Виола? — прикинула я, но взглянула на искренне встревоженное, огорченное лицо архивариуса со следами засохшей крови и поняла: не Виола. С этой-то ему по силу справиться самому — несмотря на переломы носа.
— Вот вы где, — в тон моим размышлениям заметил детский голосок с недетской серьезностью. Ну, конечно, моя дверь была открыта нараспашку, а за дверью стояла Шукка и оглядывала помещение. Не комната, а проходной двор.
— Коды всех замков у меня, — небрежно кинула Шукка в ответ на мой взгляд. — Дело не терпит отлагательств, поэтому я пришла лично, хотя могла бы связаться. Виола сейчас не в себе, а вы единственная, кто из вашей команды может меня рационально выслушать: без хватаний за меч или явно шизофренического происхождения криков из-за двери…
Это она о Веславе, поняла я. Хотя ее манера говорить сейчас здорово напоминала алхимика: куда-то подевались термины, и фразы стали короче.
— Вы тоже здесь? — Шукка глянула на Тео и секундно поморщилась. — Можете уйти, чтобы не мешать.
Тео не двинулся с места. Сидел и смотрел на ту, о которой только что хотел со мной говорить, и хотя вид у его перепачканной кровью физиономии был довольно забавным — настороженность обычно мягкого взгляда отбивала всякое желание смеяться.
— Ладно, неважно. Проанализировав имеющиеся факты, я пришла к выводам, что рано или поздно база подвергнется нападению мощного аномала, которого вы назвали шестым Сиамом. Надеюсь, вы о нем не забыли.
Она подождала, пока я смиренно помотаю головой.
— С целью предотвращения его проникновения на базу я усилила постоянные посты там, где вторжение наиболее вероятно. Также вход в катакомбы теперь замурован дополнительно — сообщите это вашему алхимику, чтобы больше туда не совался…
Ах, вот, как Весл смотался в библиотеку Тео — напрямик, через ход в катакомбы, который тоже есть на базе… И… опять «мой алхимик»?!
— Далее, я проведла полный пересмотр средств связи и основного оружия, а также Мандрил приведен мной если не в мыслительное состояние, но по крайней мере в состояние действия. Иное ему несвойственно.
— Спа… сибо, — не сразу нашлась я. Если чего и не могу понять, это ситуации. Почему «мозг повстанцев» пришла к нам отчитываться? Что у нее с речью?
— Что еще? — Шукка по-взрослому нахмурилась, что-то вспоминая. — Мониторинг аномальных магических зон с целью поиска этого источника я начала, однако до завершения далеко — площадь слишком велика. И я обновила защитные поля Заповедного Сада, чтобы он остался целым даже в случае схватки…
Наверное, в память об этом обновлении она держала в руке поникший желтенький цветок — вроде нашего лютика, только гораздо тусклее и неинтереснее. Подняла его к глазам и сама, кажется, удивилась его присутствию.
— В Заповедном Саду красиво, — вдруг тягуче проговорила Шукка, все так же, удивленно глядя на цветок. — Я раньше как-то не видела, хотя столько раз ставила датчики, датч…
И вдруг выгнулась от яростной судороги и начала заваливаться на бок. Тео и я вскочили со своих мест одновременно, архивариус подхватил девочку на руки.
— Что с ней?
И без того ясно, что. Лицо невменяемое от боли, недетское, у губ какие-то складки, которые бывают только у взрослых, угасающих людей…
— Больна! — рявкнула я и добавила, как только Тео повернулся в сторону двери. — Куда? Стой?
— Лазарет…
— Опусти ее на кровать, — это был тон Поводыря, и сейчас он звучал в моем голосе, и меня это очень удивляло. — Быстрее!
Недоумевающий Тео подчинился. Голова Шукки, запрокинулась, глаза плотно закрыты, дыхание свистящее… ничего. Расстегнуть одежду на груди у девочки, уф, что они тут носят, даже застежек не видно, ничего, вот так, руки на грудь…
— Ольга! — возопил Тео за моей спиной. — Что вы…
— Замолкни, закрой дверь и не вмешивайся!
— Ольга, не надо!
Уже прижимая ладони к груди девочки, я подняла взгляд. Даже не потому, что хотела показать, кто тут главный. И не потому, что злилась на промедление.
