– Что? Правда? – наигранно удивился старик.

– Папа! – возмутилась девушка.

Мыслитель чуть улыбнулся.

– Ладно. Иди. Я тоже скоро закончу. Не могу же я пропустить ужин со своей дорогой дочуркой.

Лицо Прилоны заметно погрустнело. Мыслителю ничего не стоило догадаться, что она вспомнила о своих братьях и сестрах. Хорошо, что она не видела весь тот ужас, что видел правитель.

– Всё будет хорошо, – улыбаясь, сказал он ей.

– Угу, – та, тоже улыбнувшись, кивнула и выбежала из комнаты Уединения, закрыв за собой дверь.

Старик снова предался мыслям. Схватить мальчишку – это одно. Но что дальше делать? Без Художника снова запечатать девушку не получится. В послании говорилось не только об этом. Похоже, Лизантина ослабла. Но она всё ещё опасна. Строитель также упомянул о судьбе мальчика. Бедное дитя. Его город разрушен, но это точно не вина Союза. Мыслитель подозревал, что Лизантина здесь тоже не замешана.

Неожиданно в его голову пришла ещё одна мысль – ни один из трёх правителей Союза даже не пытался узнать у неё ответ. Почему она убила именно их жён и детей? Почему сами правители остались жить? Тогда, ослеплённые местью, они видели только один выход. А теперь одна месть заронила зерно и засохла, породив другую.

– Боюсь, уже поздно спрашивать, – вздохнул старик и поднялся на ноги. Ингид, находящийся на северо-западе от Кволсты, что-то затих. Мыслитель подозревал, что они вынашивают очередной план, однако разведчики докладывают, что всё спокойно. Кто знает, кто знает.

Поразительно, как Ингид ещё не развалился на части, учитывая тот инцидент с торговцами. Из всех городов на берегу располагались четыре города: Ингид на северо-западе, Тростар на юго-западе, Плау на северо-востоке и Афлоний на юге острова. Однако только у Афлония был выход к открытому морю. Всё решили скалы, окружающие остров, и вечно беспокойный океан. Так получилось, что к острову на корабле безопасно можно подойти только с юга. Афлоний открыто торговал со всеми городами острова, высылая караван в каждый из них, при этом завышая цену чуть ли не в два, а то и три раза. Афлонийские торговцы, разумеется, имели свободное право входить в любой город, после чего они покупают и продают товары, а затем возвращаются обратно без всяких проблем.

Но однажды торговцы не вернулись. Правитель Афлония выяснил, что те пропали где-то в районе Ингида, и с тех пор с ними перестали торговать. И это сказалось на благосостоянии людей. Некоторые бежали на другие территории. Большинство остались, считая, что покидать место, где ты вырос и жил, слишком низко. Находясь в таком положении, правитель Ингида часто прибегал к грабежу деревень единственных прилегающих к нему двух территорий – Кволсты и Листбуга. Но в последнее время со стороны Ингида никаких действий не происходило.

И это немного беспокоило Мыслителя. Люди в землях Ингида живут бедно, но не покидают свой дом из-за верности своему правителю. Сколько ещё они так продержатся? Может, стоит отправить больше солдат в северо-западный форт, чтобы главнокомандующий увеличил количество патрулей? Хорошо, что Листбуг на западе не никогда не проявлял подобной активности.

Ужин прошёл как нельзя лучше. Прилона к этому времени заметно повеселела и вела себя как ни в чём не бывало. Она даже иногда выводила из задумчивости своего отца, который по-прежнему ломал голову над Лизантиной. Даже когда пришло время сна, Мыслитель вместо этого вновь отправился в комнату Уединения. Там, находясь в абсолютной тишине, он погрузился в мысли до самого утра, чьё приближение старик почувствовал усталостью в своём теле.

«Нет времени на отдых», – думал он, поднимаясь. Единственной верной мыслью, которая пришла в голову, оказалась детская сказка про этот остров и Тирана. Мыслитель подумал, что было бы неплохо каким-нибудь образом отправить Лизантину прямо в пасть этому несуществующему монстру.

Правитель вышел наружу и пошёл по длинному коридору, усеянному различной живописью. Его шаги отдавались эхом. Придя в свою комнату, он подошёл к одному из шкафов, на чьих полках стояли книги. Это была его личная небольшая библиотека. Там он взял маленькую книжку с зарисовками. Та самая сказка. Не спеша пролистал страницы. Красивая легенда, но она ничем не могла помочь ему.

