— Ещё чего! Я берусь перевоспитать собратьев, но не их народ. Пусть катится восвояси. Планета уже занята, или как говорят люди: кто первый встал, того и тапки. Не хотят играть по чесноку — получат в рыло!

— А как же моральный аспект проблемы?

— Ну мы подумаем о нём потом, когда всё завершится нашей победой, это тоже так по-человечески.

Аргус решительно поднялся, подобрал крылья.

— Тогда пора действовать!

Моя школа! Я залюбовался светлым. Он действительно изменился, вместо скучной благости азартом горело лицо, красивым даже показалось, недаром девчонки начали обращать на него внимание, хотя задница привлекала их явно больше, но в деле любви все средства хороши: не имеешь благообразной физиономии — качай попу. Тут важно, чтобы прокатило, и второстепенно — что именно.

— Пошли, предвечерний! Я думаю, люди справятся быстро.

Нормальной системы оповещения друг друга мы так и не придумали, а в лагере уже вечерело, так что я решил, что ради пользы дела можно переместиться прямо в один из модулей. Выбрал, естественно медицинский, во-первых, там жила Сирень, во-вторых, если наше появление из пустоты и доведёт кого-то до нервного срыва, то бежать никуда не придётся, человек и так уже на больничной койке.

— Береги крылья! — предупредил я Аргуса. — Там наверняка довольно тесно, всё же они на этой штуке в космосе летели.

Действительно оказалась ещё печальнее, чем я о ней думал. Крылья наши не так и огромны, всё же пользуемся мы ими не часто, но всё равно потолки казались низкими, а коридоры узкими. Как и следовало ожидать переместились мы в самое просторное помещение, где не было людей, как собственно говоря, и загадывали, но не успели оглядеться, как дверь отворилась и вошла незнакомая женщина.

Наводить морок было поздно, да она и не испугалась, наоборот, смотрела в нас с жадностью, за которой стоял скорее всего научный интерес, именно он вот так качественно двигает крышу от простой любознательности к всепоглощающей страсти познания.

— Я — Таис, — сказал она.

— Очень приятно! Я — Мерцур, а белокрылого зовут Аргус.

— Вы ещё интереснее, чем я представляла, — произнесла женщина, пристально нас разглядывая.

Не начала бы сходу препарировать двух застенчиво поджимающих крылья богов. Я нервно огляделся в поисках микротома, хотя и не был уверен, что сумею отличить его от хлеборезки.

— Позовите, будьте так добры, Сирень, Дилси и Ланку.

Михаил, насколько я знал, жил в другом модуле, не стоило приглашать его сюда почти ночью, это привлечёт досужее внимание.

— Да, хорошо! — она оглянулась, уже шагнув к двери: — Вам здесь комфортно?

— Вполне.

— Просто это морг.

— Так вот почему здесь нет живых! Отличное место, я думаю, мало кто зайдёт сюда случайно.

— Это верно. Я услышала шум, а кабинет мой неподалёку. Ждите, они скоро придут.

Я уселся на высокий стол с колёсиками, крыльям как раз хватало места, предвечерний устроился рядом. Долго ждать не пришлось, первой прибежала Сирень, такая домашняя и тёплая, что все глупые войны разом вылетели у меня из головы. Стоило большого усилия усидеть на месте, но я опасался порушить интерьер, если кинусь обниматься.

Затем пришли Дилси и Ланка, развернули планшеты, много больше тех, которые приносили с собой в горы, так что всё было хорошо видно. Закипела работа. Я в ней не участвовал, лишь наблюдал со стороны.

Сведения, принесённые Ари, как будто выглядели исчерпывающими. Мне так казалось и люди довольно кивали, обмениваясь иногда между собой краткими замечаниями. Когда светлый выдохся, все три девушки убежали дорабатывать схему до ума, им для этого требовалась машина помощнее. Мы остались.

— Здесь мило, — сказал я, чтобы поддержать разговор.

— Только бы Таис не вернулась и не начала отпиливать нам крылья, — ответил Аргус.

