— Никаких проблем, Стивен, отдыхай, ты хорошо справился с поставленной задачей, — ободряюще похлопала я по плечу солдата.

Рядовой тут же зарделся от гордости, распетушился и начал рассказывать обступившим его с расспросами бойцам о нашем маленьком приключении. Я отошла к южной границе рудника и уселась на землю, привалившись спиной к скале. Мне нужно было многое обдумать и решить.

На мою голову свалилась ответственность за жизни почти двух сотен солдат и исход революции зависел от моих действий. На кону стояло будущее целого континента. Мне же до этого никогда не приходилось никого спасать и освобождать. Я была киллером и умела только убивать. Да, я делала это безупречно. Но быть наемником, и быть революционером — это две большие разницы. Или нет? У меня промелькнула идея.

— Марк! Подойди!

— Да, коммандор, — отозвался парень, выделяя интонацией обращение.

Я лишь усмехнулась на это и спросила:

— Кто служит в регулярной армии, подчиняющейся правительству?

— Да много кто, выпускники военных училищ, к примеру.

— Это офицеры… А кроме них?

— Простые парни, которые не нашли себе мирной профессии. Ну, и наёмники, — ответил Марк.

— А в чём разница между ними?

— Обычным солдатам платят гораздо меньше… А наёмники служат при президенте в Форте Грин… Это элита…

— Бинго!!!

— Чему ты радуешься? Мы, повстанцы, по сравнению с ними просто заморыши!

— Это я уже заметила, — не удержалась от подкола я. — Скажи мне, в чём особенность армии наёмников?

— В чём? — задумался мужчина.

— Наёмник служит за деньги. Ему плевать на идеи.

— И его легко купить! — подхватил мою идею Марк, и тут же сник: — но где мы возьмём столько денег?

— А ты оглянись вокруг! Мы сидим на них! Немести полна алмазов.

— Да, но все рудники в руках правительства и приближённых к нему!

— Так отберём парочку!

— И как ты себе это представляешь?

— Увидишь. Сейчас у нас другие заботы. Нам нужно сваливать отсюда, пока здесь не собрались все солдаты правительства.

Я встала и подошла к кучке людей, которые представляли сейчас всю армию повстанцев. 189 человек. Не густо. У меня была просто прорва работы, чтобы из мощей революционной армии сделать настоящую мощь. Я громко свистнула, привлекая внимание.

— У нас четыре машины и почти двести человек. В каждую машину садятся по двадцать человек, не считая водителя, остальные бегут следом. Через полчаса меняемся. Те, кто сидели, высаживаются и бегут, те, кто бежали, отдыхают в фургонах. Вопросы? — окинула я взглядом притихших мужчин.

— Мы должны бежать полчаса подряд? — возмутился мужчина пожилого возраста с сержантскими нашивками.

— Да, а в чём проблема?

— Здесь некоторые уже не мальчики, — продолжил гнуть свою линию сержант.

— Если возраст вам не позволяет совершить получасовую пробежку, то может пора на пенсию? Что вы делаете в армии?

— Как что? Я служу! Стараюсь освободить народ Немести от узурпаторского ига нынешнего правительства!

— Во-первых, стараться надо только в одном месте! Знаете каком? Или прояснить? — вокруг послышались приглушённые смешки.

— Во-вторых, — видя, что сержант молчит, продолжила я, — какую пользу вы можете принести, служа под моим началом? Кроме произнесения пафосных речей и поедания сухпайков? В чём ваша роль? — мужчина по-прежнему не сказал ни слова. — Боевая ценность солдата равна нулю, если он не может выдержать марш-бросок. У вас есть какие-то знания, умения, вы обладаете полезной информацией?

— Я… Наверное… Быть может…

— Видимо, нет! Так зачем мне вас здесь держать?! Тратить на вас пищевые ресурсы?! Здесь благотворительная организация или кружок по интересам?!!! — уже не сдерживаясь, орала я, обращаясь ко всем присутствующим. — Мы, черт возьми, на войне, мы армия! Причём освободительная армия! Посмотрите на себя! На большинство из вас даже патронов жалко тратить, соплёй перешибешь! А вы называете себя воинами? — я в сердцах сплюнула на песок. — Все, кроме вас трех, — ткнула я пальцем в ребят, пригнавших со мной грузовики, — в четыре шеренги быстро встали!

