— Воу, легче! Я ничего не видел. Клянусь Шерри. Но должен сказать, что ты хорошо выглядишь. Ну, — Тейт подскочил, хлопнув себя по ногам. — Тут моя миссия выполнена. Мне надо забрать вещи и кое что уладить… Встретимся на парковке, я тебя подвезу и это не обсуждается. Я сегодня на Шерри, так что оставлять ее не стану, поэтому транспорт мой. Хотя нет, лучше я вернусь за тобой сюда, ладно? Дождись меня.
Я кивнула. На самом деле спорить у меня и так не было не сил, не желания. Надеюсь лишь, что Андреа заберет мою машину. Я достала из сумки расческу, намереваясь максимально привести себя в порядок. Тэйт, уже стоявший у двери, на секунду замер:
— Да, Лексис, меня очень волнует один вопрос…
Тэйт посерьезнел, и я тоже напряглась. Сюрпризы не кончились?
— Что еще?
— Ну… Твое белье… Они его тоже порезали? — Мое лицо вспыхнуло, а на лице парня возникла совсем мальчишеская улыбка, хитрая и проказливая. Кажется, я еще не видела его таким.
— Вали отсюда, извращенец! — Крикнула я и замахнулась расческой, но Тэйт ретировался прежде, чем я привела свою угрозу в действия.
«life life in the trash give me my money give me my cash».
Андреа, как раз вовремя.
— Да, мой телохранитель. Или вернее сказать уже трупохронитель?
На том конце провода хмыкнули.
— Не благодари. Эти сучки того заслуживали. Мне, в общем, самой было приятно.
— Хорошо, мне уже искать одежду, которую не жалко?
— Для чего?
— Трупы хоронить, конечно. Или мы в лучших традициях «Во все тяжкие» растворим в ванне?
— У нас будет время об этом подумать, когда меня выпустят от директора.
— Дерьмо! Тебя поймали?
— Да, но я, как осужденный, имею право на один звонок.
— И ты выбрала меня? Я польщена. Сейчас буду, с уликами.
Андреа что-то еще говорила, но я уже отключилась и, собрав манатки, помчалась на второй этаж, где располагалась «резиденция» мистера Уильямса. Вообще это был крутой дядька, афроамиреканец, за счет чего седина на нем смотрелась особенно интересно. Честно слово, это белое на черном выглядело круто! И справедливости ему было не занимать, так что я, ворвавшаяся в кабинет, сопровождаемая протестами секретарши, и воинственно, как знаменем размахивавшая своей разодранной формой, была встречена более чем спокойно, если не радушно. Объяснив всю ситуацию, он, в свою очередь, объяснил нам, что рукоприкладство не выход. Андреа получила строгий выговор (она так расстроилась, что еле сдержала зевок), а две овцы, изуродовавшие мои вещи (ими оказались те самые, что подходили Тэйту, о чем он, по какой-то причине, умолчал), еще будут стоять на ковре. И да, новая форма тоже с них. Мелочь, а приятно.
Когда мы вышли из школы, пройдя через коридор, где все еще сновали студенты, я уже чуть не стонала:
— Ты видишь, как все на меня смотрят?! Так теперь будет всегда? Чего вам?! — Рявкнула я на стайку девчонок, нагло обсуждающих мой внешний вид. Те поспешно скрылись с моего пути и из моего поля зрения. Но менее раздражительной я не стала.
— Бьюсь об заклад, что завтра мы услышим новость о том, что ты придавалась сладким утехам с Тэйтом в раздевалке. Прямо в душе. А потом вышла оттуда в его одежде и, ну, сама понимаешь.
— И кофту на мне небось тоже он в клочья разорвал. Как Расомаха, вытащил когти из адамантия в разгар страсти и «пиу-пиу-шахххх».
Я живо показала, как Тэйт орудовал своими невидимыми когтями.
— А вообще, у меня впечатление, что я попала в плохое кино про подростков. — Сокрушенно пробормотала я.
— Где я сказал меня ждать?!
— Ох, и оно не кончается. — Я обернулась на голос. Тэйт Вуд негодует. Темный брови нахмурены, на высоком лбу — морщины. Какие мы грозные. — У нас была Чрезвычайная Ситуация… О боже мой, Вуд, что это?! Ты решил, что твоему шраму на скуле необходима симметрия?!
Я вскинула руку, чтобы взять парня за подбородок и повернуть к себе левой стороной лица, но он дернул голову, не дав к себе прикоснуться. На припухшей и покрасневшей скуле была рассеченная рана. Вкупе со шрамом на правой он выглядел ну совсем как разбойник.
— Упал. И позвонить ты не могла, например? — Скептически спросил Тейт.
