– Очень хорошо, сэр. Значит, вы ждали в коридоре. А горничная? Полагаю, она вернулась на кухню?

– На пару минут, да. Потом она вернулась ко мне и позвонила куда-то – оставила сообщение для миссис Тумлин. А после ушла в другую комнату дальше по коридору – полагаю, в кладовую.

– Понятно, сэр. И вы до возвращения миссис Тумлин оставались в коридоре?

Юстас кивнул.

– Как долго, сэр?

– Около десяти или пятнадцати минут.

– И в другие комнаты вы не ходили, сэр? Например, в спальню мистера Дезмонда Хендэлла?

Юстас сердито нахмурился.

– Я же вам сказал, что ждал в коридоре.

– Верно, сэр. Просто проверил, может быть, вы что-то забыли. Тогда у меня все, не буду вас больше беспокоить, сэр. Думаю, дознание начнется завтра. Офицер коронера сообщит вам, когда и куда нужно будет явиться.

– Но у меня нет никаких сведений для коронера.

– Ну, заранее никогда не скажешь, сэр. Уверен, ему будет любопытен ваш интерес к молодому человеку, частые визиты и все остальное. Позвольте мне дать вам небольшой совет, сэр: мне кажется, вам лучше освежить в памяти даты – когда вы навещали мистера Хендэлла, в какое время сиделки не было дома и так далее.

Нервы Юстаса были на пределе – сдерживаться он больше не мог.

– Я без понятия, в каких числах все это происходило, – резко сказал он. – Дневник не веду.

Инспектор Уэннесси закрыл блокнот и внимательно осмотрелся.

– Хорошее у вас жилище, сэр. Но переехали вы совсем недавно, я правильно понимаю?

– Я здесь всего два дня и хотел бы позавтракать, если вы покончили с неуместными вопросами.

Детектив поднялся на ноги.

– О, прошу прощения за беспокойство, сэр, – сказал он. – Сам-то я уже позавтракал, потому и невнимателен.

Инспектор направился к двери. Юстас хотел сделать все как положено: вызвать Гамильтона и попросить его проводить гостя, но побоялся, что соседи начнут болтать лишнее. Поэтому он сам вышел в коридор и открыл входную дверь. Инспектор Уэннесси остановился на пороге.

– Вы ничего не хотите добавить, сэр? – спросил он; его маленькие глаза просверливали Юстаса насквозь.

– Я рассказал вам все, что знаю… и все это не имеет значения.

– Очень хорошо, сэр. Доброго утра.

Он не пошел к лифту, а тяжело зашагал вниз по лестнице. Юстас убедился, что инспектор ушел, закрыл дверь в квартиру и вернулся в свою гостиную.

Юстас не знал, тревожиться ему из-за поразительной новости и последующего допроса инспектором Уэннесси или радоваться. Главным было то, что теперь дорога к наследству Бэрреди свободна, а последнее препятствие ликвидировалось само собой, без каких-либо усилий с его стороны. В смерти бедняги Дезмонда Юстас был неповинен, и это стало для него большим облегчением. Все-таки ему понравился парнишка, и мысль об убийстве, пусть даже из милосердия, являлась глубоко отвратительной. Теперь же он освободился не только от этой дрянной задачи, но и спасен, чудом избавлен от ужасающего риска.

Но так ли это было на самом деле?.. Визит полицейского внушал серьезные опасения. За ним, за всеми его вопросами стояло что-то неприятное, даже зловещее. Сам инспектор, несомненно, болван и действовал, скорее всего, в соответствии с приказом. Но в чем же дело? Что на уме у этих ищеек?

Юстас брился и в это время еще раз все обдумывал. Вскоре он сообразил, что же все-таки произошло. Дезмонд встретил свой неизбежный конец, который рано или поздно настигал всех несчастных жертв ужасной болезни. При этом ни один организм, а тем более с подорванной потрясениями и постоянной болью психикой, не может долго сопротивляться воздействию снотворных веществ, с какой бы осторожностью они ни принимались. По-видимому, его смерть наступила внезапно, раньше, чем ожидалось. Но миссис Тумлин сама говорила, на прошлой неделе мальчику стало хуже – это, без сомнения, являлось признаком приближающегося конца. Смерть была естественна и неизбежна, но полиция решила – за этим кроется что-то дурное. Но почему? Очевидно, из-за предшествующих событий. Меньше чем за два месяца семью Хендэлл постигли четыре внезапные смерти, а в результате он, Юстас, не имевший никаких шансов на наследство, вырвался в фавориты. Теперь все ставки на него. Это совершенно точно. И вот полицейская бестолочь сделала заключение, что он – хотя бы отчасти – причастен к произошедшему.

