— Как это какая разница? — вмешался Спартак. — Обманули в одном, обманут и в другом, все просто и незамысловато.

— Все просто и незамысловато, когда у тебя в руках пулемет с бесконечными патронами, — хохотнул Дюша, тут же закашлявшись.

— Это тебе за юмор во время курения, — тут же подначил Спартак. — И знак, что ты не прав.

— А Лев, — ответил Дюша еще одной расхожей шуткой. — Что, друзья-снайперы, прикрываете друг друга?

— Дюша, я понимаю твою радость, ты первый из землян покурил на другой планете, в другой солнечной системе, но все же, соберись и отставь в сторону плоские шутки и каламбуры, — добавил Дрон. — Сделайте хотя бы вид, что мы тут по делу!

— Да перед кем? — Дюша махнул рукой. — Одни мы высадились, ну «дельфины» вон торчат у другой опоры, их наш вид вообще не волнует. Ты бы, командир, предложил еще строевым шагом пройтись до здания, чтобы впечатлить инопланетян нашей выправкой, точнее ее отсутствием.

— Ладно, ладно, так почему нет разницы?

— Потому что Влад предположил, что численность инопланетных цивилизаций вокруг превосходит в разы то, о чем нам рассказали, — ответил Дюша, докуривая и оглядываясь в поисках урны. — Что из этого следует? Из этого следует, что мы еще в разы не уникальнее, чем предполагали, и значит все эти танцы с переговорами лишь заформализованная процедура, а не злобный инопланетянский заговор.

— Инопланетный, — поправил его Дрон.

— Да хоть инопланетоняньский, — огрызнулся Дюша, — не в том дело! Сунут нам в зубы типовой договор, устаревшие технологии и оружие за ресурсы, преференции в торговле и полетим обратно. Не будет никаких нездоровых сенсаций и порталов, Землю не завалит халявой, да что там, четыре шанса из пяти, что рядовой Хуан в Южной Америке даже не узнает, что мы вступили в контакт с инопланетянами. А если и узнает, так сплюнет, глянет вокруг и увидит, что нихрена не изменилось.

— Но ты говоришь, что это хорошо?

— Конечно! Конечно! — Дюша обвел всех взглядом. — Ну что вы? Раз все такое типовое и формализованное, то никому мы на хрен не нужны! Ни завоевывать нас, ни строить против нас интриги, типовой договор, торговля, постепенное вплывание в Содружество планетой третьего разряда. Спокойно добьем тварей и начнем возвышение человечества, все как Лев хотел.

— Да вы [цензура] уже своей говорильней! — крикнула Алина. — Разговоры, разговоры, теории заговора, разговоры, голова уже от вас болит! Очнитесь, люди, мы на другой планете! В другой звездной системе! Среди живых инопланетян! А вы… вы… тратите слова на какую-то ерунду!

Раскрасневшись от гнева, Алина потрясала руками, как будто не находя слов, чтобы выразить свое возмущение. Остальные посмотрели вопросительно на Дрона, тот развел на два метра руками, как будто говоря «я тут не при чем». Алина фыркнула, топнула ногой и отвернулась, скрестив руки на груди, устремила взгляд в сторону космического танкера.

— А потом она закатит сцену во время переговоров, — прошептал Дюша, — и Лев нас превратит в буревестника, избитого в собственном соку.

— Не закатит, — прошептал Дрон, — полковник не будет ставить нас туда в охрану.

— Я все слышу! — дернула плечом Алина, не оборачиваясь.

— Как и все мы, — улыбнулся Дюша, — но это же не повод кричать на все взлетное поле?

Гневный ответ Алины так и остался при ней, ибо на взлетном поле появился еще один летающий транспорт, устремившийся прямо к кораблю караханибов. На бреющем полете, на высоте пяти метров над землей, со скоростью примерно в двести километров в час, или иначе говоря, шестьдесят метров в секунду. Тем не менее, группа успела рассредоточиться, приготовившись к бою. Влад и Спартак отступили по пандусу, приготовившись к стрельбе из коридора. Алина и Дмитрич укрылись за ближайшими опорами, Виталь присел за пандусом, доставая гранаты. Встречающая двойка из двух Андреев, как обычно, просто вскинула оружие, приготовившись действовать по обстановке.

Но тревога оказалась ложной, это всего лишь прибыл обещанный специальный транспорт, точнее говоря, первый из них. Малый скутер охраны, на пять человек, с водителем, могучим и двухметровым, не уступающим командиру группы «Буревестник» в размерах.

— Хвархавахах! — заявил водитель, вскидывая руку.

