Ибрахан и Булат единодушно отвергли этот «подхалимский вариант».

— Надо, чтобы то был представитель народных масс… — настоял Булат при поддержке Ибрахана.

— А где же я его возьму? — беспомощно развел руками Факай. — Впрочем… — он сделал многозначительную паузу и поднял указательный палец, — у меня есть козырное предложение.

Все, конечно, заинтересовались факаевским козырем, хотя внутренне сомневались в его масштабности и весомости. Но Факай на этот раз оказался на высоте и действительно бил с козырного туза. Он припомнил крайне неприятную для себя историю — инцидент с Героем Социалистического Труда, депутатом Верховного Совета, знатной дояркой из колхоза «Заря», за что ему влепили строгий выговор.

— Вот ее и объявим тысячной клиенткой!

Предложение Факай выглядело со всех точек зрения заманчивым. Булат подхватил его и на основе этой сжатой заявки разработал подробный сценарий торжественного вручения готового костюма тысячной клиентке, каковой совершенно случайно окажется скромная доярка из «Зари»…

Ничего не подозревая, Герой Социалистического Труда приехала в Яшкалу и в точно назначенное время пришла в ателье.

Суетливый Факай, желая загладить бестактный по отношению к ней поступок и заодно окончательно вытравить из ее памяти этот прискорбный эпизод, источал подобострастную улыбку.

— Одну минуточку, и я к вашим услугам…

Но прошла не одна, а добрых десять «минуточек», гостей же, в присутствии которых можно было начать гала-представление, все не было. Зато, по счастливой случайности, тут на месте, на боевом посту, оказался вездесущий фоторадиорепортер, готовый запечатлеть для истории замечательную сцену.

— Одну минуточку… Прошу прощения за задержку, — успокаивал нетерпеливую заказчицу Факай. — Мелкие недоделки… Две-три петельки… убрать следы мелков — и все будет в ажуре…

Наконец к ателье подкатила автомашина, на пороге показались Хайдаров в сопровождении Ибрахана и Булата. Мгновенно вспыхнули люстры, зажглись десятки лампочек. Ибрахан представил Факая гостю:

— Наш лучший ведущий мастер… Спец по дамскому платью. Можно сказать, и по мужскому тоже… Факайетдин Фасхутдинович, пожалуйста, книгу отзывов и пожеланий. Это наше, так сказать, зеркало…

Зеркало, как и следовало ожидать, отражало радужную, без единого пятнышка, деятельность ателье и ее чудо-мастера Факая, — ему чуть ли не на каждой странице воскуривался головокружительный фимиам!

Факай юркнул в производственный цех и торжественно, словно знамя, вынес на вешалке готовый костюм из ткани «Голубой огонек». Фоторадиокорреспондент нажал магниевую вспышку «блитц» и зафиксировал этот исторический момент.

— Если спешите, можете примерить дома, с родными посоветуйтесь… Любую поправочку сделаем при вас… Останетесь довольны… Позвольте завернуть?

— Вы правы, я спешу… Примерю дома… В случае чего, приеду… Сколько с меня причитается? — заторопилась заказчица.

Радио-корреспондент насторожился, включил микрофон.

Факай углубился в квитанцию и неожиданно вскочил сам не свой.

— Ибрахан Сираевич! Какое совпадение! — с заранее отрепетированной интонацией объявил Факай. — Прошу поздравить гражданку… Перед нами тысячная клиентка нашего ателье! Это событие придется как-то отметить.

Заказчица почувствовала себя крайне неловко. Ей претила парадная шумиха вокруг ее персоны.

— Извините, я очень спешу… Отметьте этот факт как-нибудь без меня! Подсчитайте, пожалуйста, сколько мне доплатить?

Факай для виду о чем-то пошептался с Ибраханом и громко возвестил:

— Уважаемая ханум, решением дирекции тысячный заказ выполняется бесплатно. Не вы нам, а мы вам должны вернуть аванс…

Заказчица побагровела, вырвала из рук Факая квитанцию:

— Кому очки втираете?! На квитанции ясно стоит № 995. Тысячной клиентке вы и шейте бесплатно. А я в ваших подачках не нуждаюсь… — И, интуитивно признав в Ибрахане начальника, обратилась к нему: — Вы свои фокусы бросьте! Решили свою вину загладить? Я еще не забыла и не забуду, как со мной по-хамски обошлись при заказе…

На Ибрахана было жалко смотреть. В миг на его мясистом, скуластом лице обвисли губы, мохнатые брови почти закрыли глаза. Он беспомощно залепетал:

— Но вы действительно тысячная клиентка. Пять заказов до вас мы выполнили в порядке массового пошива… А насчет инцидента впервые слышу. Он письменно не зафиксирован?.. Откуда мне было знать?..

