Теперь нужно нечто новое.

Адепты столкнулись с очередной трудностью. Тут под светом солнца, как оказалось, Големы – новое оружие подземного мира, не могут жить. Лучи Ярила превращают их в каменные истуканы.

Но и это поправимо.

Бездушных воинов сложно вырастить, и их будет немного, но к ним в помощь Древнейший надеялся заполучить нечто большее, он хотел огонь, парящий в небесах, и много, столько, сколько нужно.

Но если не выйдет, то будет печально. Не смертельно, но печально. Это отсрочит планы, на какие-то пару сотен лет, но не более, итог всё одно будет именно таким, каким запланировал Древнейший.

И вот спустя сотню лет беспрерывного метания между верхним и нижним миром, а также пробудив от сна посеянные ранее «семена» – новых адептов, в колыбели магии, вокруг плиты собрались все семнадцать юных тёмных.

«Нет. Шестнадцать» – подумал Древнейший. «Одного убил первый меч словян, некий Сарион, запустив сквозь портал кинжал, восемнадцать лет тому назад», – хотя, для Древнейшего это было словно вчера.

Перед каждым адептом лежало яйцо подземного змея, содержимое желало вот-вот войти в мир живых, лишь чары не давали тварям вырваться раньше времени. Могучий грот-маг всех времён, в последний раз парил над капищем, стоя на нитях своей бессмертной энергетической сущности и указывал упырям, как расположить жертву. Те, выполнив его волю, поклонились и ретировались в чащу, а адепты, встав на одно колено, подняли правые руки вверх ладонью, в знак признания Древнейшего своим повелителем.

«Ну что ж, начнём», – подумал Изначальный, начав переход из энергетической сущности в трёхмерное пространство, и почувствовал, как нити, соединяющие с бессмертием и позволяющие парить, стали рваться. Сотворённое ранее, на заре времён, трёхмерное тело, медленно опустилось перед плитой, а с ним и вся сущность Древнейшего. «Взором» Изначальный проверил связь со всеобъемлемой бесконечностью – последнюю нить, та, что все ещё связывала повелителя подземного мира с былой всесильной сущностью, прочно удерживая его между миром богов и миром людей.

«Да, возможностей поубавится», – усмехнулся Древнейший.

Он вытащил из полога плаща огромное чёрное яйцо с ярко-жёлтой линией. По, внимательно наблюдавшим адептам прошла волна беспокойства. Вместо кладки змея, Древнейший взял яйцо жар-птицы, обагрённое тёмной кровью.

Ропот усилился и немудрено, ещё никто со времён сотворения мира не колдовал над чудо-птицами, ибо таилась в них настолько мощная, первородная, магия жизни, что любое вмешательство тёмных сил могло для Гротов закончиться фатально, причём для всех без исключения и в один миг.

Древнейший поднял руку, успокаивая молодую поросль, прекратив брожение, затем начал ритуал. Висящий на поясе нож ожил. Подлетев к жертве, клинок впился в плоть великана, под последним ребром, сделав надрез, высвобождая голубой свет велизарности и пуская кровь. Яйцо жар-птицы, словно почувствовав приближающийся миг рождения, взмыло вверх из черных рук Грот-мага. Потом, зависнув над жертвой, начало впитывать в себя жизнь гиперборейского чародея.

Кровь и велизарность, словно пульсирующая плазма, окутали яйцо чудо-птицы, недоставало лишь одного ингредиента для рождения того кого задумано и Древнейший, ногтём разрезал себе ладонь, отдав яйцу каплю собственной крови.

Яйцо впитало кровь, замерев в воздухе.

Древнейший удовлетворённо отошёл, чтоб наблюдать за рождением неведомого исчадия со стороны. Немного помедлив, яйцо продолжило пить жизнь великана сквозь скорлупу.

Что-то пошло не так.

Древнейший никак не мог залечить свой порез на ладони, более того, его кровь тонкой струйкой, по воздуху, начала обагрять яйцо, и с каждой секундой поток всё увеличивался и увеличивался. Изначальный попытался разорвать связь с тварью под скорлупой, но сразу почувствовал, во-первых, силу исчадия, а во-вторых, без связи тварь могла погибнуть.

«Значит, исчадие надо перебороть!», – подумал могущественный за все времена Грот-маг, и тотчас, всем своим естеством и силой, сковал волю готового вылупиться существа.

Тварь сдалась быстро.

