— Да она ничего не понимает ещё! Да, сонная черепашка? — погладил по плечу девочку отец и она, покосившись на него, кивнула. — Она подтвердила, Рин, она не шарит, о чём я.

— Так, ладно. Вернусь домой — настучу тебе по мягкому месту, Бан Дэниэл, засранец ты эдакий.

— А я не против, между прочим. — В дверь раздался краткий и несмелый звонок, словно его не дожали до конца и уже отвели руку. — Кажется, Шилла приехала, я пойду открывать…

— Сладких снов, милый!

— Спокойной ночи, любимая! — Дэн отложил телефон и, придерживая Бомми, двинулся в прихожую. В глазке действительно виднелась жена двоюродного брата, в подъезд бы консьерж никого лишнего и не пустил, только тех, кто были в списке разрешённых владельцами квартир посетителей. Юрист отворил дверь и улыбнулся: — Привет, полуночница!

— Что есть, то есть, — ответила она так же лучезарно, сразу же протянув ладонь, чтобы погладить по спинке Бомми. В розовом комбинизончике, она завертелась, чтобы побыстрее увидеть, кто пришёл, потому что отец держал её неуважительно, затылком к кому-то. — Привет, принцесса! Не спишь ещё? А то боялась разбудить звонком. Я смотрю, у вас в семье все рано ложиться не любят?

— Шилла! — радостно опознала её девочка и, отпускаемая отцом, переместилась на другие руки, обвив девушку за шею. — Как дела? — вежливо поинтересовалась она, наученная примером взрослых. В пределы досягаемости попала серёжка Шиллы, и Бомми увлеклась её ощупыванием.

— Всё отлично, моя хорошая.

— Спасибо, что приехала, — сунул кулаки в карманы домашних штанов Дэн, когда они освободились от ноши. Как-то сразу стало прохладно и одиноко. У них с Бомми отличный дуэт выходит, обидно, что надо на работу и доверять её кому-то другому, пускай он сам, как и Рин, был спокоен по отношению Шиллы. Та любила их старшую дочь беззаветно, как свою собственную, а учитывая, что, скорее всего, своих у них с Химом не будет, вряд ли она полюбит какого-нибудь ребёнка сильнее.

— Ерунда, ты же знаешь, я рада любой возможности повозиться с вашими малышками. Как дела у Рин с Сандрой?

— Да без изменений особых, ждём Джереми.

— Ясно… — Шилла огляделась вокруг, замечая несвойственный этой квартире бардак. Как только Херин по каким-либо причинам не могла держать дом в порядке, у Дэна он превращался постепенно в разграбленную дикими варварами крепость, куда вандализм ещё не добрался, но где разбой уже сделал своё дело. Прокормить он себя мог, приготовить, постирать и погладить — без проблем, но наводить тот лоск, ту полированную аккуратность, за которой следила хозяйка, было не в его привычке, да и времени с работой и «хобби» главаря золотых не хватало.

— Что, срач, да? — понял, куда приземлилось внимание гостьи, Дэн. — Хочешь прибраться?

— Я? — хохотнула Шилла. — Вообще-то, подобный вид — моя родная стихия. Если бы Хим не раскладывал всё по местам, у меня бы всё было так же, даже ещё хуже. Так что извини, горничной быть не смогу, не потому, что лень, а потому что после моей уборки всё запущеннее, чем до неё. И Херин потом после меня ничего не найдёт. Ты ей сказал, что я у вас ночую?

— Да, вот, положил трубку, когда ты позвонила в дверь.

— Она не была против? — Бомми уснула на плече Шиллы, потеряв интерес к серёжке, и та, заметив это, пошла в детскую, осторожно отняла девочку от себя и, бережливыми руками, опустила в кроватку, у которой остановилась. Дэниэл приблизился туда же.

— Нет, с чего бы? — Шилла пожала плечами. Мужчина хмыкнул. — Я ж не постороннюю бабу в дом притащил.

— Спасибо, что не сказал «не проститутку же привёл», — чуть грустно улыбнулась девушка с самоиронией.

— Что ж я, совсем бестактный? Я, между прочим, воспитанный и интеллигентный человек. — И когда брови Шиллы недоверчиво задвигались, Дэн дополнил: — А то, что мы потрахались один раз сто лет назад, так то работа такая была, и у тебя, и у меня.

— Да, ты очень тактичный.

— А что такого? Если бы я смущался этого факта, то создалась бы неловкость, а так всё нормально. И Херин об этом не знает, так что… Ты Химу же не говорила об этом?

