Ее энергия отличалась от энергии других оборотней в помещении. Вибрация быстрее, как-будто кто-то дернул за другую струну на скрипке.

— Вампир, — ответил Джэкс.

— Вампир, — произнесла она, окинув меня взглядом. — Элиза Салливан. Я узнаю твое лицо.

— А я твоего не узнаю.

— Миранда. Северо-Американская Центральная Стая. Я работаю на Габриэля. А ты нет.

— Нет, не работаю. Мне нужно увидеться с Коннором.

На ее лице вспыхнула эмоция, но она спрятала ее прежде, чем я поняла, что она значит.

— Зачем?

— По причинам, которые я бы хотела обсудить с ним.

Она сделала шаг вперед, и пальцы на моей руке сжались.

— Ты тут не главная.

— Я и не утверждала такого. Но я сомневаюсь, что и ты тут главная. Ты хочешь сообщить Коннору, что я здесь, или нам просто нужно начать драться, и я извинюсь перед ним позже?

Может, мне и понадобилась бравада, чтобы пройти оборотней, но помимо этого я очень не люблю задир. Противостояние им — одна из моих особых утех.

— Вампиры не владеют Чикаго, — проговорила Миранда. — Ты не можешь прийти на нашу территорию и рассчитывать получить над ней контроль.

— Даже не знаю. — Я посмотрела на каждого из них. — Кажется, этому месту не помешал бы вампир. Может, урок этикета и манер?

— Стерва.

— Вампир, — напомнила я ей. — Так что, да.

— Какого черта здесь творится?

Я знала, что это Коннор еще до того, как обернулась. Не только по звуку его голоса, но и по дуновению запаха и магии, которая прорезала воздух и оставляла за собой свой собственный заряд.

Он доминировал.

Это было впечатляюще. Еще одна неожиданная перемена в принце волков.

Я оглянулась. Не изменяя себе, Коннор встретил мой взгляд.

— Немного не на своей территории, не так ли? — спросил он.

— Я пришла сюда, чтобы встретиться с Лулу, и раз уж я тут, у меня к тебе есть несколько вопросов. Не хочешь объяснить, почему эти парни пытались меня отметелить?

Выражение лица Коннора не изменилось.

— Пытались?

Я лукаво улыбнулась.

— Я стала лучше, чем была.

— Она что-то вынюхивала, — сказал тот, что повыше, подходя ко мне.

— Я не собака, — ответила я со сдержанной улыбкой, глядя на Коннора. — Я не вынюхиваю.

— Значит, ты здесь только чтобы доставлять неприятности, мертвая девчонка?

Вызов в его глазах был отмечен блеском юмора, и я догадалась, что это представление не для меня, а для оборотней вокруг нас. «Нет проблем. Я знаю свою роль».

— Я не мертвая.

— Ты в этом уверена? — Он сделал шаг ближе. — Мне ты кажешься довольно холодной.

«Холодный» — одно из прилагательных, которые СМИ любят применять к вампирам в целом, и ко мне в частности. Я бледная, светловолосая и осмотрительная, а не дикий ребенок, чего они ожидали от молодого сверхъестественного. Как Коннор Киин.

Оборотни прыснули со смеху, а я позволила глазам посеребриться и шагнула вперед, из-за чего они достали оружие, чтобы защитить своего наследного принца.

Я окинула помещение взглядом, подсчитывая.

— Нет, ну в самом деле, перевес десять к одному — это не очень хорошо, но я готова притормозить, дать вам шанс на победу.

Коннор шагнул вперед и взял меня за руку чуть выше локтя. И прежде чем я успела возразить, потащил меня через всю комнату к двери на другом конце, а потом оглянулся на оборотней.

— Если услышите крики, игнорируйте их.

А потом он закрыл дверь.

Мы стояли в гараже с серыми полами в крапинку и высокими потолками, стены были покрыты старыми знаками «Триумфа»[39] и «Харлея»[40]. В одном углу стоял масл-кар[41], и то тут, то там было припарковано несколько мотоциклов, в том числе и крутой низкий байк матово-черного цвета с серыми вставками.

Я махнула рукой на закрытую дверь.

— Что все это было?

