— Эй! — вспыхнула я, глядя на неё. — Иди отсюда!
Доберман пыхтел, как будто улыбаясь, высунув язык. Его, похоже, перло надо мной издеваться.
— Пошла отсюда, говорю тебе, — прищурила я глаза. — Ты поняла меня?
Тень плевала на мои угрозы. Она, видимо, хотела любви и ласки, как и я. Ах, может её Хим перед сном чешет? Это он два года миловался с этой псиной, пока меня там никто даже в носик не чмокал?
— Сучка, — обозвалась в морду собаке я, нахмурившись. Она всё ещё смотрела на меня дружелюбно. Спихнуть её? Я уперлась руками в её бок. А она большая и тяжелая, животное эдакое! — Прошу тебя, как баба бабу, удались мирно!
Она перекатилась на спину и задрала лапы вверх, виляя хвостом по одеялу и думая, кажется, что и я буду чесать ей пузико. Наклонившись к ней, я подтянулась к её уху.
— Слушай, нам нужно серьёзно поговорить. Может, он скрывал от тебя моё существование, но теперь, детка, в его сердце для тебя нет места. — Нет, это как-то слишком жестоко. По-моему, она погрустнела. — Ладно, совсем чуть-чуть. Он любит тебя, но пойми, теперь у него есть я. И постель эта для нас с ним. Ты тут третья лишняя, андестэнд?
Переходя на английский, я уже точила ножи и собиралась выкапывать топор войны. Она хочет её? Она её получит. Но тут дверь позади открылась, и пришлось сунуть заточенное в ножны. Химчан достаточно быстро моется. Спешил или всегда так? Вроде всегда, по крайней мере, когда мы прерывались в скайпе ради его принятия душа, то он скоро возвращался, не дольше, чем через десять-пятнадцать минут.
— Она заняла твоё место! — настучала я на Тень, указав на неё пальцем. Химчан улыбнулся, глядя на нас. Я бы даже сказала «любуясь», таким было выражение его лица. Кстати, на нем были синие домашние штаны и темно-серая футболка. Эротика отменяется.
— Да, она всегда спит на кровати, так что, ничего страшного. — Он обошел комнату и с той стороны, где развалился проклятый пес, вытянул что-то из-под кровати.
— Ты что делаешь? — в предвкушении самого страшного, приподнялась на руках я.
— Достаю матрас. — Посмотрев на меня мельком, продолжал стелиться он, взяв вторую подушку и спустив её вниз. У меня отвисла челюсть. Он смеётся надо мной?
— Ты будешь спать на полу, потому что не хочешь согнать собаку?!
— Это бесполезно, она всё равно заберется снова. — Нагнулся он расправить простынь, и я тут же запульнула в него свою подушку. Его ударило по спине, мягко, но пошатнув. Хим распрямился. — Что?
— Неси свой зад сюда, Химчан! — стукнула я кулаком по постели.
— Шилла, я серьёзно, будет тесно…
— Тогда я припиздую к тебе, не сомневайся. — Выпроставшись из-под одеяла, перелезла я через Тень и, на четвереньках, застыла на краю кровати, перед вставшим фертом Химчаном.
— Да я не… — Он выдохнул, не зная, как лучше сказать то, что хотел сказать. — Я не увиливаю от секса с тобой, Шилла, но дай мне прийти в себя. И, понимаешь, даже если мы примемся сейчас трахаться на кровати, Тень будет совать свой нос. Её надо как-то отучить от кровати, что ли…
— Я буду трахаться с тобой, даже если она будет участвовать в этом третьей.
— Хм, это уже зоофилия какая-то, — свел он брови к переносице, притворяясь негодующим. Я подула на челку, наблюдая, как он опустился и устраивается на матрасе. Как он ни старался, но не мог уйти от моего взгляда, ждущего от него дальнейшего. Согнув ноги, он положил руки на колени и повернулся ко мне. — Я раньше никогда не занимался сексом по любви. Я либо покупал шлюх, либо насиловал. Я чувствую себя чертовым идиотом. Боже, кнопка, не смотри на меня так, я ощущаю себя полным дерьмом.
Зная, что действия работают лучше слов, я сползла с кровати и, заставив Хима откинуться сильнее и лечь, легла сверху, даже не забираясь под его покрывало. Просто сверху.
— Может, я тебя удивлю, но сути это не изменит. За деньги, насильно или по любви, надо просто достать член и сунуть его в предназначенное для этого место. Сечешь? — Химчан засмеялся. Между кроватью и стенкой под окном было едва ли сто сантиметров пространства. — Я буду спать с тобой, даже если стоя придется.
