— Не было никакого скандала, — отмахнулся Хозер. — Только глупое недоразумение.

— Ну конечно, — хмыкнула я. — А забеременевшая королева — это просто художественный вымысел.

Дерек устало вздохнул и посмотрел на меня взглядом человека, вынужденного в сотый раз пересказывать одну и ту же историю.

— Ви, у меня с этой женщиной не было отношений. Тем более интимных. Беременность, насколько я знаю, у нее действительно случилась, но отцом ее ребенка был не я.

Моя рука, которая в этот момент потянулась за конфетой, застыла на полпути.

— Как это не ты? — удивилась я. — А кто?

— Откуда мне знать? — пожал плечами муж. — Любовников у нее было много.

— Погоди! — Я уселась на диване поудобнее. — Если ты к этой истории не имеешь отношения, почему мы тогда поженились?

— На самом деле я в этой истории отметился. — Хозер поставил свой бокал на столик. — Но не в том качестве, к которому все привыкли.

— Объяснишь?

— Объясню. Но придется начать издалека. Видишь ли, моя дорогая жена, главная героиня этого сопливого действа — ее величество Лиадира Вельская, если ты помнишь, является второй супругой его величества Кирано Третьего — короля соседнего с нами Велля.

— Помню, — кивнула я. — Он женился на ней через семь лет после смерти своей первой жены. Причем у него с новой королевой вроде бы была большая разница в возрасте.

— Именно так. На момент их совместного посещения Заринора Кирано Третьему было шестьдесят восемь лет, а Лиадире — двадцать шесть. Понятно, что о полноценных супружеских отношениях в этой семье речи не шло. Королю Кирано эти самые отношения, по всей видимости, особо были и не нужны — все-таки возраст солидный, мужская сила не та, да и наследники уже имеются — от первой жены у него осталось двое взрослых сыновей. Новая жена скорее выполняла при нем роль эскорта — женщины, с которой не стыдно выйти в свет и внешностью которой можно гордиться. Она ведь действительно была очень красива. А еще очень любила мужскую ласку. Но так как законный супруг одаривал ее своим вниманием не часто, свои физиологические потребности ей приходилось удовлетворять на стороне.

— Бедняжка.

— Ты напрасно ее жалеешь, Ви. С удовлетворителями у Лиадиры проблем не было. Уж прости за прямоту — таких женщин в народе называют шлюхами. Через пару дней после того, как королевская чета Велля прибыла ко двору Георга Первого, по дворцу поползли слухи о свиданиях Лиадиры с некоторыми придворными кавалерами. Говорили, что молодой королеве очень нравятся высокие темноволосые мужчины, которые гораздо ниже ее по положению. Ей приписывали интрижки не только с аристократами, но и со слугами — водителями, садовниками и камердинерами.

— По-моему, это уже слишком.

— Я тоже поначалу так думал. Придворным сплетникам свойственно преувеличивать реальное положение дел. Невинная прогулка по парку может быть преподнесена чуть ли не как разврат на глазах у высшего общества. Однако потом я лично слышал, как один из молодчиков-дворян хвастался за карточным столом, что провел пару приятных часов в постели вельской королевы. А спустя несколько дней я уже своими глазами увидел, как ее, якобы удалившуюся по женским делам из бальной залы, где проходил очередной торжественный прием, имеет в пустынном коридоре высокий лакей, который разносил гостям шампанское.

— Хм. Знаешь, такое сильное половое влечение похоже на болезнь.

— Может, Лиадира и была больна, — пожал плечами Дерек, — но от своего недуга явно не страдала. Словом, в какой-то момент она начала оказывать знаки внимания и мне.

— А ты?

— А я не идиот, Ви. Понимаю, чем чревата интрижка с такой высокопоставленной особой. И знаешь ли, не очень-то это приятно — общаться с женщиной, которую попробовала половина дворца, все-таки рослых брюнетов при дворе пруд пруди. Категорически не люблю шлюх.

— Я угадаю: ты ей отказал, а она обиделась.

