Я не могла остановиться.

Коннор нашел нас на улице, вытащил из машины водителя, а потом оттащил меня от нападавшего. И он держал меня за руки, пока я кричала и извивалась, пока монстр не отступил, и я снова не смогла дышать. Пока я снова не стала собой.

А потом я впала в шок, когда со смесью ужаса и страха вытаращилась на мужчину на бетоне.

Коннор не был напуган, лишь беспокоился о Лулу, обо мне.

— Ты защищала ее, — сказал он, пока ждал, когда я успокоюсь, а потом, пока мы ждали копов.

В больнице преступник бредил о напавших на него монстрах, и ЧДП предположил, что он имел в виду вампиров и оборотней. Частично он был прав.

Коннор был единственным, кто видел мои глаза, кто видел мою ярость. И за семь лет он не сказал об этом ни единого слова.

Лулу откинулась назад и скрестила руки на груди, посмотрев на нас с Коннором.

— Думаю, я знала, что что-то не так, но не до такой степени.

— Это была кровь, — тихо сказала я, ненавидя недомолвку, но все равно ее допуская. — Кровь фейри. Она имеет иную притягательную силу для вампиров. Она более мощная, ей труднее сопротивляться. — По крайней мере, эта часть — абсолютная правда.

— Может, тут сыграла роль и твоя генетика, — произнес Коннор. — В конце концов, тебя помогла создать магия.

«Вероятный претендент на звание "Явное Преуменьшение Года"».

— Может быть, — ответила я, глотнув пива и надеясь, что Лулу не заметила, как у меня от лица отлила кровь.

Коннор, все еще не убравший ноги, разорвал эту связь между нами.

— Ты его заинтересовала.

Я дернулась, посмотрев на Лулу.

— Что?

— Руадана.

Моему мозгу потребовалось мгновение, чтобы переключиться. И когда это произошло, из-за того, что она подтвердила мои опасения, мне не стало лучше. Конечно, я тоже видела его интерес. Но я знаю, что он носит не романтический характер, даже если не могу ей объяснить, откуда это знаю.

— Объясни, — попросил Коннор, приложив к слову немало силы.

Лулу пристально осмотрела меня, с сосредоточенностью сощурив глаза.

— Не знаю. Он просто смотрел на нее… как-то жадно, что ли? Но я думала, что он с Клаудией.

Тело Коннора пока не расслабилось. Он тоже сдвинулся, выпрямился и наклонился над столом, нацелив на меня взгляд своих льдисто-голубых глаз.

— Жадно? — спросил он.

— Все то же самое, — ответила я. — Он расчетливый и, вероятно, думает, что я могу помочь ему чего-то добиться. — И это все, что я была готова сказать вслух.

Коннор явно мне не поверил, но он оказался достаточно умным, чтобы не поднимать эту тему.

— Нам нужно поговорить с Омбудсменом, с моими родителями. Рассказать им, что мы узнали, и что сегодня произошло.

— У нас ничего нет, — сказал Коннор. — У нас есть брошка, какая-то теория, — он поднял глаза и посмотрел на мое лицо, — и синяк. Ничто из этого не освободит Райли. Ничто из этого не убедит Омбудсмена в том, что он арестовал не того, особенно если другой вариант разожжет сверхъестественную войну.

«Я согласна, что наши доводы довольно скудные, но мы не можем останавливаться».

— Твой отец взбесится, — произнесла Лулу.

— Ей двадцать три, — сказал Коннор.

Лулу фыркнула.

— Как будто это имеет значение. Ты же встречался с ним раньше, не так ли?

— Ему больше четырехсот лет, — сказала я. — За такое время накапливается много эгоизма. И, нет, ему это не понравится. Но он с этим справится. Что-то происходит. Что-то большее, чем Райли или переговоры. Что-то связанное с фейри. Им нужно знать.

Тогда все раскроется. И я поняла, что меня это устраивает. Я не возражаю против тщательного расследования. Но это совершенно другой уровень расследований, слишком далёкий от наших возможностей.

— Думаю, мы готовы идти, — сказала Лулу, оглядываясь вокруг.

— Я готова, — произнесла я.

— Я заплачу, — сказал Коннор и провел кредитным чипом на его брелке по кругу на столе. Тот издал звуковой сигнал, а потом засветился зеленым.