— На твой номер, которого у меня нет? — Парировала я, не вдаваясь в расспросы. Если не хочет говорить правду — пусть молчит. Тоже мне.
— Ох. Женщина. Ладно, домой. Рыжая, ты с нами?
Мышка со злостью хлопнула огромный пузырь жвачки, которую равнодушно жевала, наблюдая за нашим диалогом:
— Андреа. Андреа Джонсонс. И нет, я не могу. Тебя можно оставить на этого питекантропа, Лекс?
— Думаю, да. Если что, ты знаешь, с кем я была в последние минуты жизни. И спасибо тебе. — Я крепко обняла подругу. — Ты куда? Возьмешь мою машину или оставить ее на стоянке?
— К братцу на работу, я обещала там быть еще час назад. Так что тачка была бы кстати. Да и оставлять ее здесь — кощунство. Не удивлюсь, если завтра на твоем новеньком БМВ появятся таинственные надписи или придется менять шины.
Мы засмеялись, хотя на душе, если честно, заскребли кошки. И как все так обернулось? Я же просто хотела спокойной жизни в новом городе. Я уже нашла новых друзей, и оставила рядом тех, кто хотел остаться. И вот.
В сомнамбулическом состоянии я дошла до байка, простите, до «Шерри», и позволила Тейту напялить на меня шлем и усадить верхом на «коня». Я изо всех сил натягивала его кофту, затем не выдержала, слезла, стянула рубашку и повязала ее вокруг бедер. Тэйт лишь посмеивался над моими махинациями.
Но сюрпризы не кончались. Например, прямо сейчас мы припарковались у какого-то заведения, рядом с которым уже стояло порядка 7–9 двухколесных средств передвижения. Вопреки всем увеселительным притонам байкеров (так я их представляла), этот не был оснащен неоновой вывеской, на которой был бы весь стандартный набор: коктейль, в котором вместе вишенки купалась голая девушка, и стремное название, типа «Сладкая ягодка», или «Знойная цыпочка». Ну, или на худой конец «Попутный ветер». Но нет, название мне понравилось, надпись над входом лаконично оповещала: Mist*.
— И что мы здесь делаем?
— Пришли отдохнуть. Вино и десерты — лучшее лекарство, верно? — Тейт подмигнул мне и слез с байка. Я вручила ему шлем.
— Здорово. Но вот проблемка: из нас двоих только я помню, что на мне мужские шмотки?
— Поверь, здесь всем класть на это. — Парень обнял меня за плечи, мы вошли внутрь и попали лишь в подобие мини-холла. Здесь я заново восприняла название клуба. Меня моментально окутало сладковатым и терпким дымом со всех сторон. Не знаю, чем они травяться, но….
— Нам не сюда, это, считай, курилка. Или местный чилл-аут.
Парень потянул меня в дымовую завесу, и затем мы спустились по винтовой лестнице. Отлично, мы идем пить в подвал. Мама, папа, я вас любила.
— Все страньше и страньше… — Пробормотала я, отчего парень хмыкнул. Пожалуй, эта фраза становится моим жизненным кредо.
— Ну… Это не страна чудес, но… — Парень толкнул передо мной огромную, тяжелую на вид дверь, и я будто попала в новый мир: полуголые танцовщицы стояли в проёмах на стенах, бармены выстроились огромной линейкой вдоль не менее огромной барной стойки и выдавали такие пируэты с шейкерами… Нет, просто ОГО! Со всех сторон звучала музыка, прокачивая расположенный в центре танцпол. Он был полон людьми. И это, на минуточка, в будний день! Сейчас еще нет пяти вечера!
Тейт ткнул пальцем на ряды круглых деревянных столиков и потащил меня к свободному, пока я все еще пялилась на ближайшую к нам танцовщицу. Повторюсь: ОГО!
— Послушай! — Прорала я парню на ухо, когда мы уселись. — Если к утру это странное местечко станет кишеть вампирами, а вон та танцующая в неглиже леди окажется Сантанико Пандемонимум*, то я тоже стану одним из кровососущих демонов и приду за тобой!
Тейт засмеялся:
— Договорились, всегда мечтал, чтобы «сосущие» красотки сами за мной ходили.
— Фу, блин! Ну ты…
— Я принесу напитки.
Я, все еще с красными щеками из-за комментария Тейта (нет, ну извращенец!), следила за тем, как он лавировал между танцующими людьми. С некоторыми он даже здоровался. Интересно, как часто он тут бывает? Вон, подойдя к рыжему бармену, он вообще перегнулся через стойку для порции мужских обнимашек. Ну, таких, знаете: полуобъятий с похлопываниями по плечу.
