже могу так лечить, – кокетливо заметила Дженни, – а также знаю массу других магических вещей. Я могла бы поразить тебя.

– Не сомневаюсь, – ответил Макс. Он из последних сил держался на поверхности сознания. Боль в ноге была адской, а бурление и жар над сердцем затрудняли дыхание. Заметив это, Дженни попыталась разговорить Макса.

– Расскажи мне, что случилось в лабиринте, – попросила она.

Макс рассказал и затем добавил:

– Когда я хотел использовать символ, чтобы увеличивать или уменьшать объекты, – я не знал как. Символа недостаточно – как направлять камень, чтобы добиться нужного эффекта?

Дженни выглядела удивленной.

– Разве в этом есть необходимость? Ты просто вкладываешь свое намерение в камень, когда изображаешь знак. Прости, я думала, ты это понял.

– Надо было уточнить этот момент заранее.

– Не согласна – если бы ты уменьшил всех грэффи, то как бы ты узнал, что они реагируют на тебя именно таким образом, как они это продемонстрировали? Все происходит, как и должно. Судьба работает на тебя.

Прибыв на место, они не обнаружили там Джека Эша. Статуя Менни, казалось, смотрела на Макса с укоризной.

– Нужно немедленно оживить его, – настаивал Макс.

– Ты такой нетерпеливый, – улыбнулась Дженни. – Позволь мне привести Джека. Он спит в Эшхолме, мечтая о русалках. Он не услышит мой зов – он слишком увлечен, мне придется лично идти будить его, – она встряхнула головой в забавной досаде. – Кроме того, нужно подлечить твою ногу и, думаю, нам всем вместе следует рассмотреть артефакт. У нас есть части Совы, но никто из нас не знает, как их собрать воедино.

Она усадила Макса на траву, чтобы он оперся спиной на ногу одной из статуй.

– Тебе нет смысла тащится со мной в Эшхолм. Подожди здесь и отдохни. Тут ты в безопасности. Я скоро вернусь, и тогда мы с Джеком поработаем над тобой.

Максу почудился некий оттенок сладострастия в последней фразе, но он чувствовал себя таким слабым и больным, что ничего не ответил.

– Поторопись, – только и смог сказать он. Оставшись в одиночестве, Макс ощущал дискомфорт от поддерживающей его спину статуи – как предполагалось, живого тела. Он отодвинулся и устроился на траве, опершись на локти. Единственная птичка выводила трели высоко в ветвях над головой. Снова стала охватывать дремота. Глаза закрывались сами собой.

– Менни, ты так мне нужен здесь, рядом, – сказал он статуе своего друга, стоящей напротив. – Мне нужны твое руководство и твоя забота.

Лицо статуи выразило удивление. Несомненно, Менни мог его слышать. Макс встряхнул головой и краем глаза заметил отблеск янтаря. Вроде бы со стороны статуи. Макс моргнул и увидел, что кольцо, которое он оставил Эше-нам, надето на каменный палец Менни. Зачем Джек оставил его на виду? Озадаченный, Макс медленно поднялся на ноги. Перед глазами плыли цветные пятна. Может, ему показалось? Но нет, вот оно, кольцо. Макс взял его в руки и достал жадеитовый Коготь из кармана. Как их совместить? Он почувствовал легкое движение Когтя. Или нет? Но изящная каменная завитушка действительно извивалась в пальцах, словно стремясь куда-то и желая чего-то.

Инстинктивно, Макс прижал Коготь к кольцу. В тот же момент Коготь дернулся и вошел в кольцо. Макс был настолько поражен, что уронил предметы на траву. Каменная птичья лапка проползла внутрь кольца еще немного и непостижимым образом стала сливаться с медным пером оправы и янтарной бусиной. В течение нескольких минут вся эта непонятная смесь была окутана странным облаком, испускала дым и едкий запах вердиг-риса.[8] Затем из облака вылетел оранжевый язык пламени, и снова все успокоилось – на траве трепетало кольцо, в котором словно билось что-то живое. Максу не хотелось его трогать. В камне что-то шевелилось, словно хотело освободиться.

Макс отступил на шаг назад. Тут же из кольца выпорхнуло крохотное создание. Сова. Ее перышки были металлическими, словно отлитыми из меди. С высоким резким звуком птичка взлетела вверх. Она была не крупнее шмеля. Макс поднял руку, чтобы птичка не влетела ему в глаза. Но вместо этого сова села к нему на палец, выпустив крошечные коготки. Макс поднес руку поближе к лицу, разглядывая малютку. Она была совершенна до мельчайшей детали и тоже глядела на него своими желтыми круглыми глазами. Сова расправила крылышки, будто хотела что-то сказать.