А вот до Обвала, как говорят, маломеров на Земле не существовало вовсе. Хотя, может быть, тогда они просто прятались где-то? Писали же литераторы книги про разного рода лилипутов, про хоббитов, про коротышек из Зеленого города — якобы, из головы все выдумывали, а потом те раз — и появились на самом деле! Нет, бывают, конечно, всякие совпадения, но как-то не очень верится, чтобы вот прям настолько.
Откровенно говоря, Юрка не очень хорошо себе представлял жизнь до Обвала. Лицейские учебники говорили о попытке построения единого, глобального мира — чушь какая-то! Какой смысл пытаться объединить вместе такие разные Китай, Большую Америку и Евразийскую Россию? Что у них вообще может быть общего-то? А Черные Зоны с их анархией и бесконечной войной всех против всех — их что, тоже прикажете встроить в Единый Чудный Мир, наравне с тремя Зонами Белыми? Не удивительно, что эта искусственная конструкция не выдержала проверки реальностью и рухнула — добрых полвека пришлось потом разгребать обломки. И вот только лет пять назад экономика и технология, наконец, в общем и целом достигли уровня предобвальных второго-третьего десятилетий XXI века. Не везде, конечно — пока только в Белых Зонах и их мегаполисах. В Серых Зонах люди по-прежнему жили бедно и отстало, в Черных — как-то выживали, и то, вроде бы, уже не везде.
Кажется, именно из Черных Зон и пришли после Обвала маломеры. И без того напуганные крахом привычного им мира, люди поначалу отнеслись к ним настороженно. Нет, настороженно — это еще очень мягко сказано. В Китае, например, из опасения, что незваные гости могут оказаться заразны, и, живя с ними рядом, прочие люди тоже измельчают, маломеров просто перебили всех до одного. В Америке, вроде бы, тоже были какие-то эксцессы, но подробностей Юрка не знал, а в России маломерам после ряда инцидентов выделили под поселения изолированные территории вблизи мегаполисов — будущие мини-сити. Правда часть беженцев жить в этих гетто наотрез отказалась и ушла в леса. Сперва, как говорят, их ловили и насильно водворяли в мини-сити, потом в какой-то момент махнули рукой. Большая часть этих диких, или, как называли их некоторые восторженные романтики, «вольных» маломеров, конечно же, погибла в неравной борьбе с суровой природой, но кое-кто выжил и выступал теперь персонажем документальных научно-популярных фильмов. Цивилизованным же маломерам из мини-сити лет двадцать назад, еще до Юркиного рождения, разрешили работать в мегаполисах. Возникло даже некое общественное движение за полное равноправие маломеров и «верзил», на пике популярности сумевшее провести своего представителя аж в муниципальный Совет, но позже эта смелая инициатива как-то сама собой сошла на нет.
Так что в том, чтобы увидеть маломера собственными глазами, не было ничего совсем уж необычного. Но это где-нибудь на арене, на сцене или в специальной наплечной сумке работника-куратора, а никак не в собственной гостиной на диване, на котором десять минут назад сидел ты сам.
— Э… Как вы сюда попали? — обрел, наконец, дар речи Юрка.
Почему-то он не ждал ответа — возможно, подсознательно все еще не верил, что странная гостья ему не мерещится, но тот не замедлил последовать:
— Как положено, через дверь, а что? — голос у девушки был высокий, но вовсе не такой пронзительно-писклявый, как принято изображать речь маломеров в многосерийных телепостановках — напротив, мягкий и довольно приятный на слух.
— Я имею в виду — на диван, — проговорил Юрка. То, что проникнуть в квартиру гостья могла только когда он сам, выйдя на звонок, открыл входную дверь, было и так ясно. А вот сиденье дивана находилось на высоте сантиметров сорока — даже подняв вверх руки, маломерка едва ли смогла бы дотянуться до него с паркета.
— Ах, это, — усмехнулась девушка. — Так вон же удобная лестница, — кивнула она на вязаный шерстяной плед, свисавший с торца дивана почти до пола.
— А-а… — протянул Юрка. Глупо же, должно быть, он в этот момент выглядел! — А до звонка как дотянулись? — подозрительно спросил он затем. — Там такой лестницы нет.
Вместо ответа гостья вывела из-за спины спрятанную до сей поры левую руку — в той оказалась большая (по меркам миниатюрной гостьи, конечно, большая) рогатка, сделанная из толстой металлической проволоки и резинового жгута.
