Стою, пью вино, смотрю на прекрасных светящихся рыбок, теплый, легкий ветерок обволакивает меня со всех сторон, медленно падающие с деревьев листья… может ли быть что-то лучше этого? К сожалению, может. Если бы кое-кто сейчас не стоял над моей душой со своими приторно-сладкими лепетами, то мне было бы несомненно легче. Любовь, не мог иначе, любовь, не мог никак, любовь, коронация… и это все, что я смогла понять из его слов.

Может, это невежественно, но мне наплевать, я просто-напросто не слушаю его, не вникаю в суть его слов. Я знаю, что он хочет мне сказать. Я все это уже сотни раз прокрутила в своей голове, когда надеялась, что он придет…. надеялась и в то же время ругала себя за эти глупые надежды.

— Ты меня слушаешь? — приобняв, спросил возмущенно принц.

Обернулась на него, вручила в его руку пустой бокал, улыбнулась, кивнула и отошла, освободив себя от объятий… с одной стороны таких желанных, а с другой… отвратительных.

— Так ты придешь на коронацию? — снова произнес Эдриан.

Я задумалась. С одной стороны, можно было бы и прийти, посмотреть, а с другой… если честно, то я просто не хочу его видеть лишний раз. Не готова я его так часто видеть, слышать, ощущать его взгляд на себе…

— Нет, прости, — ответила ровно я.

Хотя посмотреть на это все действительно хотелось… никогда не была ни на одной коронации.

— Я не могу просить тебя снова дать себе шанс, я не могу просить тебя прийти. Но мне это снова хочется сделать, я действительно чувствую себя виноватым, — проговорил Эдриан, вот только его голос в моей голове звучал, как на пленке… вечно повторяющейся пленке.

— Тебе не надоело? Еще раз говорю: я тебя отпустила. Хватит. Все. Стоп. Мне наплевать на все, что ты сейчас говоришь, понимаешь? Ты бросил меня, когда я тебе открылась. Да, ты прав, ты не можешь меня теперь ни о чем просить. Так не проси, потому что мой ответ заведомо будет НЕТ. И знаешь, все-таки будем честными. Ты меня не простишь за все то, что я наговорила тебе, но и я тебя никогда не прощу. Отпустить отпустила, но не простила. Нет. Надеюсь, на этом наша милая беседа окончится, — прямо выдала я.

Молчать? Не хочу молчать. Устала молчать. Если честно, то мне вообще сейчас кричать хочется! Сейчас я хочу сказать ему обо всем, что я чувствовала, когда он ушел, но понимаю, что это приведет к банальной истерике.

Приближаясь к беседке, я снова натянула улыбку, подошла к доктору Флайту, поцеловала его в щеку, снова поздравила с Днем Рождения и ушла, сказав, что очень устала и нужно идти спать. Спать, на самом деле, не очень-то и хотелось, но и не до веселья было уже точно. Не буду портить эту чудесную атмосферу, не буду портить праздник доктору, который он явно заслужил.

Не удивилась, когда в мою дверь постучали. Хотела открыть, послать родовитого гостя в покои напротив, но там оказался другой родовитый гость, которого явно не послать в эти самые покои…

— Можно? — спросил мой коллега, явно пронаблюдав, как меняются эмоции на моем лице.

На его вопрос я кивнула, распахнула дверь шире, пропуская графа внутрь. Пара движений и на столике рядом с креслами оказался поднос с двумя кружками чая… как всегда. И по-любому он ромашковый или липовый… Харрел всегда чувствует, когда мне становится хуже и это, признаться, грело меня изнутри.

— Не помирились? — протянув мне чашку с чаем в руки, спросил Инсент.

Я же, сама того не осознавая, нацепила привычную маску на лицо, чуть улыбнулась… в общем, это стало полноценным таким, честным ответом на его вопрос. Помирились… громко сказано! А если подумать, то и мириться с ним я не хочу, меня вполне все устраивает. К тому же, сейчас он уже Его Величество, а я его на все 100 % служащая, какие отношения? К тому же, в силу его нового титула, мы будем ну о-очень редко видеться.