— Ну… В целом так и было. Она пару раз давала понять, что будет не против встретиться со мной в каком-нибудь уютном местечке, я же притворялся дурачком и делал вид, что намеков не понимаю. А незадолго до ее отъезда в Велль у нас-таки состоялась приватная встреча, в результате которой мне пришлось подарить ей пиджак, дабы она хоть как-то прикрыла свои прелести. Честное слово, Ви, во время разговора на тему почему не хочу с ней спать, я был очень вежлив и деликатен. Мне казалось, что она поняла и приняла мои аргументы. Но, по всей видимости, ее женская гордость все же пострадала, потому как спустя три недели после того, как Лиадира с мужем покинули Заринор, меня вызвал к себе наш король и сообщил, что вельская королева якобы сделала от меня аборт.

— Ты, наверное, очень удивился.

— Не то слово. Его величество рассказал: когда Кирано Третий узнал, что жена была беременна не от него, устроил ей жуткий разнос, а в ответ услышал печальную историю о том, что пока он, Кирано Третий, занимался государственными делами, заринорец Дерек Хозер долго и упорно добивался внимания его супруги. В конце концов, несчастная жертва редкого супружеского секса поддалась соблазнителю, и в итоге получилось то, что получилось.

— Георг Первый поверил в твою невиновность?

— Конечно. Я физически не могу сказать ему неправду. Я же говорил тебе о своем семейном секрете?

— Да, говорил.

— Ну вот. Его величество решил, что клеветать на приближенных к нему людей недопустимо, однако сказать рогатому монарху, что его жена могла понести от кого угодно, было бы не очень дипломатично. Историю о том, что я помолвлен и собираюсь жениться, наш король придумал сам. Не удивлюсь, если это был некий экспромт, который нам с тобой и пришлось воплотить в жизнь.

Дерек взял со стола бокал и налил в него еще немного вина. Потом наполнил и мой бокал тоже.

— Теперь я даже благодарен Лиадире за ее выдумки. Если бы не она, вряд ли мы с тобой когда-нибудь познакомились.

Это точно.

Дерек серьезно посмотрел на меня.

— Знаешь, Ви, я очень жалею, что по-настоящему узнал тебя только сейчас. Мне нужно было сразу поинтересоваться, что за человек моя жена.

Что ж, а мне не следовало верить всем ходящим о тебе сплетням.

— Почему же ты не поинтересовался? — усмехнулась я, сделав глоток вина.

— По той же самой причине, по которой ты узнавала о моей жизни только из желтых газет. Я не считал этот брак чем-то серьезным. Он ведь вынужденный, а мы оба — просто жертвы обстоятельств. Скажи, разве тебе самой хотелось становиться мне настоящей женой? С исполнением супружеского долга и всех остальных обязанностей?

— Разумеется, нет. Я выходила замуж за незнакомого человека, который, ты уж прости, даже не был мне хоть сколько-нибудь симпатичен.

— Вот и я женился на совершенно чужой девушке. Да еще зная, что этот брак изначально фиктивный и продлится совсем недолго. Какой смысл сближаться с человеком, если никому из нас этого не надо? Все ведь получалось очень красиво: я женат и король соседней страны не имеет ко мне никаких претензий, моя супруга получает хорошее содержание и не лезет в мои дела, через три года мы разводимся и при этом никто никому ничего не должен. Зато сейчас, Ви, мне очень жаль, что я отправил тебя в Рив.

— Но ведь, составляя брачный договор, обо мне ты думал лишь в последнюю очередь, верно? Давай говорить честно. На мои чувства, потребности и желания тебе было плевать.

— Как и тебе на мои.

— Не спорю. И таким образом мы возвращаемся к тому, с чего ты начал: никто никому ничего не должен.

— Ты сердишься на меня? — спросил Хозер.

— За что?

— За то, что из-за меня твоя жизнь перевернулась. За то, что я переселил тебя из столицы в Рив.

— Не бери в голову, — махнула я рукой. — Я своей жизнью вполне довольна. Если бы не вся эта глупая история, вряд ли бы я узнала Леонарда Кари, Дира Штейна, Шеридана Литта и других замечательных людей. Так что я не в обиде.

Дерек улыбнулся, и мы звонко чокнулись бокалами.

Несколько минут молча пили вино и ели фрукты. Я неторопливо пережевывала виноградину и думала о том, что в длинном рассказе Дерека меня что-то зацепило. Что-то важное и абсолютно не относящееся к нашим взаимоотношениям.