— Я сначала в соседнюю квартиру пыталась позвонить, — сообщила девушка. — В кнопку попала с первого раза, но та тугая оказалась, не нажалась. А твоя сработала.
— Это потому что у нас не просто звонок, а видеодомофон, — машинально пояснил юноша. — У него очень чувствительная кнопка.
Маломерка лишь пожала плечами: какая, мол, разница, главное — все получилось.
— А вас там полиция вовсю ищет, — вспомнил между тем Юрка.
— Так ведь не нашла же? — хитро улыбнулась гостья.
— Сейчас записи с камер посмотрят — и найдут…
— Не посмотрят. Это же не департамент безопасности, а простые полицаи — кто ж им даст запись камер смотреть без возбужденного дела? А дело из-за того лишь, что кто-то где-то видел бегущую по улице ньюпку, полисный прокурор нипочем не возбудит.
— Ньюпку? — не поняв, переспросил Юрка.
— Ну да… Что, никогда не слышал такого слова?
— Нет, — качнул головой юноша.
— Чему вас там только учат в этом вашем Лицее, — картинно всплеснула руками гостья, махнув при этом рогаткой и едва не попав жгутом себе по уху. — Ньюп от английского «new people» — «новые люди», «новый народ». Честно говоря, понятия не имею, при чем тут английский язык, но так мы себя называем. «Маломеры» — звучит обидно, все равно что вас публично верзилами называть.
— А чем плохо «верзилы»? — пожал плечами Юрка. — Я лично не против.
— А я вот против. Против «маломеров», — бросила она, нахмурившись.
— Хорошо, хорошо, — поспешил успокоить гостью юноша. — Ньюпы так ньюпы.
— Ладно еще, когда так простые люди говорят, — не унималась, однако, та. — А вот когда официальные лица — это уже никуда не годится, — Юрка как-то сразу понял, что она имела в виду давешних полицейских, и счел необходимым заступиться за стражей закона.
— Полиция о вас же заботилась, — с укоризной в голосе заявил он. — О вашей безопасности! Вдруг бы вас машина сбила или затоптал кто-то нечаянно?
— Об отчетности своей они заботились, — с прежним недовольством буркнула девушка. — Еще один труп ньюпа на подведомственной территории — это даже для них перебор!
— Еще один? — уловил странность в ее словах Юрка. До этого что-то из сказанного гостьей уже резануло ему ухо, но в тот раз он не понял, что именно, а вот сейчас — да. — Почему еще один?
— Ну, ньюпы, бывает, гибнут в полисе… Не важно, проехали, — небрежно отмахнулась девушка. — Тебя ведь Юрием зовут? — спросила она вдруг.
— Да, — кивнул он, догадавшись, что та услышала его имя из уст участкового.
— А я Вита, — представилась гостья.
— Очень приятно, — не нашел лучшего ответа Юрка.
— Чаем угостишь, Юра? — незамедлительно спросила она, не давая ему опомниться.
— Конечно, — засуетился юноша. Шагнул, было, в сторону кухни, но тут же остановился, переведя взгляд на любимую полулитровую кружку, стоявшую на журнальном столике — собирался сразу после завтрака помыть, но, как водится, забыл. — Вот только… как? — при желании, Вита легко смогла бы забраться внутрь кружки ногами, а присев на корточки — укрыться в ней едва ли не по пояс. А вот поднять руками и пить из подобной девушке определенно было не под силу.
— Сестры младшей нет? — прищурившись, спросила гостья. — Впрочем, ясно: нет, — сама же и ответила Вита. Так-то она была права, но на каком основании сделала верный вывод, Юрка не понял, а спросить не успел, девушка уже говорила дальше. — Игрушечная посуда худо-бедно подошла бы — за неимением лучшего — но ведь нету?
— Есть! — в миг просиял юноша, но тут же осекся. — Вот только…
— Что опять «только»? — заинтересованно подалась вперед Вита.
Кукольный сервиз стоял в серванте на верхней полке — гостье с дивана видно его, конечно же, не было. Крохотные белые фарфоровые чашечки на блюдцах с золотистым ободком, сахарница и чайничек — в самом деле, как раз Вите по размеру. Дело, однако, было в том, что сервиз остался от Юркиной мамы. В доме было не так много вещей, связанных с ее памятью, и отношение ко всем им в семье было весьма трепетным, почти благоговейным. Не то, чтобы игрушечную посуду запрещалось вынимать из шкафа — никому это просто в голову не приходило. Да, в общем-то, и нужды такой у Юрки никогда не было — до сегодняшнего дня.
