Кэрал пошевелился, вначале сев прямо, и только после этого попытавшись подняться. Его тело было послушным, и Кэрал не испытывал неудобств, которые мог бы испытать любой человек, попавший под прямое попадание магии корр.

«Я не человек».

Кэрал не испытал никаких чувств в этот момент, когда он полностью осознал это. Правда, открывшаяся ему, пугала лишь своей неоднозначностью и недоговоренностью.

«Если я не человек, то что же я тогда?»

Кэрал вспомнил слова отца, и горько усмехнулся. Что ж, быть воплощением Кревима на этой земле — не самое плохое, что может случиться в век магических технологий.

Не выдержав, он порывистым движением сорвал перчатку с правой руки. Серебро ослепило его, и на его фоне белый прямоугольный камень, вернувший ему жизнь, показался Кэралу бездонным провалом, окном в вечный день, который можно было увидеть, если посмотреть в самое сердце светила. Кэрал, не отрываясь, смотрел на него.

«Что же ты такое?»

Кэрал одернул себя. Вновь вопросы, снова и снова. Он не получит на них ответа, если останется здесь и дальше. Узнать, что это за перстень и кто он теперь княжич сможет лишь когда прибудет в точку своего назначения. До нее осталось не так уж и много.

Мысли Кэрала вновь стали четкими и ясными. Он надел перчатку и огляделся так, как если бы только что попал сюда. Вероятно, отец сумел прибыть в это место и обогнать, лишь двигаясь верхом, однако вокруг было тихо, и флан княжича в последние минуты своей жизни никак не отреагировал на вероятное присутствие другого крупного животного.

«Меч. Нужно взять меч. Дальше придется идти пешком».

Это не очень обнадеживало, но ничего другого ему не оставалось. Кэрал, отстегнув свой меч от седельного крепежа убитого флана, безразлично отвернулся от тела мертвого князя. Словно лунатик он зашагал в чащу леса, лелея надежду, что очень скоро ему удастся узнать все секреты своего нового бытия.

Прошли сутки, проведенные в дороге по северным землям империи. Отряд вольнонаемников двигался быстро, но из-за унылых пейзажей широких степей ощущение того, что они куда-то двигаются, терялось и растворялось. Такое путешествие казалось похожим Млесу на один муторный сон. Стало холодней — не слишком сильно, но ощутимо, и последнюю ночь Млес спал крайне плохо, даже закутавшись в теплое походное одеяло с головой. Приходилось привыкать, ведь через несколько дней они изменят направление и отправятся на север, где будет холодно по-настоящему. Сейчас же среди остальных волонтеров Млесу было тяжелее всех. Эти люди уже давно в походе и привыкли к этой весне, равно как и спать на холодной земле и есть лишь то, что захватили с собой. Млес, который еще две недели назад спал у себя дома под теплым одеялом и хорошо питался, злился сам на себя.

Здесь им встречались лишь древние деревья с мертвыми голыми ветвями, огромные валуны и камни, холмы и пустые овраги; вчера днем они разминулись с еще одной группой вису, а вечером им повстречались и другие волонтеры — дюжина всадников из гильдии Безумных Рамитов, так же двигающихся из Мэрфилла. Наскоро обменявшись приветствиями и короткими новостями, обе группы разъехались, почти не задержавшись на месте встречи.

В безлюдном холодном краю такие встречи казались невероятно интересными.

Этим утром Млес проснулся со скверным настроением и напрочь заложенным носом. Рихгем немедленно приступил к лечению, которое заключалось в очередной порции чудовищного по своему составу и вкусу пойла, которым он уже потчевал Млеса еще в Сингине. Впрочем, стоило отдать Рихгему и его «микстуре» должное — когда отряд собрался и двинулся дальше, перекусывая прямо на ходу, Млес почувствовал себя лучше.

Через пару часов они добрались до дорожного указателя. До Мэрфилла оставалось совсем немного, однако, не смотря на этот факт, дорога не стала лучше, и вокруг по-прежнему не было ни души. Млес, озираясь по сторонам, видел вокруг лишь голые скалы, и ему казалось, будто они ошибочно свернули и вообще заехали куда-то не туда. Несмотря на указатель, мало кому верилось, будто до магической столицы империи оставались считанные километры. По крайней мере, так показалось Млесу, когда он, оглядываясь по сторонам, мельком посмотрел на лица других наемников.