— Этот товарищ отговорил жаловаться, — колхозница указала на Булата, — обещал принять меры… Повторяю, сколько с меня?

Факай дрожащими руками быстро произвел расчет.

— Напрасно горячитесь… Не хотите — не надо. Для нас воля заказчика — закон. Не так ли, Ибрахан Сираевич?

Заказчица быстро расплатилась и со словами: «Ноги моей больше здесь не будет!» — хлопнула дверью.

Тут слово взял Булат и воркующим мягким баритоном разъяснил Хайдарову:

— Вот так было и в первый раз… Потребовала, чтоб ее обслужили вне очереди… А в ателье народу… Факайетдин Фасхутдинович пристыдил ее, а она в раж… Угоди таким… Для нас все клиенты — равны.

Хайдаров и сопровождающие его лица направились в машине к яшкалинским Сандунам. Посещение этого архитектурного уникума намечалось на вчера, когда по календарю там был женский день. Однако в связи с приездом высокого гостя баню закрыли. Объявили санитарный день, а женский день перенесли на сегодня. Эта чехарда вызвала ропот женской половины яшкалинского населения. Ругая и проклиная на чем свет стоит порядки, женщины накануне ни с чем разошлись по домам и сегодня чуть свет штурмом взяли Сандуны, хотя на дверях снова висела неумолимая табличка: «Санитарный день».

Внутреннее помещение бани было ярко освещено, и весь наличный мужской персонал (женская обслуга была освобождена от работы) неистово и ожесточенно, в который раз, чистил, мыл, драил двери, банные лавки, парилку, украшали и выставляли напоказ дары банного буфета.

Когда же в баню проникли Хайдаров, Ибрахан и Булат, женщины подняли такой визг, что посторонние мужчины вынуждены были спешно ретироваться из оккупированной женщинами банной территории.

Банный заряд пропал впустую. А Ибрахан на него так рассчитывал! Конкретнее, на парилку и буфет, которые, по замыслу Ибрахана, могли бы привести в доброе расположение духа строгого столичного ревизора. Но Ибрахан утешал себя тем, что пригородная база отдыха с ее развлечениями восполнит радости, недоданные баней. Сели в машину, поехали.

По дороге Булат повел красочный рассказ об истории базы отдыха. На него снизошло вдохновение, и он, никем не сдерживаемый, дал волю фантазии.

— На постройку базы не ушло ни копейки государственных средств. Все — за счет накоплений… Мы сторицей возместим клиентам понесенные ими затраты. Каким образом, спросите вы? А вот как! Мы предлагаем нашим заказчикам не уничтожать, не терять, а бережно хранить оплаченные квитанции. У каждого яшкалинца, если только он так или иначе нами обслужен, есть шанс выиграть путевку в однодневную базу отдыха.

Хайдаров делал вид, что с интересом воспринимает рассказ Булата, хотя накануне имел уже удовольствие прослушать несколько иную интерпретацию главбуха. Тот ничего не упомянул ни о лотерее-аллегри квитанций, ни об отдыхе клиентов. Не упомянул потому, что Булат только сейчас, на ходу, придумал этот оригинальный вариант. С откровенным интересом, буквально разинув рот, слушал Булата Ибрахан. Концепция Булата была для него откровением, он впервые узнал о новом назначении базы отдыха.

— Мы пока широко не обнародовали нашу идею, — продолжал, увлекшись, Булат. — Яшкалинцы и не догадываются, какой их ждет сюрприз, и никак не возьмут в толк, почему и зачем мы призываем их хранить квитанции об уплате за оказанные им бытовые услуги…

Вдруг Булат осекся. Небо, только что чистое, безоблачное, внезапно покрылось грязными тучами. Подул резкий, порывистый ветер, поднявший столбы густой, едкой пыли. Все мероприятия, намеченные на этот день по линии базы отдыха, пошли насмарку. «Москвич» стал открытой мишенью для взбунтовавшейся стихии. Потоки дождя заливали кузов и конечно же столичного гостя. Оставалось одно — повернуть обратно, искать спасения где-нибудь под городской крышей.