Вопиющая несправедливость, которая Юстаса очень тревожила. Очевидно, полиция Шотландии подозревала его в убийстве Дэвида, хотя и решила, что за неимением доказательств дело открыть нельзя. Похоже, они сообщили о своих подозрениях английской полиции, и в Скотленд-Ярде, как того не раз боялся Юстас, пришли к абсолютно ложному выводу. Сразу четыре смерти! И этот болван инспектор спрашивал его о несчастном случае в Корнуолле! Нелепость. Абсурд! В этом нет никакой опасности, доказать, что он годами их не видел, – раз плюнуть. Опасность крылась в истории с Дезмондом. Юстас был невиновен, однако у них, по-видимому, имелись какие-то основания для подозрений…

Юстас проклял себя за настойчивость – зачем было проникать в квартиру Дезмонда? Пять раз за последние две недели. Это немало и довольно странно, учитывая, что до этого он мальчика ни разу не видел. Конечно, у этих его визитов были вполне приличные и чистые основания, однако Юстас обладал достаточно широким кругозором, чтобы отдавать себе отчет: полиции есть чему удивляться.

Почему же он не подождал? Боги ниспослали ему дар, а он как последний дурак, засуетился, запрыгал по сторонам, привлек к себе ненужное внимание и сам засунул голову в петлю. Кто просил это делать?..

У него закралась тревожная мысль: а что, если они начали подозревать его еще до этой смерти? Юстас припомнил, как странно вела себя миссис Тумлин, когда он виделся с ней последние два раза. В первый его визит она чувствовала себя совершенно нормально, была довольно мила, а потом от нее начало разить тревогой и фальшью. В тот день, когда Юстас встретил выходящего из квартиры Генри Карра, она была сконфужена, нервничала и сказала, что Дезмонд плохо себя чувствует, из-за чего увидеться с ним нельзя. Так же она вела себя и в воскресенье, во время его второй беседы с Дезмондом. Она не отходила от него ни на секунду и при первой же возможности выставила Юстаса вон. Но почему? Она его в чем-то подозревала? А полиция?..

Тут Юстас с ужасом вспомнил открытую дверь в кладовую. Когда он пришел, она была закрыта, а когда уходил – оказалась распахнутой. В тот момент он подумал, что горничная вернулась из церкви, но потом она встретилась ему на улице. Он предположил, что дверь открыла кухарка, хотя обычно поварам нечего делать в кладовой воскресным утром. Так есть ли этому другое объяснение? Возможно ли, что миссис Тумлин предостерегла полиция, и потому она сообщила им о запланированном визите Юстаса; тогда они на всякий случай приставили к Дезмонду своего человека? Это была очень, очень тревожная мысль. Если полиция действительно его подозревала, то он все это время ходил по краю пропасти. Господи, какой счастливый поворот судьбы – Дезмонд умер сам, а Юстас не успел приложить к этому руку и никак себя не запятнал!..

Он облегченно вздохнул, допил вторую чашку кофе и встал из-за стола. Лучше забыть об ужасном риске, через который ему пришлось пройти, и сосредоточиться на выпавшей ему фантастической удаче. Теперь Юстас – наследник одного из богатейших пэров Англии и законно получит все заповедное имущество! При условии, что он переживет лорда Бэрреди! Но старику уже девяносто – есть на что ставить! О, как его начнут донимать ростовщики! И как Айзексон будет корить себя за то, что не дал ему заем, пожалеет о своей грубости! Разойдется молва о наследстве, и ростовщик чуть ли не приползет сюда на коленях… Что ж, Айзексон, для тебя дорога сюда закрыта. Да, ростовщики Юстасу больше не нужны – его банк с радостью выпишет ему любой кредит под любую ставку.

Юстас с наслаждением потянулся. Восхитительные перспективы. Бесконечные деньги, роскошь… и Джилл. Джилл нужно рассказать без промедления – он сейчас же отправится к ней и поделится радостными новостями. А глупыми вопросами инспектора ее волновать не стоит. Следствие расставит все по своим местам, экспертиза покажет истинную причину смерти. Дорогая, любимая Джилл, он не будет попусту ее беспокоить. Лучше дарить ей лишь любовь и счастье, и, слава богу, у него теперь этого было в достатке.