— Они не могут. Их братские чувства вышли на новый уровень.
А может, Йехар в запале просто невосприимчив к чужим аргументам, как глухарь на току. К счастью, Глэрион он не использовал, вернее, не мог использовать. На рыцаре вовремя повисли Виола и вернувшийся в наши ряды Эдмус. Эти двое разобрались в ситуации чуточку получше. Они и сейчас висели на Йехаре, как новогодние игрушки, и время от времени обменивались подобными репликами. В то время, как сам Йехар окружающий мир осознанно игнорировал. Он творил справедливость. За неимением меча, устно:
— …даже мы не могли представить, что ты мог решиться на такую гнусность! Оставим твои чувства — я предлагал тебе себя в качестве жертвы, но использовать свою черную силу на ней…
— С каких пор удар башкой о дерево считается использованием темных сил? — орал в ответ Веслав, который уже расстался с редкостным для себя хорошим настроением. — Может, я ей и жабу под ноги подсунул, а потом еще подул, чтобы она поскользнулась?!
— Дерево? — Йехар услышал только часть фразы, наверное, потому, что эти два образчика мужской фауны орали друг на друга одновременно. — Оля, он ударил тебя деревом?!
Эдмус и Виола, как по команде, разжали руки и уставились сначала на рыцаря, потом на меня.
— Мне больно смеяться! — пожаловалась я, прикладывая руку к голове. Алхимик тут же наплевал на справедливый суд рыцаря, и, как положено влюбленному, переместился ко мне.
— Голова болит? — он проверил состояние компресса, пока рыцарь медленно осмысливал сказанную им самим фразу.
— Живот…
— А… — дошло до Йехара, когда он увидел, что я не делаю последний вздох, а задыхаюсь от нервного смеха. — То есть, это был не он? Гм…
— А мог бы спросить: «Этот темный пытался причинить тебе вред с помощью жабы?!» — тихонько посетовал на судьбу Эдмус. Виола отвесила ему привычный подзатыльник. В последнее время триаморфиня наловчилась это делать не глядя. Причем, даже если спирит пригибался или пытался уклониться, ее карающая длань находила жертву.
Когда Йехар уверился в том, что Веслав не намерен прямо сейчас становиться своей теневой ипостасью, а мне ничего не грозит, мы решили вернуться к мабриолету. Рыцарь нес меня на руках. Виола что-то буркнула про свои воздушные силы, и это расшифровали как отказ. Ничего особенного: после того зрелища… того города едва ли можно было удержать контроль над стихией.
— Почему раньше не сказал насчет своего наставника?
Нельзя сказать, чтобы Веслав спросил это дружелюбно, но и ненависти в его голосе не звучало. Йехар, выбирая путь между одинаковыми деревьями, ответил просто:
— Не мог поверить. То, что я почувствовал при нападении ламинаков, было почти незнакомо для меня. Это мог быть профессор светлых стихий, который обратился ко тьме, а могло быть наоборот…
— Такое бывает?
Йехар искоса посмотрел на Веслава.
— Редко. Я думал, что ошибся. Допустить, что один из старейших светлых странников…
Который спас нашему рыцарю жизнь и который был его наставником в Ордене. Йехару определенно не везет. Сперва Даллара, теперь вот этот…
— Мы хотим, чтобы вы знали, — заговорил рыцарь опять, — будь он хоть трижды нашим наставником, если он повинен в уничтожении этого города — я выступлю против него не колеблясь.
— Спасибочки за благородство, — язвительно отозвался Веслав. — Ты бы лучше сказал, какая это муха укусила твоего наставника.
— И за какое место, — добавил Эдмус и дождался очередного подзатыльника. — Виола, это же бесполезно! Все, кто меня знает, сходятся во мнении, что я все равно не думаю головой.
Пришло время грузиться в транспорт, а главное — грузить меня, и все замолчали. Я могла бы поспорить, что все как один сейчас вспоминают Милию — еще одна светлая странница с подрасшатавшимися тормозами. Хотя в последнюю нашу встречу от нее было больше пользы, чем вреда. И все же ее суждения хорошо показывали, что скитальцев по мирам, вроде Йехара, обычно кусает одно-единственное насекомое.
— Свет без милосердия есть тьма, — пробормотал наконец рыцарь фразу, которую мне от него приходилось слышать уже несколько раз.