Когда они тронулись вперед, с ним поравнялась Энга.

— Эй, Млес. Ну, как дела?

— Неважно, — пробурчал Млес, кутаясь в плащ.

— Заболел?

— Похоже на то. Да еще и бессонница, чтоб ее…

— Мне тоже плохо спалось, — Энга оскалилась в усмешке. — Вон, у Аурспика есть парочки, которые по ночам сами не спят и другим не дают.

Млес безразлично посмотрел на остальных вольнонаемников. Такие парочки, возникающие за время долгой и не очень работы вместе, рано или поздно образовывались в любом отряде. Их было не трудно отличить от остальной массы волонтеров: мужчины и женщины, жмущиеся друг к другу и едва замечающие остальных.

— Что-то у тебя видок неважный. Совсем раскис?

— Здоровье подводит, — подтвердил Млес.

— Рихгем подлатает тебя в Мэрфилле. Послушай, Млес, а почему ты и вправду раньше ничего о своей дочке не рассказывал?

Млес с неудовольствием покосился на Энгу. Послать бы ее сейчас куда подальше, но это, пожалуй, было рискованно. Энга выглядела благодушной и расслабленной, но Млес знал, что рука у этой женщины была тяжелая и к обидным словам она цеплялась почти моментально — впрочем, как и все вебианцы.

Но сейчас он едва удержался от того, чтобы зубасто огрызнуться в ответ на такой вопрос. Млес посмотрел на Энгу, которая ответила ему привычным угрюмым взглядом.

— Я вижу, ты не хочешь об этом говорить.

— Да.

— Я просто хотела бы взглянуть на нее.

Млес вздрогнул от такого заявления.

— Ты ведь навестишь ее, пока мы будем в Мэрфилле? Могу я…

«Нет», хотел было отрезать Млес, но вместо этого пожал плечами.

— Я не буду мешать вашей встрече. Мне хочется на нее взглянуть. Интересно, какая она.

В словах Энги прозвучал неподдельный интерес, и он ощутил, как его раздражение утихает, так же быстро, как и возникло.

— Тебе что, дети нравятся?

— Они забавные. Когда мне наскучит шляться по империи волонтером, я вернусь к себе домой, выйду замуж и заведу пятерых-шестерых.

Млес покосился на нее. Нет, кажется, ему не почудилось, будто он различил в ее голосе неприкрытую мечтательность.

«Что ж, каждому свое».

— И все же, зачем тебе ее видеть?

Она посмотрела на Млеса и коротко ухмыльнулась:

— Мне скучно. И любопытно. Прости, если не хочешь, то так и скажи.

— Хорошо, — сказал Млес. — Пойдем вместе. Я потом скажу, где и когда встретимся.

Энга промолчала, и дальше они ехали вместе, каждый погруженный в свои мысли.

Очень скоро острые шпили башен Мэрфилла ярко засверкали на солнце, показавшись из-за многочисленных скал впереди. Глядя на них Млес, уже позабывший об Энге, испытал нелегкое чувство сродни тому, какое он испытал покидая свой особняк отправляясь в это путешествие. Те же счастье и горечь, то же волнение и сумбур в мыслях. Конечно же, сам город ровным счетом ничего для Млеса не значил — только та, кто живет за высокими надежными стенами Мэрфилла.

«Я вновь увижу Пэйлем».

Скалы и исполинские валуны расступились, и прямая дорога уперлась в высокие ворота стен города. Мэрфилл был стратегически важным пунктом всей империи Алтес, но вместе с этим он находился вдали от оживленных и густонаселенных районов, в северо-западной части долины Мэнмул. Это был маленький город и здесь не было места всякому сброду, как, например, в Сингине. Возможно, этим отчасти и объяснялось плохое состояние дороги, ведущей сюда, равно как и общее месторасположение Мэрфилла, который обступали большие скалы с юга, запада и севера, и дремучий, мрачный лес и болота с востока. Столица магов была хорошо спрятана и защищена от сомнительного, но возможного нападения.

Млес задрал голову, разглядывая фигурки часовых высоко на стене, отчетливо видимые на фоне нежно-матового неба. Большой отряд наемников, неторопливо приближающихся с юго-запада, было бы сложно не заметить на этом открытом участке местности.