— Не говорила, но иногда мне кажется, что он сам и без слов обо всём знает.

— Обожествлять его не надо, брат умный, но не Супермен.

— Это он для тебя не Супермен, а для меня — Супермен! — гордо возразила Шилла.

— Хорошо, Лоис Лейн, как скажешь. Ты есть хочешь?

— Нет, я в ресторане перекусила. Администраторам господин Юнг разрешает есть почти из меню.

— Тогда я спать. — Адвокат медленно пошёл в супружескую спальню, переключаясь в мыслях на дела, которые ждали завтра. Девушка посмотрела на его спину и, думая о чём-то, решилась:

— Дэн!

— Да? — он обернулся.

— Давно хотела спросить, но как-то не было возможности подходящей… — Шилла отошла от детской кроватки, чтобы не мешать Бомми разговорами сладко спать, однако всё равно косилась и боковым зрением наблюдала за вверенной на сутки крестницей. — Дэн, а если бы… Если бы тебе Рин не подарила детей, ты бы был счастлив?

Дэниэл немного удивился вопросу, но не потому, что никак не мог ожидать его от Шиллы, а скорее из-за того, что слишком резко в мозгу пришлось возвращаться от судебно-адвокатских дел к вот таким, семейно-личным. На него смотрела, регулярно отводясь к Бомми, пара глаз, настороженных, взволнованных и где-то в глубине замученных головоломкой, которую пытались решить уже второй год. Ещё не подумав над своим ответом и не зная, что скажет, Дэн успел привычно спросить себя «соврать или нет?», после чего осознал, что, может, правда-то вовсе и не опечалит Шиллу? И лишь затем включил разум для того, чтобы выяснить и для самого себя — был бы он счастлив без детей, или нет? Юрист почесал висок, нахмурив лоб.

— Такую загадку задавать надо было до того, как они у меня появились. Разве могу я сейчас представить, что у меня бы не было дочерей? Это как спросить кого-нибудь, разъезжающего на «порше», удобно ли бы ему было всю жизнь ходить пешком без машины? Грубое материальное сравнение, не сопоставимое с детьми, но ничего другое на ум не пришло. Может, человек и нормально бы ходил пешком всю жизнь, иногда пользуясь автобусами и электричками, но когда под жопой «порш», как-то не весело совсем оказаться без него, верно? — Дэн вздохнул и привалился плечом к торцу проёма. — Мы с Рин прожили два с лишним года до свадьбы, и всё это время я хотел видеть её своей женой, но ни разу не задумывался о том, что хочу детей. Я не собирался их заводить. Рин пригрозила, что если я буду неосторожен и придётся венчаться «по залёту», то она мне этого не простит, и два с половиной года я делал всё, чтобы этого не случилось. Потом мы поженились, она сказала «можно», и вскоре мы получили Бомми, что познакомило меня с новыми чувствами, с тем, что такое быть отцом. Я думал, что никогда не полюблю уже ни одну женщину, кроме Рин, но всё-таки появилась ещё одна, а потом ещё… Страдал бы я, если бы после свадьбы мы не стали родителями? Не думаю. Мне не с чем бы было сравнивать, я не знал бы, без чего остаюсь. Но если бы от этого страдала Рин, я бы сделал всё, чтобы дать ей то, чего она хочет. Усыновил бы, нанял суррогатную мать, что там ещё? Да что угодно! Но был бы несчастлив конкретно я? Только из-за несчастья Херин. Если бы она была счастлива — мне было бы плевать, ей-богу, Шилла. Но сейчас, теперь, я без дочек жизни не мыслю. Ты должна это понять.

— Я понимаю… Спасибо, что ответил, Дэн.

— Не грузись ты этим, хорошо? — Мужчина подошёл и похлопал по плечу супругу кузена. — Хим тот ещё распиздяй, какое ему отцовство? Идеальный ребёнок для него — тамагочи, потому что можно запрограммировать и перенастроить. Если он столкнётся с тем, что памперсы меняют не по часам, а плачут дети без обоснований и аргументированных причин, то он сам выйдет из строя и запаникует.

— Если из вас двоих бы пришлось выбрать наибольшего распиздяя, я бы сделала ставку на тебя, но ты-то отлично справляешься, Дэн.

— Я… ну, я — это распиздяй-конформист, надо жить в новых обстоятельствах, и я живу. А Хим так не умеет, ты его знаешь, не хуже меня, он очень долго переключается и обвыкается.