Просто удивлялась.
В короткий момент, когда Шукка упала, я поняла, что все, что здесь творится — глупости. И Программист, и Шестой, и даже Синон — глупости. Жизнь ребенка — не глупость. Пусть Справочник настойчиво вякает о том, как все тут стереотипично — к чертям и Справочник.
Я была не права, я не до конца ушла в равнодушие, и я не дам умереть ребенку. Вот все, что мне нужно знать… но мне казалось, что Тео знает все это гораздо лучше меня — неужели же он сорвался в такой момент, в с-типизм, в серость этого мира?
Но он не сорвался, он просто подумал и обо мне тоже, и теперь разрывался между нами двумя.
— Ольга, этот мир ослабил ваши способности, вы только что целили, не надо прямо сейчас…
Было так легко смотреть на его искаженное от тревоги лицо и знать, что в этом мире есть хоть одно теплое и неравнодушное существо, и это существо сейчас со мной рядом. Но я не могла себе позволить сказать Тео хоть что-то близкое к тому, что было у меня внутри.
И я рявкнула:
— Разве не об этом ты хотел просить меня только что?!
И его как будто ударили в лицо в очередной раз: резче выделилась алым засохшая кровь на щеках и подбородке, губы задрожали, и он едва слышно выдавил:
— Да, об этом, — и тут же: — Нет, постойте, я приведу Веслава или кого-нибудь…
Пришлось метнуть в него взглядом. Качественным, составленным из двух частей. Сначала — убийственность, позаимствованная от алхимика, потом властность Йехара. Безотказно. Архивариус притих, как мышка. Теперь слова, самым приказным тоном.
— Ни шагу, слышишь? Молчи и не мешай.
Очень нужно мне, чтобы он бежал за Веславом, да алхимик меня в гроб вколотит, если узнает! Я еще не забыла, как его крючило, когда я чуть не умерла после исцеления Эдмуса, во вторую нашу миссию…
Но и это тоже неважно.
Закрыть глаза и вслушаться, и никаких стишков гонять в мозгу не нужно, они не для важных случаев. Определить очаг болезни… а ведь его нет, очага, просто отказывают органы, ребенок умирает, как от старости, хотя с виду-то остаётся девочкой…
Значит, восстановим работу органов! С чего там можно начать — сердце, легкие, печень, почки…
Хаос с прицепом, тут какие-то строчки в уме мелькают, откуда они взялись, мешают ведь сосредоточиться, мне легкие перезапускать:
Неизвестную даль кто теперь осудит?
В век загадок да прорицаний
Непонятно зачем, но сложили люди
Как-то песню про семь венчаний…
А, да, это местный фольклор, сама слышала, как аномалки напевали, но к чему он мне, мне ведь нужно сосредоточиться на сосудах, по которым почему-то не хочет течь кровь…
Двух дороги свели, и года, и судьбы,
Двух — случайность, а может, шутка.
И с предателем — почему, смекнуть бы! –
Дева связана в мире жутком.
Или там было не так? В любом случае, я же не знаю эту муть наизусть, только помню, что где-то там было еще про темноту. Ах, вот:
А один, тьму прогнавший своею свадьбой –
Знал он все, да хранил молчанье…
Молчанье… и темнота. Какое интересное, интригующее сочетание, особенно интересное для меня, потому что Тео молчит, и Шукка тоже молчит, и вообще нет ни звука… и света почему-то нет тоже.
Нет, все-таки это не молчание. Звук открывшейся двери очень даже громкий.
Голоса — тоже громкие. Голос. Один, зато очень страшный.
Я знаю этот голос.
— Вон, сейчас же, — голос раздавался у меня над головой, абсолютно безэмоциональный, зато очень четкий. — Пока я тебя не убил. Пять секунд… ради местных аномалов.
Я немного удивилась тому, что меня прогоняют из своей же комнаты. Открыла глаза.
Ах, вот почему было темно…
А Веслав говорил совсем не мне. Он обращался к Тео, бледное лицо которого виднелось неподалеку.
— Тео, тебе лучше уйти, — согласился обеспокоенный голос Йехара. Рыцарь оставался вне поля моего зрения.
Мамочки, сколько ж они сюда народу понагнали? И где Шукка?