Накаркал. Девушка пришла без угрожающих нашей целости инструментов, но зато принялась задавать кучу вопросов о нашей анатомии и метаболизме, жутко неудобных, потому что я ничего не знал, а светлый стеснялся говорить о таких интимных вещах. Чтобы отвлечь и развлечь доктора, я съел пустой стеклянный флакон, но одноразовые шприцы отверг, заявив, что не люблю иголки. Кажется, моя демонстрация произвела впечатление. Должно быть, Таис сообразила, что в её распоряжении не найдётся исследовательского аппарата, способного совладать с нашей сутью. Мы ведь вообще биология лишь частично, физики в нас гораздо больше, потому и крепкие на излом.

Дальше беседа протекала спокойнее, и мы со светлым уже не так боялись поворачиваться спиной к увлечённому человеку.

Я вообще никогда не задумывался, как устроен, и что где работает, это, наверное, потому, что ничего никогда у меня не ломалось. Людям с их хрупкими организмами, конечно приходится быть внимательнее к собственным структурам.

Вскоре пришла Сирень и сказала, что расчёты нужно ещё проверить и перепроверить, а главное, проиграть схему на моделях, так что этой ночью восстания, скорее всего, не предвидится. Мы с Ари могли посидеть и в морге, но предпочли вернуться домой. Если чужие боги примутся нас искать, нежелательно, чтобы нашли в долине. Увести их подальше от человеческого поселения — тоже было нашей задачей.

Растянувшись на кровати, я подумал, что делал её с таким старанием, а вот пользоваться почти не приходится, потом ещё немного подумал и слез с любимого ложа. Я слишком деятелен по натуре, чтобы долго предаваться отдыху.

Неопрятная куча песка, оставшаяся после моей злой шутки так и оскверняла местность, я перенёс её, куда было задумано раньше, поработал немного над формой будущего холма, потом остановился, скрестив руки, (люди, кажется, называют такую позу наполеоновской) перед вторым песочным домиком. Он получился весёлым, хотя и чуть гротескным, я решил пока оставить его на месте. Пусть размоет первый же сильный дождь, я позабавлюсь, глядя на то, как оплывают крыша и стены.

Только будет ли для этого свободное время? Иногда возникло странное ощущение мимолётности моего пребывания здесь, словно срок нашего божества (божествования? Ладно — кураторства!) отсчитывает последние секунды. Я упрямо наклонил голову. Это забрасывают нас, не спросив на то согласия и на время перекрыв доступ к базовой информации, а назад мы возвращаемся сами. Да, я уже видел отчётливый путь к дому, но ступить на него не спешил. Плевал я на всё, кроме собственных обязательств. Я сам решу, когда идти назад, пусть попробуют вернуть силой — ничего у них не получится.

Вскоре ко мне присоединился Аргус, грустно обозрел посёлок.

— Мы так и не сделали того, ради чего нас сюда посылали.

Я усмехнулся, словно у самого на душе было нормально, а не хреново как на грядке.

— Ты тоже прозрел?

— Да, пелена спала, и теперь я знаю куда и как надлежит вернуться, а значит задание наше завершилось. Успеют ли люди переиграть неотвратимую судьбу? Грустно, но мы оказались никчёмными богами. Ничего не создали, даже и не пытались.

— Я тебе говорил, что это лишнее. Набор бессмысленных телодвижений. Есть вещи, которые вполне можно доверить людям.

— А мы тогда зачем? — спросил он.

— А вот за этим! — ответил я.

Они появились в конце луга и смотрели на нас издали. В этой предусмотрительности что-то угадывалось. Некий замысел или попытка наладить отношения? Я откровенно насторожился, а Аргус машинально попятился, оказавшись у меня за спиной.

Я шепнул ему, пока чужие боги были ещё достаточно далеко:

— Сдаётся мне, что игра уже пошла. Мы планировали сделать всё как следует и не спеша, но вряд ли наделены временем для неторопливого развития событий. Изображай страх, пугайся балбесов как можно сильнее, тогда твоё бегство в нужную минуту будет воспринято именно как праздник труса. Ты понял?

Он храбро кивнул. Лицо бледное, перекошенное, но послушался меня и действовать начнёт как надо, в этом я теперь уверился. Вряд ли я сам выглядел таким уж героем. Внутри собрался неприятный комок нервного напряжения, я боялся сорваться раньше времени, допустить ошибку, погубить тех, чьему спасению хотел поспособствовать.