«Да»,– удовлетворённо выдохнул Древнейший. – «Ты мне неровня! Хотя, силен! Очень силен! Интересно, скольким из адептов удастся выжить, при взращивании собственного?»

Но почему-то, это не особо и волновало, потому, как после подобного испытания, останутся достойнейшие, кому суждено идти на грандиозные свершения, рука об руку с Изначальным! Не это ли великая честь для тёмных?

Тем временем, яйцо, иссушив велизарность великана, опустилось на умирающую плоть и начало мерцать, по скорлупе пошли трещины, в воздухе запахло озоном, засверкали молнии.

Напряжение нарастало, пока лопнувшая скорлупа не рассыпалась и взращённый крылатый змей, не явил себя миру. Сначала, змей высунул только чёрную голову, затем, раскрыв пасть, истошно пискнул, но после, расправив крылья и скинув с себя осколки скорлупы, уже во весь свой, пока ещё не могучий рёв, выдал первый зов.

«Зряч, и крылья на месте!»,– с удовлетворением подумал Древнейший. – «Удалось!».

– Старейший! – призвал он, наблюдавшего в стороне, Грот-мага. Тёмный приблизился и низко поклонился. – Ты следующий! – а чёрный змей, подчиняясь командам повелителя, изрыгнул содержимое желудка, обагряя стоящие вокруг яйца, выпитой ранее кровью великана с каплей магии своего господина.

*

«Четырнадцать. Не так уж и плохо»,– смотря на оставшихся выживших, уже не адептов, а Грот-магов, думал Древнейший. Двое не выдержали испытания, теперь у него вместо одного крылатого змея стало сразу три. Он позволил исчадиям впервые питаться тем, что осталось от двух адептов и великаном, последнего пожирали заживо, невзирая на стоны и страдания. Через мгновение к троице присоединились и другие крылатые змеи, ведомые повелениями своих хозяев.

– Вы самые сильные из тех семян, что я посеял в незапамятные времена, – сказал Древнейший, обращаясь к собравшимся. – С самого вашего рождения я не называл вас Гротами сознательно, ибо хотел знать, достойны ли вы моих замыслов, так как ваша магия бесполезна для открытия врат в подземное царство, поэтому я использую её несколько иначе. Вы станете тысячниками орды, наряду с моими доверенными подземниками. А вот, что станется с вами далее, будете ли вы генералами или командующими как Старейший, зависит лишь от вас,– гроты молча внимали каждому слову повелителя. – На каждого из вас у меня планы, но двое должны взять роли, предназначенные для этих недостойных! – Древнейший указал на обглоданные змеями кости, не прошедших испытание адептов. – Кто это будет? – все четырнадцать сделали шаг вперёд. – Другого и не ждал, – злобно, усмехнулся Древнейший.

Пора просыпаться, первые лучи солнца озарили шпиль академии Чудо-камня. Протерев глаза, Градимир резко вскочил. Вчерашние тренировки отозвались ноющей болью прокаченного тела, рецепт от недуга один – новые тренировки. Приседания и отжимания сделали своё дело, разогрев княжича. Возрадовавшись новому дню, он вышел на балкон облиться колодезной водой. Бодрость, с хорошим настроением, наполняли молодой дух. Немного пригладив волосы, Градимир вернулся в опочивальню и принялся одеваться, в дверь постучали.

– Кто там?

– Авдотья, ваша светлость, – раздался знакомый голос, служившей при тереме девицы. – Ваш утренний чай.

Княжич улыбнулся, разрешив войти, а улыбался Градимир неспроста. Месяца два назад, когда девица ещё только поступила на службу в терем, то, не зная княжеского распорядка, тихо вошла без стука, намереваясь налить только что принесённой воды, и, разумеется, наткнулась на полностью обнажённого Словича. Авдотья, конечно, не то чтобы перепугалась, но разволновалась не на шутку, думая, что потеряла работу, но Градимир одевшись, успокоил её да рассказал, как и когда она ему утром потребуется. Дивчина, красная как рак от смущения, нечаянно опрокинула ведро и лихо ретировалась, но спустя какое-то время вернулась и все исправила. Вот и сейчас, смущаясь, девица робко поглядывала в сторону наследника престола, наливая в бокал принесённое, но уже не со страхом, а с интересом, цепляясь взглядом за развитую мускулатуру, и радующую девичий глаз, доброе лицо княжича.