Лулу нахмурилась.

— Интересно, находит ли считыватель чипов удовлетворение в своей жизни.

— Серьезно? — спросил Коннор.

— Это довольно глубокий вопрос для оборотня. — Но когда Коннор, прищурившись, посмотрел на нее, Лулу подняла руку. — Шутка, друг мой. Это шутка. Ты как защищающий старший брат, которого у меня никогда не было. И я никогда его не хотела.

— Бургер был хорош, — сказала Лулу, когда Коннор присоединился к нам на парковке.

— Они хорошо готовят, — ответил он, а потом посмотрел на меня.

«Пора поступить правильно», — сказала я себе, — «даже если это немного уязвляет».

— Я не стану признавать, что ты был нам нужен, но спасибо за помощь. Ситуация становилась… опасной.

— Пожалуйста, — ответил он.

Я кивнула, чувствуя, что нужно сказать что-то еще, но не совсем уверенная, что именно.

— Лиз отойдет на минутку, — сказал он и отошел на несколько метров, под его ногами хрустел гравий. Видимо, я должна была послушно последовать за ним. Что в конце концов я и сделала.

Лулу наблюдала за нами, приподняв брови, но пошла к машине и залезла внутрь.

— Спасибо, что не распсиховался из-за Лулу. По поводу расставания.

Его лицо выражало изумление, но в глазах была легкая обида.

— А что, по-твоему, я должен был ей сказать?

— Не знаю. Суть в том, чего ты не сказал.

— Мне нравится Лулу, — произнес он. — Она как младшая сестра, которую я никогда не хотел.

— Что ж, спасибо. Я все еще не привыкла к повзрослевшему Коннору.

— Да ты шутница.

— Благодарю.

С его лица сошли все эмоции.

— Я не об этом хотел с тобой поговорить.

«Я так и думала». И приготовилась к разговору, которого не хотела.

— Это причиняет тебе боль?

Я моргнула. «Я не это ожидала от него услышать».

— Нет. Все в порядке, и я с этим справляюсь.

— Правда? Потому что ты ведешь себя не так, будто справляешься с этим. Если бы справлялась, ты бы это не скрывала.

Я оглянулась на Лулу. Она достала свой экран и прилагала все усилия, чтобы смотреть куда угодно, но только не на нас.

— Я справляюсь, — повторила я, каждое слово было битвой, которую я изо всех сил пыталась выиграть. Я отвернулась, но он схватил меня за руку.

— Я так не думаю, — сказал он, пробежавшись глазами по моему лицу. — Даже я вижу, что ты ходишь по очень опасному краю.

Я лишь отвела взгляд.

— Попытки игнорировать это, закапывать поглубже, тебе не помогут. Не в долгосрочной перспективе. Но, возможно, ты сможешь научиться это контролировать.

От гнева у меня начала зудеть кожа. Я знала, что он пытается помочь, но мой гнев ничуть не уменьшился от его любезного совета. Я жила с монстром, сражалась с монстром с тех пор, как повзрослела достаточно, чтобы узнавать его голос. Понимать, что я не просто зла или психически больна, а… одержима.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь.

Его глаза потемнели, и он сделал шаг вперед.

— Я как никто другой понимаю, Элиза. Я видел, что это может с тобой сделать.

Вспыхнуло воспоминание, острое, как кинжал, и я практически почувствовала запах крови в воздухе.

— Он сеет через меня разрушения. Боль.

— Это относится ко всем видам силы. Ей просто нужно уметь управлять. Слушай, — произнес он, его голос смягчился, — если ты не хочешь этого делать, возможно, есть способ отделить его. Кто-то, кто сможет при помощи магии его вытащить.

«Этот кто-то мертв». Сорша — та, кто создал Эгрегора — убита ее собственным созданием.

— Я не нуждаюсь в советах, и не собираюсь извиняться за то, кто я есть. — «Не тогда, когда это не моя вина».

Его глаза стали холодными, челюсть сжалась от разочарования.

— Никто не просил тебя извиняться. И нет никаких сомнений в том, кто ты. Ты упрямая, храбрая и временами чертовски ошеломительная. И отказываться не в твоем стиле.