— Приветствую, сударь. Сотник Анкен, Восьмая Внутренняя армия, четвертый эскадрон. Твои документы.

Млес молча и коротко склонил голову в знак приветствия и повиновался, поравнявшись с сотником, пока остальные замерли на удалении полукругом, перекрывая ему дорогу. Он протянул жесткую книжицу незамысловатого паспорта подданного империи и сотник, еще не успев раскрыть ее, уже спрашивал:

— Волонтер… Уж не в Сингин ли направляешься?

— В Сингин, — подтвердил Млес хриплым голосом, отходя от волнения и испытывая жажду. Хвататься за флягу, висящую на поясе вблизи от рукояти меча, при солдатах он так и не решился.

Сотник молча окинул взором главную страницу документа, убедившись в наличии подписи градоначальника и гербовой печати:

— Эта дорога закрыта. Поворачивай назад или двигайся на Дьюмик.

Млес с озадаченным видом принял обратно свой документ, бросая взгляд вперед. Эти всадники держали под контролем очередную развилку, и сейчас Млес видел плоскую и широкую коробку боевого магического экипажа, неярко отблескивающую в лучах солнца. Вероятно, там коротал время кто-то из чинов постарше. Млес задрал голову, уловив движение в небе — на небольшой высоте над деревьями далеко впереди пролетели два эрфа с всадниками на своих спинах.

«Внутренняя армия… Стало быть, дело серьезное. Не иначе, как опять разлом открылся», догадался он, но расспрашивать ничего не стал. Во-первых, эти вояки ничего ему и не скажут — не исключено, что они и сами ничего не знают о том, почему дорога перекрыта. Во-вторых, Млес, переезжающий с места на место уже не первый год прекрасно понимал, что дело, скорее всего, действительно в разломе. Такое иногда случалось, и он с ухмылкой подумал о том, что сейчас у военных и магов было бы куда больше головной боли, если бы разлом открылся не в этой отдаленной от населенных пунктов местности, а в каком-нибудь крупном городе. Иногда бывало и такое, и зачастую большого переполоха и даже паники было не избежать. К тому же пресса никогда не обходила стороной подобные необычные происшествия, и печатные издательства были только рады посплетничать на эту тему и раструбить о произошедшем «аномальном явлении» по всей империи.

Млес взглянул на сотника, равнодушно пожав плечами:

— Поеду в Дьюмик.

«Если я поеду через этот город, то сделаю приличный крюк. Однако из-за этого разлома я попаду в Сингин еще не скоро».

Млес, как и большинство граждан империи, мало что знал о разломах. Эти пространственные «лифты» время от времени открывались в любом месте и в любое время по всей территории Энкарамина, существовали некоторое время, которое варьировалось от нескольких часов до нескольких недель и после чего бесследно исчезали. Спрогнозировать место и время появления очередного портала пока не могли даже продвинутые в магии энисы. Кое-кто из магов, занимавшихся вопросом раскрытия тайн и познания природы этого явления, утверждал, что открывающиеся над поверхностью земли и воды разломы дело рук Затворника. В свое время находились и умники, которые бросались внутрь этих разломов, пытаясь узнать, куда они ведут. Некоторые порталы выбрасывали таких путешественников за многие километры от «точки» входа, но большинство из числа подобных исследователей попросту пропали без вести. Некоторые из выживших рассказывали, что некоторые разломы способны привести в чужой мир, иное измерение и реальность. Спустя некоторое время маги понемногу научились засекать местонахождение «свежего», только что открывшегося разлома возникшего на территории империи, и это место как можно быстрее отцеплялось военными, пока ученые и маги в очередной раз устремлялись к месту аномалии. Этой тактике действий придерживались уже на протяжении четырех сотен лет, и пока что все попытки понять, что такое разломы и отчего они возникают, были безуспешны. Млес, читавший несколько лет назад книгу о разломах, думал, что, скорее всего, эти действия предпринимались и предпринимаются лишь для того, чтобы исключить попадание в опасную зону обычных подданных империи. Он знал, как выглядит разлом — в той книге была цветная копия довольно неплохого магического отпечатка разлома, который открылся в лесной глуши близ Клейбэма около ста пятидесяти лет назад — тусклое миниатюрное солнце, с молочно-белой сердцевиной и ярко-фиолетовой «короной», испускающее тонкие кривые фиолетовые лучи. Млес скептически относился к тому, чего никогда не видел, равно как и о россказнях об иных мирах, но оказаться рядом с подобной штукой, как разлом, он не хотел бы ни за что.