Старик положил книгу обратно. В пасть Тирана, может, сбросить Лизантину и не получится, но вот заковать Лизантину и поместить глубоко под землёй… Мыслитель разочарованно вздохнул. Лучше бы именно эта идея охватила его ещё тогда, когда девушка попала к ним в руки. Сейчас бесполезно, поскольку Строитель мёртв, а все необходимые устройства остались у него. Нервно стуча пальцами по полкам, он видел только одно решение, которое не хотел признавать: принять свою судьбу. Но умирать ему не хотелось. Не хотелось, чтобы умер кто-нибудь из жителей Кволсты. Но ещё больше не хотелось, чтобы погибла его дочь.

«Может, я слишком многого хочу?» – улыбаясь самому себе, Мыслитель вышел на балкон. Завтра она придёт сюда. И кто-нибудь умрёт. Этого не избежать. Стоит ли оно того? Стоят ли жертвы невинных людей его жизни?

Выйдя из комнаты, он приказал одному из стражников, патрулирующих коридоры:

– Позови регтала Дорвна.

Стражник тут же умчался. Мыслитель, стоя на месте, нервно теребил край одежды. Ему казалось, что настал возраст, когда смерть – это что-то родное, чего бояться не стоит. Но сейчас ему было страшно. Принимать свою судьбу тяжело, но быть в ответе за судьбы других ещё тяжелее.

Когда регтал прибыл, Мыслитель сидел за столом и пил чай, который приготовили и принесли слуги. Рослый мужчина посмотрел на правителя, ожидая его приказаний.

– Садись, – Мыслитель бросил взгляд на соседний стул.

Дорвн сел и вновь бросил взгляд на правителя. Он уже знал, по какой причине его вызвали. Ведь он носил ранг «регтал», означающий, что человек является правой рукой правителя, знает обо всех делах Мыслителя и о том, что происходит в городе и окружных землях.

– Вам что-то нужно? – спросил он.

– Я собираюсь встретиться с нашим врагом, – сухо произнес правитель.

Дорвн тут же вскочил с места. Правитель только что прямым текстом сказал, что собирается умереть. Это безумие.

– Что? Зачем?!

– Сядь.

Мужчина послушно сел.

– Ты помнишь тот день, Дорвн? День, когда я потерял почти всех своих детей? – спросил Мыслитель и, не дождавшись ответа, продолжил: – Если бы я только знал о надвигающейся угрозе, то я бы немедленно покинул город. Риена, Кальд, Вадрак, Маттин… Все они были бы живы. Возможно. Но этого не произошло. И я не собираюсь терять ещё и Прилону. Не только мне угрожает опасность.

– Мы защитим вас, – вставил регтал. – Капитаны и солдаты встанут стеной за вас, правитель.

– Нет, – покачал головой старик. – Вы просто умрёте. Какая же это защита? Это оттягивание неизбежного путём принесения ненужных жертв.

– Можно попросить помощи…

– У кого? – Мыслитель устало посмотрел в окно. – Нет больше никого, кто мог бы помочь. Прежде, чем покинуть Кволсту, я хочу, чтобы ты на какое-то время запер мою дочь в комнате Уединения. Если Лизантина придёт в город, то комната скроет Прилону от её глаз, как когда-то.

– Я не могу вас…

– Дорвн, если ты не хочешь слушать друга, то мне придётся приказать тебе, как правителю Кволсты, – старик мрачно взглянул на мужчину.

Дорвн скрипнул зубами.

– Проклятье, – произнёс он. Как друг он мог оспорить решение старика, но как регтал Дорвн вынужден подчиниться.

Мыслитель пожал плечами. Он прекрасно понимал, что чувствует Дорвн.

– Отправляюсь я прямо сейчас. Если Прилона узнает, не смей выпускать её из города.

– Хорошо.

Регтал встал. Он сжал кулаки и стиснул зубы, тем самым показывая своё недовольство.

– Не волнуйся, мой друг, – Мыслитель подошёл к нему, положил руку на плечо и улыбнулся. – Мне приходится это делать не потому, что я тороплюсь на тот свет.