— Во-первых, ты почему-то сверху. Это изначально разрушает мою мужскую энергетику. — Погладил он меня по волосам, оставив руку на моей шее сзади, но не безвольно положив её там, а поглаживая чувствительную кожу.
— Я могу лечь под тебя. Фен-шуй одобряет?
— Я боюсь тебя раздавить. Ты такая маленькая, что лечь на тебя…
— Короче, кончаем треп! — объявила я и впилась в его губы. Хим надавил сильнее, впечатывая меня в себя и не сопротивляясь, а напротив, развивая поцелуй и подминая мои губы своими. После нескольких минут беспрестанных целований, у нас задрожали даже губы. Было достаточно одних касаний ртами, мимолетных дыханий, чтобы возбудить друг друга. Мои руки побрели под одеяло, желая стянуть с Хима футболку.
— Свет погасить? — спросил он. Или, скорее, попросил. Он! Блин, мне сейчас самой стыдно станет. Да кому я лгу, я уже смущаюсь, как невинная девица. Химчан вернул мне моральную девственность, благодарю.
— Да это хрен с ним, — перевела я дыхание, думая о дальнейших шагах. — Лучше вот что скажи… мне таблетки пить или презиками будем пользоваться? Я просто считаю, исходя из твоих слов, что предохраняться вовремявытаскиванием тебе надо ещё поучиться.
Мой принц посмотрел на меня с удивлением и скептицизмом. Но это был реально самый насущный вопрос.
— Тогда у меня встречная дилемма, — прокашлялся он и постарался не терять решительного вида в обсуждении таких тем. — Ты как относишься к детям?
— Да вроде замечательно, — выкрутила я наружу нижнюю губу в жесте глубоких раздумий.
— Своих хочешь? — Вот тут я уже удивилась в кубе.
— Хочу… наверное… когда выйду замуж, — порционно вымолвила я, не желая показаться намекающей на что-то.
— Что насчет завтра? — Завладев моей рукой, лежавшей на его груди, он снял подаренное кольцо с указательного пальца и переместил его на безымянный. — Согласна?
— Ты… замуж? Завтра? За тебя? — Задыхаясь от восторга и гигантского офигения, я чуть не стала заикой, то глядя на золотой обруч на пальце, то на Химчана. — Ты прикалываешься?
— Я похож на шутника? — Вот уж верно, ни капли. — Так да или нет?
— Да! Да, да, да! Господи! — защипало у меня в глазах и я, засмеявшись, обняла мужчину под собой за шею, накинувшись с очередными поцелуями. — Боже, мамочка… Хим, завтра? Завтра… у меня даже платья нет!
— Купим по пути в церковь. Вообще-то, я уже договорился на двенадцать часов о церемонии, — улыбнулся он своими уставшими от жестокой жизни глазами, и я затихорилась на нем, прижав ухо туда, где билось его сердце. Такое мощное, уверенное, гулкое. Я буду его женой… я — и жена! Вот те на. Смешно даже.
— То есть, можно не предохраняться вообще? — дошло до меня. Он коварно покивал, прищурившись с преступной улыбкой. Азартно взвизгнув, я приподнялась, срывая в сторону одеяло, разделявшее нас. — Доставай свою винтовку, мистер снайпер!
— Ну вот, а ведь я зарекся стрелять, — подался он вперед и, садясь, подхватил меня, насадив на себя, так что пришлось обвить его ногами. Удостоверившись, что я на нем держусь, Хим поднялся и повалил меня на постель, рукой прогоняя прочь Тень. — Иди отсюда, погуляй!
Поупиравшись, она уступила силе хозяина и сползла, наверное, недовольная и ненавидящая меня. Химчан упал на меня, целуя щеки, веки, скользя по носу, подбородку, возвращаясь к губам, гладя меня распахнутыми ладонями от затылка, по шее, плечам, к бокам и талии. Казалось, он не мог натрогаться моей кожи, исследуя её, хватая, сжимая и разжимая. Я, действительно, была под ним маленькой и беззащитной. Как только он оказался сверху, я забыла о своей активности и почувствовала, что в сексе мне никто наглеть не даст. Хим резко сдернул лямки моей майки и опустил её до нижних ребер, полностью обнажив грудь. Замерев, он воззрился на неё. Крошечные коричневые соски, затвердевшие и наэлектризованные, устремлялись в его сторону.