Солдаты, красные то ли от стыда, то ли от возмущения быстро образовали четыре ряда.

"Ну, хоть со строевой подготовкой у них всё в порядке", — подумала я, а вслух скомандовала:

— С первого по двадцатый из каждой шеренги по машинам бегом! Остальные так колоннами и бегут сзади.

Когда все четыре двадцатки, наконец, погрузились, а оставшиеся недовольно топтались сзади, я завела мотор и погнала машину на юг. В боковое зеркало было видно, как следом за мной тронулись другие грузовики.

— Ну, с Богом! — прошептала я. Четыре машины и четыре колонны пехоты — очень лёгкая мишень для противника, а путь был неблизкий.

— Может скажешь, куда мы едем? — спустя один час полного молчания и две смены бегущих спросил меня Марк, сидевший рядом в кабине.

— А тебе не пора пробежаться?

— Я в следующую смену.

— Ну-ну…

— Серьёзно. У тебя же есть план?

— Есть.

— Рейн, я не понимаю… Ты же с самого начала не хотела во всё это ввязываться, говорила, что революция — бредовая затея, а теперь решила её возглавить?

— Да, не хотела. Но потом я увидела во всём этом, — я махнула рукой назад, в сторону следующих за мной грузовиков, — рациональное зерно, хорошую идею. И присоединилась к вам. А затем убили командующего. А ведь он был единственным, кто знал, что делать, как вести войну с правительством. Из выживших ты думаешь кто-нибудь хоть чуть-чуть имеет представление о том как победить?

— Ты о нас слишком низкого мнения, Рейн. Большинство из повстанцев закончили военную академию или военный колледж.

— И что? Дипломами своими отбиваться от наёмников правительства будете?

— И то! Нас обучали и стратегии, и тактике. Мы можем составить план войны. Не держи нас за идиотов.

— Планы они умеют составлять, — хмыкнула я. — Знаешь, один полководец как-то сказал: "Война не похожа на тщательно отработанный и выверенный план. Она скорее напоминает объятый пожаром бордель!"

— А ты у нас, конечно, спец по пожаротушению борделей! — вскинулся парень.

— Марк, не злись. Я вообще не спец в войне, но отлично знаю психологию человека, богатого человека. Я несколько лет только и делала, что провоцировала людей на совершение ошибок, а потом этими ошибками пользовалась.

Мой собеседник недоумённо уставился на меня.

— Ты думаешь, быть киллером — это устроиться с винтовкой на крыше, подождать, когда цель выйдет, и выстрелить? — рассмеялась я.

— Ну… в общем-то, да…

— На такие цели нанимают киллеров с оплатой куда меньше, чем была у меня. С этим любой справится. Мои цели всегда тщательно охранялись. Всё находилось под круглосуточным пристальным наблюдением. Нельзя было просто так подойди на расстояние выстрела.

— И как же ты?….

— Это была охота, Марк. Настоящая охота. Игра кошки с мышкой. И порой нельзя было понять, кто кошка, а кто мышка.

— Ясно, — протянул мой собеседник. — И как же нам поможет твой опыт киллера?

— Я умею заставлять людей совершать ошибки, — повторила я.

— Кажется, это называется манипуляцией, — усмехнулся Марк.

— Называй, как хочешь. И, потом, я очень хороша в бою, — подмигнула я парню.

— А в чём ты ещё хороша? — спросил он.

— Как говорила одна воительница: "У меня много талантов!"

— Хотелось бы проверить, — пробормотал парень.

— Что? — повернулась я было к нему.

— Смена! Мне пора! — взглянув на часы, воскликнул Марк и, открыв дверь, выпрыгнул на ходу.

"Что это сейчас было? — я со вздохом потёрла виски и притормозила, чтобы солдаты могли поменяться местами. — Он что запал на меня? Только этого ещё не хватало!"

Убедившись, что военные закончили смену, я нажала на газ. До деревеньки, которая была моей целью, судя по карте, оставалось ещё семь километров.

Я достала чудом выдержавший все мои перипетии телефон и набрала номер.