— Ай-яй, — включился Эдмус, изображая Бо. — Папочка и мамочка, а куда это мы летим? А я в этой машинке ничего не понимаю, но почему мне кажется, что мы летим в сторону большого такого города, из которого только недавно сбежали?
— Потому что мы туда и летим, — отрезала Виола угрюмо.
— Посмотреть на гигантскую треску?
— Летим к Конторе.
Я чуть не вывалилась из мабриолета, Йехар скорбел и не услышал, а Веслав мигом поинтересовался:
— Думаешь, могут что-то знать?
— Эти знают, — пробормотала Виола мрачно. — Только не ждите, что они встретят нас улыбочками и поцелуйчиками… мне как-то пришлось там побывать, — пояснила она мимоходом. — Раньше.
Но больше ничего не сказала, только стала еще угрюмее. Эдмус порхнул на место поближе ко мне и шепотом поинтересовался:
— Как ты думаешь, она поэтому так не любит оставаться в четырех стенах?
Спина Виолы чуть дрогнула — Эдмус шептал слишком громко. Я тут же поинтересовалась: а что мы будем искать, когда окажемся около Конторы? И главное, как? Явимся в Контору и попросим нам помочь?
— Даже не знаю, что, — отозвался Йехар озабоченно, — пожалуй, это вам решать, я со всей этой техникой…в общем, нам нужно будет найти похожие случаи. Вообще, любые необъяснимые случаи. Думаю, если можно как-то установить точку, когда из мира начала исчезать магия…
— И думаешь, Контора в этом поможет?
— Ну-у… если уж Шукка в этом помочь не смогла…
— Эх, если б хакнуть их систему, — Виола с предвкушением потерла руки. — Но это неизвестно, выйдет или нет, так что я предложила бы как запасной вариант.
— Не знаю, что такое хакнуть, но я бы это как первый предложил, — заметил Эдмус рассудительно. — По-моему, уговорить этих, как их там, после того как мы таким образом попрощались… будет гораздо труднее, кто согласен? Оля?
— Я согласна. Они сразу будут палить на поражение — а у нас по металлу нет никого, так что отвести пули…
— У них оружие лучевое.
— Тем более. Описанием го… — я запнулась, опять ощутив ком в горле, — города их не проймешь. В том смысле, что скорее всего — они это на нас и свалят. Хотя если поговорить с этим архивариусом… Теодор, да?
— Подозрительная личность, — тут же откликнулась Виола. — Хотя он может знать больше, чем простой агент.
— Я не ощутил в нем какой-либо фальши во время моего допроса, — неуверенно заметил Йехар. — Но… я не знаю.
Конечно. После того, как странник так дважды обжегся — он вовсе перестанет доверять своему дару.
— Не хотите просто с ним говорить — пусть его Веслав уламывает. Весл?
— Почему бы и нет. Кажется, вот на дне еще было…
Раздался общий тяжелый вздох. Эдмус, который наверняка такой ответ и предугадывал, захихикал.
— Весл, а я имел в виду — без ядов из пузыречка. Просто вы, как две, гм, мягко скажем, подозрительные личности…
— Спирит, — мягко молвил алхимик, — тебе надоело жить.
— Конечно. А ты пробовал быть шутом, полководцем и… мужем? Ну, давай, трави!
Шутил он вяло и как бы принужденно. Но его никто не одергивал и не останавливал, все были рады, что он говорит, все понимали, что перед глазами у него маячит стеклянная поверхность с неровными вмурованными в нее фигурами…
— По делу, — наконец устало бросил Йехар. — Опыт говорит мне, что действовать лучше скрытно. Лучше бы застать этого человека дома или выходящим из Конторы… Впрочем, я не исключаю, что придется драться. Веслав, ты мог бы применить все, что хочешь — но без смертельного исхода.
Алхимик промолчал, а Эдмус все же не сдержался:
— А эти два понятия прямо противоположны! Вы только на его глаза гляньте — ой…
Тут он правда заглянул в глаза Веславу и без дальнейших рассуждений рванул в небо.
— Предчувствия есть? — тихо спросила я. Мы уже влетели в город, и впервые мне стало совестно за такой простой вопрос. Лицо Йехара было просто образчиком дурных предчувствий.