— И вам не хворать, — вежливо ответил Дюша, традиционно отвечающий за переговоры, вскидывая руку в аналогичном жесте. — Бронежилет, бластер, еще один за спиной.

— Да, было бы интересно с ним поспарринговать, — задумчиво ответил Дрон, тоже разглядывающий водителя.

Тот, ничуть не обеспокоенный, что-то еще пробормотал, и затопал по пандусу.

— Или трапы здесь хилые, — прищурился Дюша, — или он плотнее, чем выглядит.

— Или вообще робот, — подал голос Спартак. — Хвархвах?

— Хвархвах! — донесся громкий возглас.

— А корабль его без присмотра, — сказал Виталь, намекающе подмигивая.

— Внутрь не входи, загляни только, — посоветовал Дрон. — Ну что там?

— Прошел внутрь! — отозвался Влад. — Как будто, так и надо!

— О, еще летят, — заметил Дюша, указывая рукой на взлетное поле.

— Хвархарвар! Вархар! — раздалось из прилетевшего корабля, едва Виталь приблизился.

— Подумаааешь, уже и посмотреть нельзя, — хмыкнул Виталь, но в сторону все же отошел.

Через минуту водитель выскочил обратно из корабля караханибов, и началась погрузка и перегрузка, подготовка к полету уже в выделенное для делегации Земли здание. Никто не спешил нападать, и группа скучала, поглядывая по сторонам. Караханибы раздали новоприбывшим инопланетянам коробочки, осуществляющие автоперевод с земного и на земной, и контакт, если и не наладился, то стал хотя бы возможен.

Три малых скаута для охраны, и два средних транспорта для перевозки делегации, объемных, обтекаемых, как будто воздушный шарик надули и слегка вытянули с двух концов. В каждый из транспортов Краузе определил по пять охранников, потом о чем-то начал спорить с Майклом и прилетевшим вместе с транспортами гуманоидом, тело которого покрывала густая шерсть. Гуманоиду явно было жарко, он часто встряхивал головой, и размахивал руками так яростно, как будто хотел создать ветер и немного охладиться.

— О чем спорят, как думаешь? — спросил Влад у Спартака.

Их определили во второй транспорт. Дюша, Дрон и Виталь отправились по скаутам, Алина с Дмитричем взяли на себя первый транспорт. Спартак посмотрел нехотя на спорящего с инопланетянами полковника и лениво сдвинул кепку на затылок.

— Да как обычно о всякой ерунде, — ответил Спартак, сделав вид, что думает. — Заняться людям и инопланетянам нечем, вот и спорят ромбом нам лететь или крестиком.

Влад закашлялся, пытаясь скрыть и подавить рвущийся наружу смех.

Дюша размышлял. Коробочки-переводчики, их едва ли не демонстративное вручение водителям, несло в себе несколько смыслов, и именно над ними размышлял капитан Мумашев. Вид шерстистого гуманоида пробуждал далекое эхо опасности, и Дюша не знал, интуиция ли это шепчет, или память и опыт ассоциируют «густая шерсть — не человек, значит новая тварь», порождая то самое эхо.

Виталь подмигнул, и двое «гаммовцев» сдвинулись, прикрывая его от возможных взглядов водителя. Капитан Лукин извлек верную отвертку и, увлеченно высунув язык, попробовал добраться до чего-то. Вряд ли это был двигатель, но возможность запустить руки и посмотреть на инопланетную технику казалась такой соблазнительной. Во время полета Виталь внимательно изучил все, до чего смог добраться на корабле, и теперь предвкушал новые виды. Конечно, покопаться в этой самой технике, было бы в десять раз чудесней, но тут уже требовалось разрешение, руководство пользователя и одобрение руководства. И ладно бы речь шла о том, что его стукнет током или еще чем, это бы Виталь пережил, но срывать полет, переговоры, ставить под удар жизни остальных было неприемлемо.

Поэтому он собирался просто посмотреть, а потом поставить крышку на место. Даже это было неправильно, но Виталь рассуждал так «крышки делают, чтобы прикрыть что-то, что должно работать и без крышки. Поэтому если открыть ее, то работать все равно будет, и можно будет посмотреть». Тем более, по опыту исследований на корабле он знал, что практически ничего не поймет в увиденном. Но думать о возможных вариантах, зачем нужны эти схемы и пучки проводов, и непонятные коробочки, и трубы, как все крепится и работает, было приятно. Гораздо приятнее мыслей о заговорах инопланетян, тварях, о том, что возможно случится, а возможно и нет.