Млес кивнул солдатам, сопроводившим его до развилки и убедившимся, что вольнонаемник свернет в сторону Дьюмика. Он не собирался двигаться до этого города, ведь на его пути еще будет множество развилок, по которым он сможет обогнуть отцепленную военными зону. Млес достал карту и развернул ее на широкой шее Туса, продолжающего шагать вперед. Набросав взглядом по нитям местных дорог приблизительный маршрут своего пути, он прикинул в уме и пришел к выводу, что если не будет подгонять Туса то достигнет Сингина лишь через пару дней.

«Разве это много?», Млес сложил карту и убрал ее обратно, «я ведь только выехал, и весна только началась».

Он улыбнулся, вспоминая князя Эвура, который и был инициатором всей этой затеи, сподвигнув Млеса на эту дорогу.

«Эх, князь, князь… Ты оказался прав. Придется мне раскошелиться на хорошую бутылку редкого вина для тебя. Если бы не твои документы, и не этот съезд консулов…»

Млес вспомнил песчаный берег океана Сияния, пронзительно синее небо с призрачной сферой Крэммира, аллею с мертвыми, еще не отошедшими от зимнего сна деревьями и мощеную дорожку, ведущую от чугунных высоких ворот к его особняку. Сейчас воспоминания об этих местах заставили его лишь грустно улыбнуться. Все это осталось в прошлом. Огромный мир, в который он выехал из своего маленького измерения боли и безысходности заставлял Млеса думать только о нем и все реже и реже вспоминать о прошедшей зиме.

Аранэв не любила частые перелеты с места на место. Лететь на собственных крыльях на огромной высоте, быстро покрывая большие расстояния — это ощущение не могло сравниться ни с чем. Но когда ты проживешь долгую жизнь и достигнешь ее расцвета, когда за твоей спиной останутся тысячи и тысячи верст, и когда истинное удовольствие от этого действа притупится, путешествие по воздуху будет навевать лишь тоску. Аранэв понимала это, и тяга к полетам уже давно угасла. За свою жизнь она побывала во многих местах на Энкарамине, а за последние десятилетия она махала крыльями не просто так, а по обязанностям исследователя и как агент инспектора энисов. Это накладывало свой отпечаток на возможность свободно лететь как птица, но нельзя было признать, что крылья и возможность перемещаться с их помощью были необходимы для тех энисов, которые большую часть времени пребывали за пределами Коорха.

Аранэв снижалась, взмахивая широкими черными крыльями реже, планируя вниз с небольшой высоты, которой он придерживалась с момента своего взлета из Коорха. Она вылетела к себе домой из города-государства энисов в полдень, и теперь клонящееся к закату солнце сияло ярким огненным глазом справа. Она только что преодолела Главный тракт, единственное напоминание о цивилизации людей в этих далеких от границ империи краях, и теперь внизу мелькали острые пики и скалы горного хребта Парзаф. Аранэв чувствовала, как ломит от усталости плечи и массивные основания ее крыльев, и мысленно удивлялась этому. За последние несколько дней она налетала достаточно, чтобы почувствовать усталость, но не такую сильную, как сейчас. Аранэв с грустью подумала о том, что, наверное, стареет, и что ее крылья со временем «выдыхаются», теряют былую силу. Энис тут же отбросила эту мысль, думая, что этого просто не может быть: ее крылья выносливые и сильные, натренированные долгими и относительно частыми полетами. Она утешила себя мыслью о том, что слышала и о таких энисах, которые за свою жизнь поднялись в воздух лишь несколько раз.