— Ты же рвешься к нему… все внутри тебя рвется к нему. Я понимаю твое сопротивление. Это как бабочки, как мотыльки… они опалили свои крылья и перестают лететь на свет, ошиваясь в темноте. Прошлое всегда мертво, будущее — иллюзорно и только настоящее стоит того, чтобы жить. Но ты погрязла в прошлом, в мертвом… в той темноте, которые противоречат тому, чего ты хочешь на самом деле, — начал философствовать граф.

Я, внимательно его слушая, не заметила, что уже сижу в кресле, не заметила ту слезу, что медленно катилась по щеке вниз, норовясь спрятаться в платке на шее. Харрел как всегда был прав… но я не могу позволить снова убить себя. Да и что там… в этом иллюзорном мире будущего мое подсознание уже нарисовало меня рядом с Эдрианом… а потом гроб. Он король, он больше не принц. У него больше привилегий и прав, но в разы больше долгов и обязанностей. И эти долги и обязанности всегда будут перепадать и на его королеву… Конечно, стать королевой мне никто и не предлагал, но мое подсознание рисовало именно эту картину. И к этой картине я не готова точно… а иначе, я думаю, не будет. Все предрешено.

Мгновения, минуты, часы, годы счастья… да, с одной стороны можно много за них отдать, возможно, за это самое счастье многие бы отдали вовсе свою жизнь, но все это пройдет и нужно это отпускать. Правильно сказал Харрел: прошлое мертво. И все счастливые моменты — это прошлое, это мертвое, следовательно, это нужно отпустить.

— Нет, — тихо произнесла я, до конца обдумав все то, что он мне сказал.

Граф медленно повернулся от меня, одарив не очень добрым взглядом. В принципе, мне было понятно его негодование.

— Ты снова боишься потерять, снова боишься ошибиться. Это нормально. Вот только те, кто не ошибаются… они и правы не остаются. Никогда. А бояться потерять… Жаклин, скажи мне, что у тебя есть? — снова начал мне вправлять мозги коллега, сев в кресло рядом.

Опять задумалась над его словами. Про ошибки он, безусловно, прав… но что я имею? Вроде, простой вопрос, но с другой стороны…

— Я имею собственную жизнь, у меня есть любящие родители, хорошее образование, работа, друзья, — ответила я.

Грустная улыбка пробежала по лицу Харрела и он, поставив на столик свою уже пустую чашку, подался чуть ближе ко мне.

— Ничего у тебя нет. Ничего и никого. Все это тебе не принадлежит… нам не принадлежит ничего! Даже мы сами. Подумай… ты не хочешь даже видеть нашего принца, да? А внутри себя ты же рвешься к нему. Есть ли у себя ты? — сокрушительно проговорил граф Харрел.

И снова он оказался прав… опять прав… У меня нет ничего.

— Если у тебя ничего нет, тогда объясни мне, что ты боишься потерять?

— Мне нечего терять, — подытожила я все его высказывания.

Пошла провожать Инсента, пожелала ему спокойной ночи, открыла дверь… и Эдриана увидела. Он только-только с лестницы свернул, смотрит на нас. И внутри все закричало, в бешенном темпе застучало, но… не простило. Была внутри сильная тоска, рваные на куски мечты, кровоточащие раны… и я снова начала стоять на этом чертовом краю отчаяния. Отпустить прошлое… его надо отпустить, а не прощать, жить настоящим, не строя иллюзии о будущем.

— Действуй, тебе нечего терять, — тихо проговорил Харрел и вышел из комнаты.

Улыбнуться захотелось, когда заметила, каким взглядом коллегу одарил Его Величество… ревнует? А мне приятно. Действовать? Можно попробовать, не прихлопнут же меня за это.

Вышла из комнаты, закрыла дверь, прижалась к ней спиной и дождалась, когда Эдриан подойдет ближе. Изменился немного… более серьезная маска на лице у него стала, нет уже этой свободности движений, постоянная напряженность на протяжении всего времени, что я его сегодня вижу.

— Я приду на Вашу коронацию, Ваше Величество, — улыбнувшись и отвесив уже не принцу реверанс, произнесла я.

К моему счастью, понял он все так, не подумал, что я стебусь над ним.

— Вы меня приятно удивили, мисс Колтер, — скопировав мою же улыбку, ответил брюнет.

Меня взяли за руку, подняли, чуть наклонились, поцеловали. И это так мило… настолько, что зверюга внутри меня начала мурлыкать.