— Небольшое представление для Миранды. Она одна из охотников.

— На место твоего отца? — Будучи сыном Апекса, Коннор — наиболее вероятный кандидат на лидерство в стае, когда Габриэль решит передать бразды правления, но это не гарантирует ему место. Тем не менее, я не предавала особого значения его конкурентам.

Коннор кивнул.

— Она любит распоряжаться. Она кугуар, родом из семьи, которая против смешения видов.

«Это объясняет необычную магию».

— Она далеко не очаровашка.

— Они очень долго жили обособленно. Миранда и ее братья — первые, кто переехал в Чикаго и участвуют в деятельности Стаи.

— И как ты относишься к конкуренции?

— Стая будет делать то, что будет делать Стая. — Он скрестил руки на груди. — Звучит бредово, но это правда. Неважно, насколько сильный, умный, храбрый и толковый альфа. Важно то, что говорит Стая. Миранда и такие, как она, хотят показать себя, а есть и другие, кто хочет поддержать кандидата выпивкой, женщинами и музыкой. Это путь Стаи. Отчасти дедовщина, отчасти лизание задницы, отчасти обещание грядущего.

— Ах ты бедненький.

— Я люблю женщин и музыку, но не тогда, когда они чувствуют себя обязанными, или когда стараются доказать свою правоту, или когда пытаются уязвить. Я не играю в такие игры. — Он указал на матовый черный байк в другом конце гаража. — Не возражаешь? Я пытаюсь закончить с карбюратором.

— Вперед, — ответила я, подходя ближе. — Она великолепна.

Я не любительница мотоциклов, пару раз ездила с Райли, и оба раза он пытался меня напугать. Но этот безошибочно привлекал. Он выглядел мощным. Впечатляющим. Опасным. Это была тень, созданная для мужчины, который может двигаться в темноте так же легко, как и при свете.

— Это Тельма, — сказал Коннор позади меня.

— Не может быть, — произнесла я и прищурившись поглядела на нее. Тельма — это подарок на его шестнадцатилетие — груда ржавых останков «Харлея», разложенных на синем брезенте. И он был в восторге.

— Может, — ответил он тоном гламурной девицы. — Я работаю над ней последние четыре года.

— У тебя была куча работы. — Я провела кончиками пальцев по стеганому черному сидению, кожа была очень мягкой. — Похоже, она почти готова.

— Почти, — произнес он и поглядел на меня. — Что тебя привело?

Я села на стоящий поблизости хромированный табурет, покрытый красной кожей. Коннор взял кусок металла со стойки, расположенной вдоль стены, и начал протирать его тряпкой.

— Я хотела поговорить с тобой о переговорах.

Его брови приподнялись.

— Ты теперь обеспечиваешь охрану Дома Кадогана?

— Нет, — ответила я. — Я работаю на Дом Дюма.

Его взгляд взлетел вверх.

— Ты что?

— Обязательный год службы. Европейские вампиры год служат своим Домам.

— Ты не член европейского Дома.

— Нет. Но Дюма приютил меня, пока я училась, поэтому я возвращаю долг.

Он мгновение наблюдал за мной, нахмурив брови.

— Ты добровольно вызвалась служить целый год? Это на тебя не похоже, негодница.

«Я не позволю ему вывести себя».

— Я уже давно тебе говорила, что я не избалованная.

— Говорила, — произнес Коннор с озорной улыбкой. — Но это первый раз, когда у тебя есть доказательства, чтобы это подтвердить.

— Да ты шутник.

— Вот и дамочки так говорят.

Я закатила глаза.

— Предполагается, что оборотни ощущают пульсацию сверхъестественного сообщества. Есть какой-нибудь гул относительно фейри? Ропот о том, что они задумали?

— Возрастающие проблемы фейри? — спросил он. — А разве это не у тебя степень по социологии?

Я была удивлена, что он знает, и была польщена больше, чем ожидала.

— Ты следил за моей научной деятельностью, щеночек?

— Фильтруй слова, негодница, — ответил он, нахмурившись на какую-то грязь, до которой не смог добраться. — Я не слышал ничего конкретного, потому что у нас политика непричастности. Но кое-какой гул был.